Слияние душ (СИ) - Орлова Ольга Сергеевна "Хельга Орлова". Страница 20

- Не обижайся.

- Я не обижаюсь, - встал и подошёл к переодевающейся Нине. – Я только об одном прошу: возвращайся домой, а? Без тебя там пусто и мёртво… Да и без твоих глаз и ручек не продержусь. Я буду себя хорошо вести.

- Не-а. Твоя жена – Философия. Третий – лишний. Не хочу! – сказала она, смеясь, словно её щекотали.

Я понимал, что она права, но всё равно не понял её смех… Она повернулась ко мне, и даже тени улыбки не было теперь – так серьёзно было её лицо.

- А тебе не кажется, что нам пока надо пожить отдельно?

- Что? Нет!.. Я так не считаю. И не хочу о таком даже думать. Вернись, Нин.

- Я-то вернусь. А ты для меня будешь потерян. Не так?

- Нет! Не говори так. Молчи… - не выдержал я и упал перед ней на колени, обхватил ей ноги руками.

Я смотрел на неё, а Нина смотрела в окно. Такое чувство, что она через силу слушала меня. Но она всё-таки посмотрела на меня печально-нежными, любящими глазами. Тоже опустилась на колени и одной рукой притянула меня к себе, а другой – опустила мою голову себе на плечо.

- Ну что ж… Будем жить втроём, солнышко, - предложила Нина и улыбнулась. Теперь она просто шутила. По-доброму.

- Согласен. Но только ты – моя жена. А философия – наука, которая никогда тебя не заменит!

Нина вернулась домой!»

«11 апреля, 2004г.

Я стал отцом! Какое это удивительное и приятное чувство! Я не знал, как мужчины переживают его. Я так волновался за Нину, когда начались роды… Глядел на лицо будущей матери, искаженное болью и страхом… Зато, проходя 8 месяцев с ребёнком в животике, Нина произвел на свет нашего Альберта! Я восхищаюсь ей. И благодарю её! Ожидая его рождения, Нина почти ничего не боялась. Тёплая улыбка не покидала её уверенного лица. Что, конечно же, прибавляло и мне уверенности и спокойствия за грядущее.

И вот этот волшебный день наступил!

Альберту было суждено родиться 11 апреля.

Когда я увидел нашего сынулю, сердце заколотилось, задрожали руки и глаза затуманились от слёз радости и успокоения. Я разглядывал крохотное создание, похожее на ангелочка: на головке пушок волосиков, глаза с неопределенным цветом и разрезом, как у Нины, большие и удивленные. Маленький носик, чуть видные светлые бровки и пухлые щёчки с едва проступающим румянцем… Маленькие ручки, ладошки, пальчики… Это невозможно описать! И невозможно налюбоваться! Мы с Ниной влюблены в нашего кроху. Лучшего подарка не нужно искать!»

«15 мая, 2007г.

Всё… Теперь вспоминать последние три года, потому что они были прекрасны… А теперь всего этого не будет, потому что Нины больше нет. Если бы я мог победить в ней уничтожающую болезнь…Я бы всё сделал для неё.

Нина ходила несколько дней подавленная, грустная. В лице её проскальзывало выражение, пугающее меня. Я пытался её развеселить, успокоить, выяснить, что случилось. Но Нина закрывала глаза, и лицо её становилось таким, словно она бессильна что-либо сделать. Что она сдаётся.

14 мая она пришла с работы и сразу же кинулась обнимать и целовать Альберта. Она прижимала его к себе с такой силой и любовью. Руки дрожали и всё тело её дрожало. Я ничего не понимал. Потом она нежно посмотрела на нас, долго и пристально, подошла и также сильно и порывисто обняла меня. И начала задыхаться… Я обхватил её плечи. Спросил, что происходит уже так долго. Она бросилась в комнату и стала плакать. Я попросил Альберта, чтобы он пока поиграл сам на кухне.

- Костя, прости, что не сказала раньше, но я не могла… У меня рак лёгких…

Я ничего не мог сказать… Хотелось рыдать.

- Сама совсем недавно узнала… И сама боюсь.

- Так… Ясно, - я собирался с мыслями, но ничего не получалось. Но, ведь можно сделать операцию, провести лечение?..

- Через два дня мне назначена операция. Но я её вряд ли перенесу…

- Почему ты так решила? – выкрикнул я, видя, что Нина совсем не хочется бороться за жизнь.

- Я чувствую, что организм просто бессилен. Слишком слаба…

Голос её потух.

- А Альберт не вселяет в тебя силу? Ты должна собраться! Так надо!

- Я знаю. Я пыталась все дни. Если бы ты знал, как трудно мне на вас смотреть. Я предчувствую что-то нехорошее. Наверно, это мои последние дни…

- Не говори так, Нина!!! Всё наладится, - грубо настаивал я, смотря на неё.

Она молчала. Я ещё с ней разговаривал, но Нина уже не слушала. Легла, отвернулась к стене. Измученная. Да и я ещё на неё накричал. Вскоре она заснула, а я с огромной тяжестью на сердце пошёл к Альберту.

Ложась спать, я приоткрыл форточку. Долго лежал в темноте с открытыми глазами. Думал о Нине. Уже почти засыпая, ощутил её холодную руку, которую она положила мне на грудь. Я ужаснулся такому холоду.

Я подскочил и включил свет. Увидел её бледное лицо, красные заплаканные глаза. Она тихо позвала меня. Я лёг рядом и спросил, как она чувствует себя. Сказал, что сейчас вызову «Скорую».

- Нет. Мне ничего не надо. Врач мне не поможет… Только побудь со мной. Я больше не встану. Сердце не выдерживает. Обними меня.

Я обнял. Но Нина уже почти ничего не чувствовала кроме своей боли. Она продолжала:

- Я тебя так люблю. А Альберта! Это невыносимо… Больше я вас не увижу, - сильно закашлялась. – Тебе больно сейчас… Но ты будешь жить дальше!

- Нина… Я не смогу без тебя!..

- Сможешь! Кто же ещё, если не ты?

Я ничего не хотел отвечать. Только чувствовал такую боль, словно на куски меня разрывало. Я не верил… Не хотел верить в происходящее. И никогда не поверю!

- Почему не отвечаешь? – медленно спросила она.

- Я сделаю всё для Альберта. Будь спокойна. Верь в меня.

- Я знаю, что ты сможешь. Тебе помогут. Мир не без добрых людей. Если тебе встретится хорошая девушка… Люби её. Не замыкайся в себе. Обещаешь?

- Не могу я такого обещать…

- Но, если тебе захочется тепла… Понял меня?

- Понял, Нин…

- Будь сильным… осторожным.

Это были её последние слова. Потом она закашлялась, начала ловить воздух… И всё. Я зарылся в одеяло и задержал крик… Чтобы Альберт не услышал».

Вскоре состоялись похороны… Я не скрывал от всех слёз. Состояние моё было из критических, что-то похожее на состояние Нины после смерти её мамы. Следить за собой не хотелось. Иногда возвращался в реальность из каких-то простраций. Потом опять пытался забыться. Передо мной постоянно всплывали глаза Нины. Постоянно слышались все её последние слова…

В квартире без неё было ужасно… А самое невыносимое – смотреть на её вещи, на мои подарки ей, её - мне. На всё, что связывало нас, когда она была со мной…

Меня многие поддерживали. Все тоже страдали, но глубоко прятали скорбь, чтобы я быстрее вырвался из такого состояния.

Альберт всё время был у моей мамы, потому что я ещё не мог придти в себя и следить за ним.

Потом… В один из повторяющихся вечеров ко мне пришла Аня. Я не был этому удивлён, потому что она была на похоронах. Сначала она была такой же неприветливой, но, когда увидела в гробу свою молодую сестру, искренне разрыдалась. Она стояла и дрожащими пальцами впивалась в оборку гроба. Умоляющими глазами пыталась просить прощения у Нины за всё содеянное. Как жаль, что всё это произошло в тот момент, когда Нины не было с нами. Но, я думаю, она всё видела. Она присутствовала над всеми нами…

Аня спросила, как я. Внимательно посмотрела на меня. Она так изменилась… В глазах было больше света и добра. Присев рядом со мной, она взяла меня за руку и начала смотреть в одну точку. Передо мной пронеслись лучшие минуты нашей жизни с Ниной. А перед Аней, наверно, проносились воспоминания об их детстве, о том, как Нина воспитывала её, как они вместе играли… У нас потекли слёзы.

Потом Аня внезапно надавила мне сильно на руку и сказала:

- Ты думаешь, что я её не любила. Да?

- Я ничего не могу понять. Может, и любила. Но совсем не так, как любишь сейчас…