Игра без правил - Орлов Алекс. Страница 24

– Я хочу сказать, что противник без труда подавил связь с диспетчером, организовал свой канал, и мы на это почти попались. А раз уж они сумели провернуть такое с закрытыми каналами разведывательно-диспетчерской службы, то и до вашего суперканала вполне могли добраться.

Офицеры переглянулись. У Коллинза проступил легкий румянец, и он облизнул губы, значит, информация была для них неожиданной.

– А другие могут подтвердить это?

– Ну разумеется. Мы же все были в одной коробке. А эту вашу секретную программу мы никогда бы не применили, не попади в безвыходное положение. Мы не со зла, честное слово.

– Да, конечно, сержант. На этом пока все. Вас проводят в вашу… в ваше помещение и…

– А можно меня развязать?

Коллинз взглянул на Норфолка. Тот внимательно посмотрел на Брейна и кивнул.

– Да, можно. В помещении с вас снимут наручники.

44

В камере с него не только сняли наручники, но и оставили сухой паек. Однако есть Брейну пока не хотелось. Он снова сходил попить воды из скотской поилки, вернулся на койку и лег, глядя в потолок и считая вспышки неисправной лампочки.

Дело складывалось скверно. У армейских утекло что-то сверхсекретное, вполне возможно, что именно эта программа управления орбитальным оружием. Даже если они найдут все ниточки и накажут виновных, Брейн и другие арестованные им были не нужны. Не нужны на свободе и тем более в тюрьме, ведь они теперь были свидетелями позорного прокола отдела безопасности военной разведки.

Да, опытные солдаты были ценными сотрудниками компании, однако в таких случаях компания умывала руки – вмешиваться в дела государственных служб бизнесмены не хотели. Слишком много у них было всяких нарушений, за которые службы их могли подцепить и подвесить.

На все это уйдет недели две, если повезет – четыре, но конец один – в расход. То, что Брейн рассказал относительно перехвата сигнала диспетчера, военным было интересно, но для подстраховки его обработают еще – посильнее, чем в предыдущий раз. А может, и пару раз обработают, чтобы быть уверенными, что он ничего не забыл выложить.

Придется потерпеть, возможно, удастся сыграть больного и уже из санблока поискать какой-то выход. На захват заложников или еще какой-то киношный вариант Брейн не рассчитывал, его задача была немного проще – сделать один звонок Фредди.

Во время их разговора Брейну показалось, что тот хорошо к нему расположен, хотя, конечно, преследовал собственные цели. В любом случае это была единственная возможность как-то заявить о себе.

Решив, что уже готов, Брейн вскрыл упаковку сухого пайка и стал разбирать его. «Белковая паста номер три», «витаминный кубик», «супербат» – здесь были полезные кисломолочные бактерии. «Паста яблочная» и «пастила сливовая».

Ну что же, Брейну приходилось есть вещи и похуже, поэтому он вздохнул и принялся перемалывать все подряд. О том, чтобы наслаждаться обедом, не могло быть и речи.

Пережевывать старался тщательно, несмотря на то что все и так было перетерто. Хорошо пережеванная пища быстро усваивалась, и для Брейна было важно, чтобы брюхо не было полным на очередном допросе, куда его, скорее всего, заберут часа через три.

Даже если допрос будет не нужен, его все равно заберут, зададут несколько дурацких вопросов и изобьют еще раз, чтобы арестованный находился в соответствующем тонусе и не мог как следует отдохнуть и собраться с мыслями.

Брейн эту кухню знал, поскольку учился по тем же учебникам и сдавал экзамены как в качестве дознавателя, так и в качестве арестанта, где, случалось, били довольно сильно – некоторые с таких экзаменов попадали в санблок.

Поев, Брейн как мог расслабился, чтобы уснуть, но получалось плохо, он то и дело вскакивал от любого шороха в коридоре. Тем не менее ему удалось накопить пару часов сна к тому моменту, когда в двери негромко щелкнул замок и она беззвучно открылась на магнитных петлях.

В камеру вошли двое старых знакомых – Джафарик с динамометрической перчаткой и его напарник, имени которого Брейн не знал. Впрочем, куда более важным было то, что он отметил еще в первый раз, – персональные телефоны на их поясах. В пределах тюрьмы всякая гражданская связь надежно блокировалась, поэтому им разрешали таскаться с ними на службе.

– Ну что, приятель, пришло время снова прогуляться с нами, – сказал Джафарик и многообещающе поправил перчатку.

– Одну минуту, ребята, я только отолью, – сказал Брейн и, поднявшись с кровати, прошел в туалет, где честно на виду у охранников проделал все необходимые манипуляции, помыл руки и вышел к ним.

45

Джафарик шагнул к нему первым и попытался неожиданно ударить, чтобы потом надеть наручники и отходить ногами на полу, но Брейн поймал его запястье и слегка вывернул. Джафарик распахнул рот, чтобы завыть от боли, но Брейн переломил его ударом в солнечное сплетение и, пока тот падал, подскочил ко второму тюремщику, оглушив его ударом в лоб, и затем пальцами отбил оба запястья.

Теперь эти гвардейцы имели неприятные растяжения и не могли избивать его в полную силу.

Но это было лишь первой частью его плана. Отключив тюремщиков, Брейн вытащил их телефоны, включил на режим диктофонов и записал обращение к Фредди:

– Дорогой друг, после нашей встречи попал под руку военным коллегам. У них проблема с утечкой секретных баз. Если интересны подробности, я у них в разработке.

После записи Брейн спрятал файлы в архивах телефонов и набрал команду передачи при первом же выходе в эфир.

Поскольку номера Фредди у Брейна не было, он набрал на одном из аппаратов номер с визитки детективно-розыскной фирмы, которую ему рекомендовал генерал, а на другом – номер приемной «Группы Дельта», она же Комитет Специального Прогнозирования, с пометкой «для генерала Мартина Вильямса».

Закончив эту работу, Брейн вернул телефоны на место и, найдя у одного из тюремщиков наручники, сцепил свои руки и сел на полу у стены дожидаться, пока эти двое придут в себя.

Через пару минут они очнулись, стали выть от боли в руках и, заметив причину своих проблем, бросились на Брейна, забыв про увечья. Всего пару ударов им хватило, чтобы завыть громче прежнего, и, даже когда они пытались бить его ногами, руки нещадно болели.

Это занятие им быстро надоело, и Брейн предложил отправиться в допросную.

– Ну зачем вам этот позор, пацаны? – спросил он по-свойски. Пацаны переглянулись, такой позор им был ни к чему. – Скажите, что я вам газ в лицо распылил, и отпроситесь домой. Отравленным на службе делать нечего.

– Нам не поверят, – сказал второй – безымянный тюремщик.

– Поверят, у тебя сейчас лицо болезненное, – заверил его Брейн, и на этом договор был заключен. Эти двое отконвоировали Брейна в допросную и убрались выпрашивать у начальника бюллетень, а Брейн опустился на знакомый стул, стараясь не думать о том, когда придет эта сволочь, чтобы избить его и получить удовольствие.

Однако первыми появились Коллинз и Норфолк. Они выглядели бодрыми и полными сил. Должно быть, информация Брейна нашла подтверждение.

– Здравствуйте, сержант, – сказал Коллинз.

– Сэр, мы сегодня виделись.

– Сегодня виделись и, возможно, больше никогда не увидимся.

– С вас станется.

– Итак, сержант, кажется, что-то из ваших показаний начинает подтверждаться.

– Похоже, мистер Норфолк с вами не согласен, – возразил Брейн, заметив, что второй допросчик выглядел хмуро.

– Нет, это другое, – отмахнулся Коллинз. – Наши станции на самом деле зафиксировали вмешательство в кодовые команды диспетчерской машины. Было обнаружено несколько чужих команд, встроенных в основной код управляющих программ. Взлом имел место, поэтому…

– Вы меня отпускаете. Нет?

– Нет. Вы нам еще будете нужны.

– А когда не буду нужен, отпустите?

– Разумеется, отпустим после того, как вы ответите за избиение наших служащих, – сурово заметил Норфолк.