Живой товар - Хазарин Андрей. Страница 26

Я, как и было велено, захлопнула дверь. Спустилась по бесконечным ступеням старого дома и вышла во двор.

На лавочке возле дома, где обычно старушки сидят, имели место двое дворовая трехцветная кошка и попыхивающий сигареткой Колесников. Вот так. Похоже, надумать что-нибудь мне не удастся, а вот отвлечься есть шанс…

Я с натугой перевела стрелку своего речевого контроллера (ох, не доведут нас эти компьютеры до добра!) на обычный путь и проговорила с положенной ехидцей:

— Что, Вадим Андреич, нам опять по пути?

Он сначала встал, потом сумку у меня из рук взял, хоть и не тяжелая она совсем. Кивнул — пойдем, мол.

И только потом на мой вопрос ответил:

— Нам теперь, Ася, все время по пути будет.

Я дернулась — и застыла на месте: ничего себе заявление! Вот уж действительно отвлеклась! И что же ты хочешь сказать этим, красавец?

Наконец ко мне вернулся дар речи:

— А что ж так сразу?

— Я так решил.

— С чего это вдруг?

— На том простом основании, что я мужчина.

— Как Баталов в фильме? — я постаралась влить побольше яду в вопрос.

— Приблизительно. Ну, а если серьезно… Когда-то мужчина обошел женщину и стал первым в семье, потому что сделался главным добытчиком и кормильцем. Теперь положение немного выравнивается, так что на первый план выступает другая тягота — принятие решений. Сейчас глава семьи тот, кто принимает решения. Вот так.

Ну, приехали!

— Дима, постойте, какая семья? Что вы такое несете?

Что это он толкует? С кем это он тут семью создавать собрался? Ну-ну, матушка, не строй из себя святую невинность. Это он тебе предложение делает. Да, и вправду решительный мужичок… Господи, что же ты замолчал? Говори — договаривай уж все до конца.

— Какая семья, спрашиваете? Может, вы и правы, Ася, пусть пока не семья. Пусть пока два человека, которые просто решили жить вместе.

— Димочка! Пока это только вы решили, что мы должны жить вместе!..

Мы шли по улице и пререкались. В смысле, я на него наскакивала, а он, как лев, только кончиком хвоста подергивал… (Где-то уже на мосту я вдруг сообразила, что бедная страдалица Ирочка у меня из головы начисто вылетела. Вот уж действительно отвлеклась!)

Давненько мне предложений не делали. Но даже на безрыбье этот разговор выглядел слишком уж не шаблонно. Ни тебе воздыханий при луне, ни робкого поцелуя в темноте подъезда… Хотя какая робость в наши-то годы? И зачем подъезд, когда две квартиры имеются. Дурацкий возраст — и не настолько я стара, чтобы насмерть держаться за старые традиции, и не настолько молода, чтобы кинуться в свободную любовь по лучшим зарубежным образцам. Вот и живу — ни то, ни се. Нерешительная… Эге, задел брат Колесников за живое! Попал в точку…

Странно я себя чувствовала — и приятно мне было, и неприятно одновременно. И, кстати, по одной и той же причине — впервые после очень долгого перерыва за меня все решили и теперь просто ставят перед фактом…

— Так что, Ася, нравится вам мое решение или не нравится?

Дурачок, мы ещё даже на ты не перешли! А что до решения… Я задумалась. Честно говоря, легко мне было с ним, хорошо и спокойно. Но ведь для совместной жизни легко и спокойно вроде маловато? Может, трепета какого-то мне не хватало, ощущения, что земля под ногами сорвалась с орбиты и несется по небу, сшибая звезды… Может, слишком быстро все происходило и я пока просто не успела пройти свою половину пути… Хотя, что греха таить, на эту тропочку поглядывала…

Пока что я ещё пыталась отбиваться — от этой кандидатуры, от сути предложения или от необходимости принять решение? Ох, Колесников, сумел ты найти ключевое слово!

— Дима, вам не кажется, что, прежде чем решение принимать, недурно было бы и у меня поинтересоваться — хочу ли я жить с вами?

Он сделал паузу — то ли честно задумался, то ли давал мне время дозреть.

А мне вдруг ужасно захотелось с кем-то жить вместе — и ужинать вдвоем, и бегать по базарам за вкусненьким — для кого-то, и иметь с кем вечером неприятностями поделиться, на кого свое плохое настроение выплеснуть — и хорошее тоже. Да ладно, чего там, и спать вместе! Мой бывший, конечно, много мне крови попортил, но было это столько лет назад, что мой иммунитет стал уже проходить…

Жить с кем-то… Но с этим ли?

— Да, Ася, я понял, что ты мне нужна, и видел, что в конце концов ты не откажешься. Вот я и принял решение. А отступать от своих решений не приучен — придется тебе к этому привыкать…

Хочу ли я жить вместе с этим человеком? Не знаю.

Я остановилась и повернулась к нему. Не знаю… Столько их прошло у меня перед глазами за последние два года, и подкатывался не один. Просто этот… все же как-то по-другому. Он тоже смотрел на меня — спокойно ждал. И не было в его лице ни щенячьей мольбы, ни наглой победоносной снисходительности. Была уверенность — в себе… и во мне!

Я не сказала ничего. Просто повернулась и пошла дальше. Он ровно шагал рядом. Тоже молчал. Остановились перед светофором. Загорелся зеленый.

Он легко взял меня за руку и повел через улицу.

Глава 18

Зверей посмотреть, себя показать…

Давненько уже на моей кровати две подушки не лежали! И надо сказать, ни малейших угрызений совести я от этого не испытывала.

Сладко потянулась под одеялом, посмотрела в окно — погода приличная, солнышко. С кухни доносились какие-то стуки, потом заверещал чайник, взревела кофемолка. Начинался новый день, но я пока не принимала в этом никакого участия. Просто валялась, как кошка, и мне, надо признаться, было очень и очень хорошо.

Запах кофе разбудил меня окончательно. Я встала, набросила халат и села перед зеркалом расчесаться. Присмотрелась к себе внимательно неплохо, для утра вид вполне приличный.

Из кухни раздался Димин голос:

— Вставай, соня! Завтрак готов.

— Иду.

Хорошо хоть в наших квартирах кричать не надо — все рядом…

Вышла в кухню и остолбенела. Да, ребята! Высший класс! Здесь вам не тут — как говорил один военный.

Во-первых, Дима — при полном параде, даже побрит. А щетина у него ой-ей-ей… Так что разница здорово заметна. Во-вторых, цветы. Розы! Белые! И не голландские — обыкновенные. Запах даже кофе перешибает.

Тарелочки, вилочки — все разложено. Салатики, бутерброды. Кофе чуть ли не литр… Да, бывают и в нашей жизни приятные сюрпризы.

— Дима, да ты просто волшебник! И как тебя бабы раньше не подобрали ты же идеал мужчины.

— Меня, Лиса, подобрать невозможно. Я сам решаю.

Ой, знакомая складочка. Надо срочно спасать положение — с утра серьезные разговоры ни к чему. Поэтому я рассмеялась, чмокнула его в щеку и села за стол.

— Ну, чем кормить будешь?

— По воскресеньям мы с тобой будем есть на завтрак овощи, бутерброды и рагу. На сладкое — тортик. Сегодня у нас твой любимый наполеон. А потом, я надеюсь, ты что-нибудь испечешь… Так, а сначала — стаканчик апельсинового сока. Сплошные витамины. Тебе необходимо, вон бледненькая какая…

Да, мамочка моя ему и в подметки не годится.

Я прикинула, что все это великолепие потребовало у него немало времени. Значит, встал пораньше, на рынок поехал… А тортик откуда? Может, и домой к себе съездил — забрал что-то…

Клад, а не мужчина… Он, а не я, суетится у плиты. То ещё соку нальет, то кофе. Рагу в тарелку положил — а ведь его и приготовить надо было…

— Знаешь, Дима, я себя просто королевой чувствую.

— А ты и есть королева.

И — представить только! — опустился на колено и на полном серьезе руку мне поцеловал!

— Спасибо тебе.

— За что? — его серые глаза как-то очень пристально посмотрели на меня.

— За то, что заметил это…

Я не люблю сентиментальничать. То, что двое говорят друг другу в постели, там и должно оставаться…

— Итак, Вадим Андреич, жду от вас дальнейших распоряжений, — сказала я, приступая ко второй чашке кофе.

— Сейчас мы с тобой тут по-быстрому чистоту наведем. Потом одеваемся и гулять. Воскресенье для того и существует, чтобы отдохнуть от всего.