Дневники герцогини - Хантер Джиллиан. Страница 10

— Мы с этой особой не подруги! То, что она поднялась в светское общество, — это оскорбление устоев благопристойности. — Леди потрясла перед его носом маленьким кулаком. — Возмутительно, что мне пришлось опуститься до сотрудничества с преступниками, чтобы добиться справедливости. Вы обещали, что этот дневник окажется в моем распоряжении в конце бала.

Он взглянул на съежившуюся рядом с ней девушку в поникшем чепце горничной. Милли была его нынешней любовницей, и уж кому, как не ему, знать, что она не слишком расторопна, чтобы посылать ее в фешенебельный особняк.

— Я не нуждаюсь в проповеди, мне нужна информация о ситуации.

— Ситуация? — взвизгнула заказчица. — Это гораздо больше, чем ситуация.

— Успокойтесь, леди. Давайте подведем итог. Милли упустила шанс забрать определенный объект, который вы по не интересующим меня причинам желаете заполучить.

Леди Клипстоун что-то пробормотала себе под нос.

— Моя давняя приятельница герцогиня, похоже, обладает этим объектом, — продолжал Ник. — Герцогиню последний раз видели в карете герцога Уинфилда, карета подъехала к известному месту удовольствий и вскоре уехала оттуда.

— Меня лакей выставил, — невпопад сказала Милли. — А потом Харриет и леди Джейн.

— Милли, — с упреком произнес он, подавшись вперед. — Я во всем разберусь.

— Что вы намерены делать? — спросила леди Клипстоун, отодвигаясь от него, словно он заразный.

— Это просто, — ответил Ник. — Я разыщу мою старую деловую партнершу и докопаюсь до сути дела. Кстати, в чем суть?

— Соперничество, — объяснила леди Клипстоун.

— Соперничество? Между вами и Харриет?

— Да не Харриет… — Она взяла себя в руки. — Между мной и наставницей Харриет.

— И эта наставница писала дневник?

— Нет, нет.

— Тогда кто, и что вам до этого дневника?

Леди Клипстоун поморщилась:

— Почему я должна открывать вам свои секреты?

Ник рассмеялся:

— Леди, вам следовало задать себе этот вопрос до того, как вы наняли меня на это преступление.

Она вздохнула.

— Мне больше не к кому было обратиться. Хотите знать почему?

Ник подмигнул Милли, информация всегда полезна и часто дает возможность вести игру под названием «шантаж».

— Расскажите, — мрачно сказал он. — Если с вами дурно обошлись, я, возможно, смогу отомстить за вас.

— Я не хочу, чтобы кому-нибудь перерезали горло.

— Разумеется. Это убийство.

— И оно стоит целое состояние, — подала голос Милли.

Леди Клипстоун заколебалась.

Ник ждал.

— У меня нет мужа, — сказала она.

Он сочувственно покачал головой.

— Эта… эта особа, о которой мы говорим, украла его у меня!

— Бедняжка, — произнесла Милли таким тоном, словно знала суть дела.

Леди Клипстоун шмыгнула носом.

— Вы представить себе не можете, как важен для меня этот дневник.

Ник кивнул. Эта глупая мышь решила устроить ловушку.

— Понимаю, мадам, — солгал он, заинтересовавшись содержанием дневника. — Дело деликатное.

— Понимаете… — Леди Клипстоун вертела руками, пока Нику не захотелось ее стукнуть. — Кузина Шарлотты, Эмма Боскасл, украла у меня единственную истинную любовь, когда мы вместе учились в школе.

— Вашей любовью была женщина? — выпрямился Ник.

— Нет, при… — Она едва не сказала «придурок». — Нет. Виконт Лайонс жил неподалеку от нашей школы. Я первая увидела его, а потом он увидел Эмму.

— Кто она — эта Эмма? — спросила Милли.

— Это она основала академию, — с горечью ответила леди Клипстоун. — Она была моей лучшей подругой.

Мы планировали вместе открыть школу для юных леди. А теперь видите, как все для меня обернулось.

— Что этот злосчастный виконт сотворил такого, чтобы сделать вас врагами? — Ник подался вперед, словно готовился к броску.

— Не забывайтесь, — отрезала она. — Но теперь он мертв.

— Это хорошо, — сказала Милли.

Леди Клипстоун с негодованием посмотрела на нее:

— Нет. Эмма вышла за герцога. И что мне осталось?

— Месть? — выдохнул Ник.

— Пока нет. Нет. Все, что я имею, — это соперничающая академия и обормот племянник, который, развалившись в моей карете в мятых брюках и заляпанной пятнами рубашке, умоляет дать ему пять фунтов, что я и делаю, чтобы избавиться от него.

— Кровосос, — сказал Ник. — Я таких знаю. Но чего я не знаю, так это того, как вы пришли к мысли, что этот дневник кое-что изменит.

— Я умна. Как и вы.

— Это я понял, — кивнул Ник.

— Одна из учениц Эммы сбежала. Она рассказала о шокирующей распущенности в академии. И думала, что это может быть описано в дневнике Шарлотты Боскасл. Эмма перед уходом готовила Шарлотту возглавить академию. И все видели, что она постоянно ведет записи в этом проклятом дневнике.

— Распущенность? Какого рода, позволю себе спросить?

— Тайные сексуальные проступки, которые покроют имя школы позором.

— Значит, секреты? — заморгал Ник.

Леди Клипстоун в расстроенных чувствах приподняла шторку и оглядела улицу.

— Ужасные вещи, — прошептала она. — Непристойные. Боскаслов считают полубогами. И похоже, чем ниже они падают, тем выше поднимаются в глазах общества.

Ник кивнул. Он считал, что это Боскаслы забрали у него Харриет.

— Я в отчаянии. Я хочу довести академию до гибели! — крикнула леди Клипстоун. — Дневник — ключ ко всему этому.

— Это я понимаю.

— Они каждый месяц крадут учениц от моего порога. Я не знаю, сколько еще смогу продержаться. Вы понимаете, как это несправедливо: они процветают, а я знаю их грехи и должна держать язык за зубами.

— Позвольте мне позаботиться об этом.

Три часа спустя он написал ей записку и велел одному из мальчишек доставить ее.

«Цена возросла из-за опасного характера работы. Я заново оценю дело и свяжусь с вами на досуге. С наилучшими пожеланиями, Н. Риделл».

Глава 7

Старые привычки тяжело умирают. Герцогиня Гленморган, казалось, была словно рыба в воде, когда планировала, как они с Шарлоттой проберутся в дом герцога, чтобы вернуть потерю. К ее чести, Харриет взяла на себя всю ответственность за то, какую роль она сыграла в пропаже дневника.

— Если бы не отчаянное положение, — глянула на нее в сумраке покачивающейся кареты Шарлотта, — я бы никогда на это не согласилась. Джейн придет в ярость.

— Мы будем дома раньше, чем она узнает, что мы вообще уезжали.

— Откуда ты знаешь?

Харриет вздохнула.

— Я залезла в большее число домов, чем ты заезжала попить чаю. Шарлотта?

— Что?

— Доверься мне.

Эти два слова раньше подбадривали Шарлотту, а теперь у нее появилось дурное предчувствие и по спине побежали мурашки.

— У меня есть выбор?

— Никакого.

— Что, если он не забрал дневник в дом? Что, если его нет ни в доме, ни в карете?

— Мне нужно сосредоточиться, — сказала Харриет. — Пожалуйста, перестань тревожиться.

— Это выше моих сил. Уже одно то скверно, что ты велела кучеру ехать к заведению миссис Уотсон, чтобы убедиться, что герцог все еще там. Страшно подумать, что двух дам нашего положения застанут болтающимися вокруг борделя.

— Однажды я тут работала, — пробормотала Харриет, прикрыв глаза.

— Я умру, если нас кто-нибудь узнает.

— Тогда тебе лучше спрятаться за занавеску, а не выглядывать.

— Бизнес тут определенно процветает, — сказала Шарлотта. — За то короткое время, что мы объехали кругом, я прибывающим джентльменам счет потеряла.

— Один из этих джентльменов сама знаешь кто.

— Не напоминай мне. — Шарлотта уже измучила себя этой мыслью. Нетрудно вообразить герцога в окружении женщин, горящих желанием удовлетворить самые извращенные прихоти.

— Мы в Белгравии, — открыв глаза, сказала Харриет.

— Как ты узнала?

— По стуку колес по булыжникам. — Харриет хмуро посмотрела на нее. — Если не можешь держаться спокойно, оставайся в карете.