Донбасс в огне. Хроника необъявленной войны. Апрель – сентябрь 2014 - Северский Виктор. Страница 9

Местное население вначале не поняло, кем мы являемся, и называло нас «зелеными человечками», потому что мы были одинаково экипированы. А в принципе сразу начали нас воспринимать как освободителей. Мы заняли горотдел милиции, СБУ, затем горсовет.

Я хочу сказать, что мы не устанавливали там власть, а помогали местным, которые были не согласны с тем, что происходит в Киеве. Мы пытались договориться с мэром, который был на тот момент в Славянске, но понимания так и не нашли, хотя вначале это понимание было. Отношения в дальнейшем просто не сложились. Затем нашелся местный активист Вячеслав Пономарев, который стал народным мэром.

Хочу отметить, что большое количество местных жителей изъявило желание пополнить ряды народного ополчения. У нас не было чем их вооружать, поэтому на блокпостах многие стояли с палками, охотничьими ружьями, газовыми и травматическими пистолетами».

О начале операции в интервью в газете «Завтра» сам руководитель группы И. Стрелков сообщил: «Поначалу никто воевать не хотел. Первые две недели проходили под флагом того, что обе стороны хотели убедить друг друга. Первые дни в Славянске и мы, и они крайне осторожно подходили к применению оружия».

Тут же, в Славянске впервые проявилась и другая тенденция: местные власти, представлявшие Партию регионов, открыто поддержали ополченцев. Мэр города Неля Штепа на стихийном митинге заявила, что вооруженные люди выступают за референдум и она многих из них знает лично: «Весь Славянск сегодня вышел на улицы города и поддерживает активистов. Эти люди пришли к нам с миром, у них нет агрессии по отношению к нам».

Масштабов происходящего в городе руководство силовых органов Украины не знало, и поэтому уже на следующий день – 13 апреля – была отправлена рекогносцировочная группа высшего милицейского начальства под охраной группы спецназа сумского управления СБУ «Альфа». В ходе проведения оперативных мероприятий они попали в засаду.

Вот что рассказывал оставшийся в живых заместитель председателя Службы безопасности Украины Виктор Ягун:

«В тот трагический день 13 апреля около девяти часов утра мы, сотрудники центрального аппарата, совместно с руководством донецкой областной милиции, проводили рекогносцировку, готовились к антитеррористической операции.

В восьми километрах от Славянска остановились пообщаться с жителями села Семеновка. В том месте стояло много машин – и гражданских, и боевых. Люди уверяли нас, что в Славянске оружия нет, что тут, дескать, только мирные демонстранты. В это время подъехала группа мужчин в гражданской одежде, которые, как стало понятно позже, доложили террористам о «ВИП»-машинах. Через несколько минут раздались выстрелы. Наши ребята были рассредоточены на месте и приняли бой. Но потом под прикрытием альфовцев вынуждены были отойти, оставив две изувеченные машины. В мой служебный автомобиль тоже попало шесть или семь пуль, у него были прострелены колеса. Ехали на дисках…

Геннадий, находившийся ближе всех к диверсантам, получил три пулевых ранения, каждое из которых было несовместимо с жизнью – в голову, шею и сердце. Еще четверо наших людей были ранены, двое из них полтавчане».

Погибшим был капитан сумского спецподразделения СБУ «Альфа» Геннадий Биличенко, который, таким образом, стал первой жертвой вооруженного противостояния на Донбассе.

В тот же день ополченцы начали расширение зоны своего влияния. Следующей целью стал соседний со Славянском город Краматорск. Как вспоминал все тот же Стрелков, «на следующий день мы заняли Краматорск: я отправил туда казачье подразделение – тридцать человек».

Анализируя все имеющиеся данные, можно приблизительно реконструировать события той субботы. Около 19:00 к зданию городского отдела милиции подъехали два автобуса, из которых выбежали люди в масках. Между ними и оборонявшими здание бывшими военными, представлявшими отряд местной самообороны, завязалась потасовка – последние приняли их за бойцов «Правого сектора».

Когда разобрались, что к чему, славянские казаки приступили к штурму городского отдела, где забаррикадировались милиционеры. Сначала были разбиты все стекла, потом началась стрельба в воздух и по дверям. Так как приказа открывать ответный огонь на поражение не было, то милиционеры тоже пытались отстреливаться очередями в воздух. Вся эта феерия продолжалась всего несколько минут, после чего через разбитые окна нападавшие проникли в здание. При этом естественно, что пострадавших в перестрелке не было.

Вскоре, привлеченные автоматным огнем, вокруг стали собираться местные жители. Под их давлением люди в камуфляже, масках и с автоматами представились бойцами «Народного ополчения Донбасса» и обратились к жителям города: «Мы не украинские войска – мы народное ополчение. Мы люди, которые встали, чтобы прогнать продажных киевских ментов». Завершением бурного дня стало срывание таблички с горотдела и вывешивание флага Донецкой Народной Республики.

Нашлись сторонники федерализации – именно такое определение было в ходу в начале вооруженного конфликта – и в других городах Донбасса. Так их в тот период нередко называли СМИ, хотя смысловое наполнение этого термина весьма неопределенное. Вскоре власть в Горловке взял в свои руки малоизвестный публике Игорь Безлер [13] – в будущем активный участник сопротивления. Так, видео с построением им личного состава городской милиции обошло все украинские каналы. Тогда же под контроль «сторонников федерализации» перешли Харцызск, Ждановка и Кировское.

После того как территория восстания стала стремительно расширяться, части руководства силовых структур Украины стало ясно, что только использованием спецподразделений не обойтись – необходимо привлекать армейские части и разворачивать полноценную военную операцию. И тут оказалось, что войск на Донбассе просто нет.

Дело в том, что в советское время юго-восток Украинской ССР был глубоким тылом вероятного противостояния с НАТО. Поэтому на территории Донецкой и Ворошиловградской (Луганской) областей была расквартирована одна-единственная мотострелковая дивизия. Но и она в конце 1980-х годов (сразу после объявления М. Горбачевым о сокращении армии) была расформирована. Уже перед самым распадом Союза в 1990 году в Луганске и Артемовске Донецкой области разместили выведенную из Венгрии 254-ю мотострелковую дивизию, но в 2001 году в ходе очередного сокращения уже украинской армии и ее расформировали.

Не лучшая судьба ждала и военные училища Донбасса – известное на весь Советский Союз Ворошиловградское высшее военное авиационное училище штурманов имени Пролетариата Донбасса прекратило свое существование в 1993 году, через два года закрыли и Донецкое высшее военно-политическое училище инженерных войск и войск связи имени генерала Епишева.

По состоянию на апрель 2014 года на территории Донецкой и Луганской областей располагались немногочисленные и небоеспособные тыловые части, подчинявшиеся Южному оперативному командованию Сухопутных войск Украины. Были, правда, две части внутренних войск (в Донецке и Мариуполе), но так как они были укомплектованы преимущественно местными жителями, [14] то их боевая устойчивость в случае обострения ситуации была под вопросом. [15]

Ближайшими к мятежным районам оказались части 25-й воздушно-десантной бригады, располагавшиеся в Днепропетровской области. Это соединение ведет свою родословную от советской 98-й гвардейской дивизии ВДВ и считалось одним из лучших в украинской армии. Некоторые его офицеры прошли стажировку в Форт-Брэгг – знаменитом центре подготовки десантников и спецназовцев «зеленых беретов» США. Личный состав 25-й бригады также участвовал в совместных учениях с военнослужащими 82-й воздушно-десантной дивизии США на Ровенском полигоне.

Десантники получили приказ выдвинуться на Краматорский аэродром, [16] организовать тут базу и провести несколько стремительных рейдов по городам Донбасса, где висел черно-сине-красный флаг ДНР.