Две могилы - Чайлд Линкольн. Страница 96

Нацист откликнулся первым, он молча поднялся и встал на скале. Пендергаст поступил так же. Трое мужчин, освещаемые адским оранжевым заревом, стояли лицом к лицу.

Фишер с горечью в голосе сказал Альбану:

— Я тоже разочарован тобой, Альбан, еще больше, чем твой отец. Ты подвел меня, очень подвел. После всего, что я для тебя сделал, после нескольких поколений генетического отбора и усовершенствования, после пятнадцати лет напряженного обучения и воспитания — и вот как ты себя проявил.

Он сплюнул в воду.

— А в чем я потерпел поражение, герр Фишер? — В голосе юноши послышались новые, незнакомые интонации.

— Ты провалил завершающее испытание мужества. У тебя было много возможностей убить этого человека, твоего отца. Но ты не выполнил задание. И теперь цвет нашей юности, семена, из которых должен был взойти Четвертый рейх, развеяны по ветру. Тебя нужно пристрелить, как паршивую собаку.

Фишер поднял пистолет и навел его на Альбана.

— Подождите, mein Oberstgruppenfuhrer. У меня еще есть возможность убить отца. Я сделаю это прямо сейчас, а вы посмотрите, как это произойдет. Разрешите мне пристрелить его и вернуть ваше расположение.

Альбан нацелил P-38 на Пендергаста.

Долгое, словно застывшее, мгновение трое мужчин молча стояли в углах треугольника, на вершинах трех скал, возвышающихся над озером. Пистолет Альбана смотрел на Пендергас-та, а тот навел свое оружие на Фишера, державшего на мушке его сына.

Наступила мучительная пауза. Альбан и двое мужчин неподвижно стояли с нацеленным друг на друга оружием, озаряемые адским пламенем, под грохот извержения вулкана и беспорядочную стрельбу в городе.

— Что ж, — наконец произнес Фишер. — Стреляй. Чего ты ждешь? Подозреваю, что у тебя не хватит мужества.

— Вы так думаете? — спросил Альбан и внезапно, с быстротой бросающейся в атаку змеи, развернул пистолет в сторону Фишера и выстрелил.

Пуля попала нацисту в живот. Фишер охнул, уронил оружие, ухватился обеими руками за рану и упал на колени.

— Вы неудачник, — заявил Альбан. — В вашем плане была существенная ошибка. Теперь я это ясно вижу. Вы не должны были позволять дефектным оставаться в живых. За постоянно доступный банк органов пришлось заплатить слишком высокую цену — родственными чувствами, которые вы так и не сумели до конца искоренить. Это вы потерпели поражение, mein Oberstgruppenfuhrer. И когда-то давно вы сами объясняли мне, чем может обернуться ошибка.

Он снова поднял пистолет и выстрелил Фишеру прямо в лоб. Затылок нациста разлетелся на кровавые ошметки. Он беззвучно упал на спину, его тело соскользнуло со скалы и скрылось под водой.

Пендергаст заметил, что затвор P-38 остановился в заднем положении — обойма пистолета опустела.

Альбан, конечно же, тоже это понял.

— Кажется, у меня кончились патроны, — сказал он, засовывая пистолет за пояс. — Похоже, я так и не смог убить тебя, отец. — Он криво улыбнулся, вероятно испытывая мучительную боль. — А теперь, если ты не против, мне пора уходить.

Пендергаст смотрел на него, только сейчас сообразив, что произошло. К его удивлению, несмотря на ужасные ожоги, ранение и разочарование, его сын продолжал держаться с удивительной уверенностью и немного высокомерным спокойствием.

— Ты ничего не скажешь мне на прощание, отец?

— Ты никуда не уйдешь, — медленно проговорил Пендергаст, поднимая пистолет на Альбана. — Ты убийца. Самый страшный из убийц.

Юноша кивнул:

— Это правда. Я убил больше людей, чем ты в состоянии представить.

Пендергаст прицелился:

— И теперь ты должен умереть.

— В самом деле? — хохотнул Альбан. — Посмотрим. Я знаю, ты разобрался, в чем состоит мой особый дар. Я прав?

— «Копенгагенское окно», — ответил Пендергаст.

— Точно. Эта способность основана на Копенгагенской интерпретации квантовой механики [132]. Ты, конечно же, слышал о ней.

Пендергаст едва заметно кивнул:

— Интерпретация рассматривает будущее как расширяющийся набор вероятностей, линий времени, определяющих степень возможности совершения того или иного события, но этот набор мгновенно превращается в одну реальность, как только будут произведены какие-либо наблюдения или измерения. Эту теорию изучают в университетах. Очевидно, — добавил Пендергаст, — твой разум каким-то образом приобрел способность использовать это свойство — проникать в близкое будущее и видеть эти расходящиеся вероятности.

Альбан улыбнулся:

— Блестяще! Видишь ли, у большинства людей возникает лишь мимолетное предчувствие ближайшего будущего — на несколько секунд вперед, не больше. Ты видишь, что автомобиль тормозит перед сигналом «стоп», и интуитивно ощущаешь вероятность того, что он остановится… или поедет дальше. Или ты чувствуешь, что скажет собеседник, еще до того, как он начал говорить. Наши ученые оценили пользу этой способности еще полвека назад и поставили перед собой цель усилить ее с помощью генетических манипуляций. И я — конечный результат их труда. — В голосе Альбана отчетливо прозвучала гордость. — Моя способность видеть расходящиеся линии времени развита намного сильнее, чем у других людей. Я могу заглянуть в будущее на пятнадцать секунд и увидеть — как будто через окно — десятки различных возможностей. И выбрать из них наиболее вероятную. Казалось бы, это не так уж и много, но как все меняется! В каком-то смысле мой мозг способен настраиваться на волновую функцию. Самостоятельно. Но это не предсказывание будущего. Согласно Копенгагенской интерпретации, какого-то строго определенного, неизменимого будущего не существует. И как ты с похвальной проницательностью понял, мой дар может спасовать перед внезапными, нелогичными и непредсказуемыми действиями. — Улыбка на его обезображенном ожогами лице сделалась шире. — Но, даже не используя свои способности, я наверняка знаю одно: ты не сможешь убить меня, отец. Я сейчас уйду. В лес. Чтобы остановить меня, тебе нужно будет выстрелить мне в спину, но ты не выстрелишь. Итак, до свидания.

— Не говори глупости, Альбан. Я убью тебя.

Юноша поднял руки:

— Я жду.

Наступила тишина. Затем Альбан добавил почти беспечно:

— «Der Bund» больше не существует, я свободен. Мне всего пятнадцать лет — у меня впереди долгая и увлекательная жизнь. Как говорится, весь мир у меня в руках. И я обещаю, что со мной он станет намного более интересным.

С этими словами он ловко спрыгнул с валуна на прибрежную отмель.

Чувствуя, как кровь размеренно капает с пальцев левой руки, Пендергаст не спускал сына с прицела, пока Альбан выбирался на берег и шагал по песку к лесу. Пистолет все еще был направлен в спину юноши, когда Альбан без видимой спешки подошел к поросшему травой береговому уступу, запрыгнул на него, пересек поляну и наконец исчез за плотной темной стеной деревьев. Только после этого Пендергаст очень медленно опустил дрожащую руку судорожно сжимающую рукоять пистолета.

85

Больница «Маунт-Мёрси» принарядилась к Рождеству. В холле, рядом с постом охраны, установили небольшую свежесрубленную пихту и прикрепили к ней на резинках пластиковые игрушки. Откуда-то издалека слабо доносились звуки рождественских гимнов. В остальном большое и просторное здание казалось непривычно тихим. Пациенты — убийцы, отравители, насильники, поджигатели, расчленители и другие социально опасные преступники — впали в мечтательное состояние от полученных подарков и в еще большей степени от тех, что дарили сами.

Доктор Фелдер шел по одному из внутренних коридоров в сопровождении доктора Острома. За прошедшие несколько недель сломанные ребра почти перестали болеть, полученные синяки и ушибы зажили. От приключений в доме Винтуров у него остался лишь один наружный, видимый шрам — неровный алый рубец на виске.

— Какой странный случай, — покачал головой Остром. — Мне кажется, мы так и не докопались до сути проблемы.