Там, где свобода… - Харви Кеннет Дж.. Страница 27

— Теперь вы можете воспользоваться теми билетами. Счастливо.

Он закрыл паспорт. Вспомнил первый день там. Страх стен. Он шумно потянул носом. Посмотрел в окно. Паспорт упал на пол. Руки бессильно сжались в кулаки. Большие пальцы ощутили холод тыльной стороны ладони. Джеки у себя дома. В Ист-Энде.

Он нагнулся, чтобы поднять паспорт. Взглянул на адвоката.

— Вы ходили в школу вместе с Джеки.

— Да.

Он продолжал молча рассматривать адвоката. Хорошее лицо. Симпатичное. Заботится о своей внешности. От него хорошо пахнет. Он со своего места чувствовал аромат адвокатского парфюма. Одет с иголочки. Дорогой костюм. Человек, умеющий держать дистанцию. Умеющий выставить. Он посмотрел на стол адвоката. На книжные полки. Книги. Бесконечные ряды книг с золотыми буквами. Ни картинок. Ни рамок.

— У вас есть жена?

— Я гей, — ответил адвокат.

Кто бы мог подумать.

— Значит, вы не подходите.

— Думаю, нет.

Билеты были с открытой датой. Полный тариф. Первый класс. Рейс с пересадкой в Торонто. Сначала на запад, потом на восток. В Испанию. Вот куда они отправятся. Но сначала он хотел заехать в Торонто. Сначала запад. Потом восток. У него имелась веская причина.

«Мерден-Оптика».

Рут могла уехать без проблем. У нее было гибкое расписание. Так она сказала ему с улыбкой. Прежде поцеловала. Чмокнула в щеку. Билет у нее в руке. Она и раньше бывала в Торонто. Где только она не побывала. Он видел ее паспорт. Весь в штампах. Разные названия. В гостиницу, которую она выбрала, они поехали на лимузине. На длинном, просторном внутри, черном, блестящем лимузине. Звезды первой величины. Водитель был в фуражке. Как раз, как он хотел. Так мягко он еще никогда не ездил.

Здание в ночи горело огнями. Почти даунтаун. Он увидел телебашню Си-Эн-Тауэр. Игла в небе. Самое высокое здание в мире. Все здания освещены. Миллионы огней. Воздух казался кристально-чистым.

— Это хорошее место?

— Какое место? — спросила Рут.

— Эта гостиница.

— Да.

— Пять звезд?

Рут улыбнулась.

— Нет.

— Есть тут хорошая пятизвездочная гостиница? — спросил он водителя. Как будто каждый день об этом спрашивал. Только тогда бы ему ни к чему было спрашивать сейчас. Он бы уже сам знал. Это он смекнул.

Водитель не моргнув глазом перечислил несколько штук. Звал его «сэр». Говорил ровным голосом.

— Какая самая лучшая?

Водитель предложил две на выбор.

— Которая из них лучше?

— Трудно сказать, сэр. — Глаза водителя мелькнули в зеркале заднего вида.

— Какая дороже?

— Они обе дорогие, сэр.

— Но одна-то дороже.

Водитель ничего не ответил. Наверное, задумался. Или решил не обращать на них внимания.

Он подумал, не задать ли парню взбучку. Он за дурачка его принимает. Всегда есть лучше, а есть хуже.

Лучшую назвала Рут. Положила ладонь ему на бедро. Это был какой-то знак.

— Хорошо, — сказал он, глядя на нее. Затем обратился к водителю: — Везите нас туда.

Сказал как отрезал.

Кого они не ждали тут увидеть, так это его. Он догадался об этом с первого взгляда на служащего за стойкой регистратора. Однако удивление тотчас уступило место вежливой деловитости. Настроение у него все равно испортилось. Из-за лимузина. Из-за водителя. Сопляк еще. Что он тут делает? В этом городе.

— Одно- или двухкомнатный?

— Двухкомнатный, — ответил он, потому что двухкомнатный всегда дороже. Одной ступенькой выше.

— Багаж? — Регистратор взглянул на Рут. Улыбнулся ей совсем по-другому. Как своей знакомой. Будто узнал. С ней будет легче. И стал задавать вопросы ей. Говорил только с ней. Так было лучше.

Он отвернулся и стал рассматривать фойе. Много места. Люстры. Дорогие стулья и ковры. Мраморный пол. Мраморные статуи. Где-то течет вода. Журчит. Высокие потолки. Коридоры. Балкон вокруг всего здания. Можно видеть номера. Двери. Деревянные двери. Дорогая отделка.

— Сэр?

Он обернулся.

— Как вы предпочитаете расплатиться?

— Булыжниками.

— Простите?

— Вот как мне хотелось бы здесь расплатиться.

Натянутая улыбка. Тугая, как задница.

Вытащив бумажник, он достал свою карточку. Она не была золотой, как другие, что он видел. И серебряной не была. Вообще цветом не напоминала металл. Не то что карточки, которые другие люди бросали на стойку. Он видел. Другие постояльцы. Его была красная. Без имени. Любой мог ею расплатиться.

— Вы хотели бы расплатиться кредитной картой?

— Да. Возьмите, сколько надо.

— Конечно. — Короткий поклон.

Он вспомнил собаку. Собаку Грома. Она умерла. Отвели к ветеринару. Гепатит. Ее все время рвало. Она ничего не ела. Ничем нельзя было помочь. Женщине-ветеринару было очень жаль собаку. Ей правда было жаль. Это было заметно. Она все гладила собаку, говорила ей ласковые слова. Он смотрел на женщину и мечтал о другой жизни. Такое у нее было лицо. Женщина, жалевшая собаку. Она бы и его жалела. В такой же яркой белой комнате. В своем белом халате. Повсюду животные. Он знал, что у нее полный дом животных. Спасенных ею. У него была Рут. Рут тоже была такая. Но Рут отошла. Она не так самозабвенно горевала. Он, наверное, мог бы полюбить эту женщину-ветеринара. За ее нежность. Чистую нежность. И способность забывать о себе. Им пришлось усыпить собаку. Убить. Пришлось убить, потому что она была безнадежно больна. Заболела, сидя на цепи на холоде. Он гладил собаку. Смотрел в ее глаза. Они знали. Знали. Эти глаза скоро умрут. Собака тоже смотрела ему в глаза. «Я не могу тебя спасти, — мысленно говорил он. — Я не могу тебя спасти». Мысленно он плакал. Звучал и другой голос. Дурацкая собака. Я не могу тебя спасти. Дурацкая собака. Кто ты такая?

Служащий схватил карту:

— Мы удержим депозит. Потом вернем на ваш счет при выезде.

Он смотрел на служащего. С ним было что-то не так. Улыбка. Глаза. Зубы. Волосы. Что с ним такое? Он был жесткий, как доска. Извращенец с лицом ангела. Само совершенство. Что он делает в свободное время? Гимнастику?

— Пожалуйста, сэр. — Служащий вернул ему карточку и пододвинул ящик с кнопками и проводом вроде телефонного.

Он медленно нажимал кнопки. По очереди. Пароль. Пришлось отодвинуть от себя подальше. Из-за глаз.

Служащий смотрел на экран у себя за стойкой. Ждал, что ему скажет машина. Затем улыбнулся. Почти с облегчением. Поднял голову. Подал им маленький конверт с двумя карточками внутри. Назвал номер. Обвел в кружок номер, указанный на конверте. И снова назвал его. Затем указал рукой налево:

— Лифты справа от вас. За колоннами.

Они с Рут одновременно посмотрели туда.

— Спасибо, — поблагодарила Рут.

Служащий поднял руку, будто хотел остановить такси. Задрал подбородок. Глянул в сторону. Подбежал человек, чтобы отнести их вещи. Этот был моложе. Он поднял их сумки как некую драгоценность. Крепко за них взялся. Не хотел потерять их по пути. Будто они и в самом деле могли потеряться.

Этот парень ему понравился.

Пока они ехали в лифте, носильщик сообщил ему кучу полезных сведений. Где что находилось. Рестораны. Какая самая лучшая еда. Все это располагалось прямо в этом здании. Торговый центр. Подсказал, какие подарки можно там купить. Он был рад услужить. Он хотел показать им, что он все тут знает. Он был откуда-то еще. Не из места вроде этой гостиницы. Это было заметно. Парнишке нужно было поговорить. Он все говорил, когда они пришли в номер. Все объяснял. Парень занес вещи в номер и ждал.

Он видел такое в кино. Он был не дурак. Вытащив пятьдесят долларов, он протянул их носильщику.

Увидев деньги, парень стал заикаться. Они возымели действие.

— Б-б-б-л-л-агодарю вас, с-с-сэр. Если вам что-нибудь п-ппонадобится, вызовите меня, п-п-пожалуйста. М-меня з-зовут Жан Поль.

— Жан Поль?

— А-да.

— Хорошо. — Он знал, что это не настоящее имя. Но все равно дал парню еще пятьдесят долларов, чтобы поглядеть на выражение его лица.