Даже если вам немного за тридцать (СИ) - Чеботок Наталья Юрьевна. Страница 24

За шесть дней до свадьбы, приехала возлюбленная отца. Ольге Максимовне Марченко было пятьдесят два года. Она была симпатичной, стройной женщиной. Ее теплый взгляд сразу расположил меня к себе. А какими глазами смотрела она на отца! Просто сказка какая-то! Я порадовалась за папу, теперь-то его по-настоящему любят, в этом не было никаких сомнений. Даже в лучшие годы нашей семьи, а такое было когда-то, мать никогда не смотрела на отца с таким восхищением. Там было что угодно, только не любовь, уважение, обожание своего мужчины. А Ольга Максимовна могла лишь взглядом обласкать отца и показать ему, как он ей дорог. Разве это не прекрасно?!

— Кирюш, мы после обеда переберемся в гостиницу. Я уже присмотрел несколько вариантов. — После того, как мы приехали с вокзала, отец завел этот разговор.

— А чем тебе не нравится у меня? — я не знала, как реагировать на его слова. Обидеться, что ли?

— Кира, — вмешалась в наш разговор подруга отца, — мы не хотим стеснять тебя.

— Ольга Максимовна, а вы меня нисколько не стесняете. — Нет, точно обижусь!

Отец обнял меня, взъерошил волосы, точь в точь, как в детстве и со смехом сказал Марченко.

— Олюшка, я же говорил тебе, что Кирюшка обидится.

Я демонстративно надула губы и сложила руки перед собой. Надутый хомячок во всей красе. Не удивлюсь, если никто всерьез не примет этого.

Ольга Максимовна засмеялась и подняла руки.

— Все, сдаюсь. Против генетики не пойдешь. Кира, ты знала, что твой отец может точно также дуть губы?

— Конечно, знала. Думаете, в кого я такая? — лукаво посмотрела на отца, тот беззвучно смеялся и грозил мне пальцем.

Как мне понравилась обстановка в доме с приездом Ольги. Отец счастлив с ней, а она не сводит с него влюбленных глаз. Рада за них, вот честно. Но пора бы оставить их одних.

— Ладно, мне пора. Располагайтесь поудобней и не волнуйтесь ни о чем. — Я поцеловала отца, махнула его подруге и ушла из квартиры.

Погуляю по улицам, проветрюсь немного. Может, в кино схожу.

Спустя два часа я устало возвращалась обратно. Вот не подумала, обула босоножки на каблуке! И кто я после этого? Дура! Ноги так гудят, что впору скидывать обувь и босиком идти по раскаленному асфальту. Как можно забыть, что мне захотелось произвести впечатление на подругу отца, вот я и вырядилась в длинное, тонкое платье и ненавистные каблуки? Жара расплавила мне мозги! Вот теперь и мучаюсь. Думать надо, Кира, думать!

— Кира-а-а-а, — услышала я крик Богданы и обернулась от неожиданности.

Что она здесь делает? Девочка летела ко мне. Пришлось расставить руки и поймать неугомонного ребенка.

— Привет, а ты с кем здесь? — глазами пробежалась по улице, но никого не увидела.

— С папой. Мы в кино ходили. — Болтала малышка, не отпуская меня.

— Молодцы. — Машинально ответила, а из головы не шла мысль: а где же Эрик? — А папа твой где? — не мог же Дементьев оставить дочь одну?

— Он задержался в магазине. — Болтала малышка.

— А ты сбежала, да? — нахмурившись, я смотрела на виноватое личико девочки. — Ты хочешь, чтобы твоего отца хватил сердечный приступ? Это же не шутки. Ты можешь попасть в беду, солнышко. — Я видела, как глаза малышки стала наполняться слезами.

Жалко мне ее, но Богдана должна понять, что уходить одной никуда нельзя!

— Богдана-а-а-а! — услышали мы крик Дементьева, а вскоре и он сам показался на аллее. Лицо мужчина было белым от переживаний.

— Эрик, мы здесь! — крикнула я и увидела облегчение, мелькнувшее на лице соседа.

Он направился к нам и сердито начал:

— Богдана, сколько раз я тебе говорил: не уходить никуда без меня? — набросился мужчина на дочь. — Ты будешь слушаться или нет?

Девочка расплакалась и уткнулась в меня. Я пожала плечами, извиняясь перед Эриком, но я разве виновата, что она ищет защиты у меня?

— Не надо плакать, слезы тебе не помогут. — Сердить продолжил Дементьев. — Останешься на неделю без мультфильмов.

Сурово, но наказание должно быть действенным, иначе урок не будет усвоен. В этом я поддерживала Эрика.

Богдана перестала всхлипывать и лишь терла глаза. Молчит как партизан на допросе. Это нам с ее отцом в пору обижаться, а не ей!

— Я чуть не поседел, когда обнаружил отсутствие Богданы. — Признался Эрик спустя пару минут. Мне стало его жаль. Поддавшись импульсу, протянула руку и сжала его ладонь. Эрик признательно улыбнулся мне и кивнул на дочь:

— И что мы будем делать с непослушной девочкой?

Я сразу включилась в игру.

— Поставим в угол?

— А может, лучше лишим сладкого? — подмигнул Эрик.

— И прогулок. — Не отставала я от него. Стараясь подавить улыбку.

Богдана перестала тереть глаза и обиженно засопела:

— Жестокие! Когда я стану взрослой, никогда не стану наказывать своего ребенка!

Эрик стал серьезным, опустился перед дочерью.

— Пообещай, что никогда больше так не станешь делать.

Богдана посмотрела сначала на отца, потом на меня. Я не стала молчать.

— Твой папа прав, солнышко. На улице маленького ребенка поджидает множество опасностей. Машины, плохие люди.

— Хорошо, я больше не буду так делать. — Пообещала девочка.

Эрик обнял ее с одной стороны. Богдана помахала рукой, подзывая меня к себе.

— А ты меня с другой стороны обнимай.

— Маленький узурпатор. — Проворчала я, но не стала отказываться — обняла малышку.

Наши пальцы с Эриком соприкоснулись. Как неловко, хотя кожу сразу стало покалывать. Я убрала руку, не хочу задумываться о причинах своего смущения. Слишком все сложно.

Эрик меня осмотрел и поинтересовался.

— А ты как здесь оказалась? Гуляешь?

— Ну да. Дома отец со своей подругой, я решила им не мешать. — Пожала плечами как можно безразличнее.

— О, так ты свободна? — оживился сосед и поднялся на ноги. — Пойдем тогда с нами. — Предложил он.

— Далеко? — если честно, то мне было лениво шевелиться. Добраться бы до какого-нибудь укрытия, тенечка, куда можно спрятаться от жары и упасть там… Насладиться этой прохладой.

— Сначала предлагаю забрать мои покупки, которые пришлось оставить в магазине. — Криво улыбнулся Дементьев. — А потом можно пойти в парк на карусели.

— Так Богдана вроде как наказана. — Напомнила соседу, играя бровями. Как это он забыл?

Но тут же почувствовала, как меня дернули за платье.

— Зачем ты ему напомнила? — с жаром зашептала малышка. — Мы бы погуляли все вместе и все.

Дементьев с трудом сдерживал смех. Сделал вид, что не слышал дочь.

— Ну, так что?

— Ладно, уговорили. — Вздохнула я.

Разве я могу отказаться, когда на меня с такой мольбой смотрит Богдана? Эта малышка веревки из меня вьет!

Девочка вновь взяла нас за руки и, забыв про прежние обиды, принялась болтать.

Дементьев посматривал на меня и чему-то улыбался. Я подумала, что у меня что-то не так: может, помада смазалась или одежда испачкалась. Даже оглядела себя украдкой несколько раз, вроде все в порядке, никаких таких неприятностей, чтобы могло вызвать улыбку. Тогда чего сосед меня так пристально рассматривает?

Мы забрали пакет в магазине и направились в парк. Богдана тут же побежала на карусель, а мы с Эриком остались на скамейке. Сосед следил за дочкой, но и успевал поглядывать на меня.

— Я что-то совсем тебя в последнее время не вижу.

Это он меня упрекает, что ли?

— А ты что, соскучился? — бросила изучающий взгляд на соседа.

И почему я готова язвить на любые слова Эрика? Странная реакция, очень странная. И непонятная.

— А если я отвечу да, соскучился? — отозвался Эрик, подмигивая мне.

Та-а-а-ак, что здесь происходит? Кто подменил соседа? Верните его обратно!

— Все равно не поверю. — Отрезала я. — Что там с нянькой вашей? — хорошая тема для разговора, правда? А главное, безопасная!

Дементьев усмехнулся, разгадав мою тактику.

— Богдана на нее не жалуется. Говорит, ей она даже нравится.

— А тебе она как? — вот не могла промолчать. Видела я эту няньку — весьма симпатичная дамочка лет тридцати.