Ставка в чужой игре - Квирк Мэтью. Страница 22

Он не мог понять, почему цели, достижение которых он согласовал со своими друзьями, не получают поддержку у консервативных граждан «средней Америки». Вероломство избирателей? Или им промыли мозги республиканцы? Ему никогда не приходило в голову, что это он оторвался от реальной жизни, равно как и то, что у людей могут иметься разумные причины с ним не соглашаться. Его новой фишкой стало заваливание прессы цитатами из своих выступлений, в которых он изумлялся тому факту, что никто не выдвинул его кандидатуру в конгресс или не предложил стать послом.

– Жаль, что нельзя заставить людей голосовать за их интересы, – сказал он.

Мне хотелось ответить Марку, что такой подход довольно скверно обернулся для моего друга Робеспьера, но воздержался. В кармане зажужжал второй телефон.

Я взглянул на экран. Это было сообщение от Линча: «Время вышло. Что у вас есть для меня?»

– Извините, я на секунду отойду, – сказал я Марку.

Ему это не понравилось, но я быстро отошел, не дав ему возможности возразить. Я позвонил Линчу, остановившись у двери.

– Вы что, забыли о сроках? – вопросил Линч.

– Я работал изо всех сил. У меня кое-что есть. Мы можем встретиться позднее?

– Я сейчас возле вашего дома. Вам надо уделять двору больше внимания. А то соседи решат, что вы так и остались голью перекатной, хотя и немного разбогатели.

– Это у меня запланировано. Я сейчас не дома.

– Жаль. Энни уже вернулась с пробежки. Похоже, ей скучно.

– Даже не думайте. Я уже еду.

Когда я вернулся, Марк кипел от ярости. Бар был крохотный, и многие бросали на меня неодобрительные взгляды – как если бы я ответил на звонок, стоя в очереди на остановке автобуса.

– Мне надо идти, – сообщил я.

– Мы выпили всего по одной.

– Это очень срочно. Извините.

– Кажется, в последнее время вы чем-то отвлечены, Майкл. И я уже не знаю, получаю ли от вас стопроцентную отдачу.

– Мы можем поговорить об этом позднее?

– Нет. Я считаю, что вы не оказываете мне должного уважения. И могу переоценить наши отношения.

Господи, он никогда не отвечает напрямик.

– Вы меня увольняете?

– Если вы сейчас уйдете, боюсь, этим может кончиться.

Поняв, что впредь уже не буду работать с этим типом, я испытал больше радости, чем беспокойства.

– Я ухожу, – решил я и положил двадцатку на стойку бара. – Большое спасибо, что были моим клиентом.

Глава 20

Я примчался домой и отыскал Линча. Тот читал газету, сидя в машине за углом неподалеку от моего дома. Рядом с ним сидел тип в очках. Я постучал в окно, стекло опустилось.

– Какой ваш знак зодиака? – спросил Линч.

– Что?

– Признавайтесь.

– Козерог.

– «Сегодняшнее новолуние может стать началом большого приключения. Многие совершат путешествия в восхитительные места, которые могут полностью изменить их жизнь», – прочел он из газеты. – Вполне благоприятный прогноз. Садитесь в машину.

– Куда мы поедем?

– Я нашел вам бейсбольный мяч.

Я сел. Мы пересекли реку и направились на юг. Линч засыпал меня вопросами. Я рассказал, что сперва хочу установить камеру в кабинете, а дальше выложил все, что узнал о следовании директивы из Вашингтона в Нью-Йорк.

Он никак это не комментировал, лишь медленно кивал, оценивая мои успехи. Мы проехали мимо базы ВВС «Бойлинг» в пустынную местность на юго-востоке. Линч свернул на большую песчано-гравийную проплешину, окруженную болотом. Несколько рыболовных катеров ржавели на приколе или лежали на боку.

– Идите за мной, – велел Линч, вылезая из машины.

– Что-то здесь не пахнет коллекционными спорттоварами, – заметил я.

– Всему свое время.

Линч повел меня к двухэтажному дому с наблюдательной площадкой на крыше – какому-то заброшенному офису этой пристани. Его напарник остался в машине, охраняя нас. Линч остановился у двери, достал пистолет и взвел курок. Потом указал на дверь.

– В банке такой же замок, – пояснил он и взглянул на часы. – У вас четыре минуты.

Я опустился на колени и осмотрел замок. «Медеко». У меня были при себе отмычки от Картрайта, но этот замок, хотя и более старый по конструкции, был из числа самых трудных для взлома.

Чтобы его открыть, надо поднять на правильную высоту шесть штифтов с высоким уровнем защиты – с зубчиками и ложными углублениями. Но это самая легкая часть. «Медеко» столь надежны из-за того, что поднятые на правильную высоту штифты приходится повернуть вдоль вертикальной оси до правильной ориентации. У штифтов по бокам есть углубления, которые, если их выстроить в ряд, позволяют бронзовой детальке, называемой боковым стержнем, отодвинуться и дать цилиндру свободно вращаться.

– Это невозможно, – заявил я и повернулся. – Мне нужна…

Линч уже держал ее: тонкая проволока, загнутая на конце под прямым углом. Теоретически она позволит мне провернуть штифты.

– Так это экзамен?

– Мы не можем послать на дело любителя.

– Бога ради, и не посылайте. Я и есть любитель. И мне эта работа не нужна. Вы не особенно меня соблазнили.

– Вы в любом случае в наших руках. Покажите все, на что способны. А если не справитесь, то станете расходным материалом. Вас можно будет заменить.

– Даже в идеальных условиях мне нужно десять минут…

Он поднял пистолет. Вспышка ослепила меня. Грохот на таком расстоянии был оглушительным. В ушах зазвенело. Пошатнувшись, я шагнул в сторону. Выбитый пулей гравий ударил в цементную стену офиса. Линч опустил пистолет.

– Три с половиной минуты. Не тратьте зря мое время.

– Взломать дверь?

– Только вскрыть замок. Никаких повреждений. Никаких следов.

Отмычки были новенькие, производства «Саузерн орднанс», [39] с удобными пластиковыми рукоятками. Ненавижу дорогие отмычки. Работать ими – это как вести «меркури-сейбл». У меня не было «чуйки», нужной для такого замка. Я вообще никогда не вскрывал настолько крутые замки. И даже близкие по сложности. Это было все равно что перейти из любительской футбольной команды в профессиональную.

Я вставил динамометрический ключ в шпоночную канавку и слегка надавил, ощупывая вокруг проволочной отмычкой. Какое-то время ушло на то, чтобы понять общую конструкцию.

– Две с половиной минуты.

Чтобы справиться со штифтами, я специально нарушил их порядок, чуть ослабил нажим ключа и начал опускать по одному.

– Две минуты.

Я стал обрабатывать их от заднего к передним и, кажется, справился с тремя. Но при таком сложном замке понять наверняка было невозможно.

– Одна минута.

Линч шагнул мне за спину и наставил пистолет.

«Расходный материал, как Сакс», – подумал я и вспомнил сцену на Молл. Это не помогло. Несмотря на холод, рубашка пропиталась потом. Сердце колотилось слишком сильно, мешая улавливать пальцами малейшие перемещения штифтов.

Я пока так и не ощутил того легкого смещения цилиндра, которое подсказало бы, что я поднял штифты на нужную высоту и теперь могу заняться боковым стержнем. Что-то было сделано неправильно. Я сохранил нажим ключа и начал все заново.

Ошибка оказалась в пятом штифте.

– Тридцать секунд.

Я работал, но уже потерялся, орудуя вслепую и не будучи в состоянии отличить правильное положение шпоночной канавки от неправильного. Времени разбираться с этим не было. Пора поворачивать и молиться, чтобы штифты стояли на правильной высоте. Я вставил проволочку.

– Двадцать.

За спиной хрустнул гравий. Я был на коленях, Линч стоял сзади.

– Десять секунд.

У меня начали дрожать руки. Я чувствовал, как замок запирается, штифты опускаются. Вся работа насмарку.

– Пять.

Он приставил ствол к моему затылку. Я возился с проволочкой. Руки настолько дрожали, что пальцы почти не слушались.

– Ноль.

Я ощутил, как ствол вдавился в кожу.

– Щелк.

Линч не выстрелил. Вытянув руку, он положил ладонь на мою – ту, в которой я держал динамометрический ключ. Потом шагнул в сторону. Зрачок ствола смотрел мне в глаз.