Сайт самоубийц (ЛП) - Йорк Келли. Страница 14

Кори испугалась бы и не знала, что со мной делать. Как это было в последний раз.

Если честно, то я сделал всё, чтобы убедить её, что я нормальный. Я так думаю. По крайней мере, она ни разу не видела ни одного моего заскока. Все мысли, которые могли бы считаться «ненормальными», я тут же выкидывал из головы. Как говорится: не можешь сказать что-то разумное, лучше помолчи.

Затем я узнал, что переезжаю. Очередная приёмная семья от меня отказалась, и Мэгги хотела, чтобы я переехал к ней. Так я оказался вдалеке от Кори. Когда я, расстроенный этой новостью, пришел к ней, она просто сказала: «Всё будет хорошо, Винс», и это почему-то меня очень задело. Я обвинил её в равнодушии. Я бросил стакан на пол и наступил на осколки босыми ногами. Я плакал, задыхался и кричал, что ничего не будет хорошо, что никогда ничего не будет хорошо. Я устал от людей, которые меня отталкивают и избавляются от меня, когда это им вздумается. И почему я должен переезжать к Мэгги, если всё равно я ей надоем через пару месяцев?

По этой причине я всегда отказывался, когда она заводила речь об усыновлении. Это только бы добавило проблем, если бы вдруг она решила от меня избавиться. Но Мэгги не собиралась меня выгонять. Хотя в глубине души я ждал и боялся этого до последнего дня.

Что у меня осталось? Аттестат об окончании школы, который мне совершенно не важен. Пустая квартира, да я, сидящий в темноте и убеждающий себя, что не умираю, хотя мне было бы всё равно, даже будь оно и так, и до ужаса боящийся позвонить людям, которых считаю своими друзьями.

Когда я немного успокоился и смог пошевелиться, я взял одну из пластинок Битлз и поставил песню «Эй, Джуд». Теперь я слушал другие голоса, вместо собственного голоса в моей голове.Я лег на пол, закрыл глаза и сконцентрировался на музыке.

Так я лежал долго. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Затем снова тишина и я почти в полудрёме смутно осознал, что засыпаю. Или я был настолько измучен, что не мог пошевелиться. Когда я проснулся, было уже около девяти часов вечера. Значит, я проспал всю вторую половину дня и весь вечер, и теперь буду бодрствовать всю ночь.

Думаю, что это даже к лучшему, потому что Каспер в сети круглые сутки. Я, она и Адам скачали и установили себе программу мгновенного обмена сообщениями, поэтому как только я появился в сети, Каспер мне написала.

Каспер: Разве тебе не пора в постель, молодой человек?

Я:Я только проснулся. Какой прекрасный закат.

Каспер: Ты в норме? Рокс сказал, что звонил тебе, а ты не отвечал.

Где мой телефон? Зачем он звонил? Что он хотел сказать? Адам такой скромный в общении, что я не могу представить себе его, говорящим по телефону. Я бы вечно сидел и слушал его дыхание.

Я:Ничего особенного. Как ты себя чувствуешь?

Каспер: Всё по-старому. В эти выходные родители неохотно согласились съездить на свадьбу кузины. Я долго их убеждала, что обо мне не надо волноваться и что они могут спокойно ехать и хорошо провести время.

Я:А ты с ними не поедешь?

Каспер: Я не выдержу долгой поездки. Они не заставляют меня делать то, чего я не хочу. Мы должны обязательно что-то предпринять, пока их нет в городе.

Я:Что например?

Каспер: Вечеринка с ночевкой. Возьмем в прокате ужастики. Последний раз я не ночевала дома больше года назад.

Ночевка.

Адам и Каспер были у меня в гостях несколько раз, но ни разу не оставались на ночь. Мы или бродили по городу или сидели у меня, а потом я провожал их на остановку. Я никогда не был на вечеринке с ночевкой. Пару раз я пытался заночевать у Кори, но её родители постоянно будили меня и отправляли восвояси, поэтому не знаю, можно ли это назвать ночевкой.

Я решил, что мы соберёмся у меня. Я просто не мог отказать Каспер, поэтому я сказал ей, что это классная идея и что с меня угощение. Что было очевидно, так как Каспер не могла попросить у родителей денег, иначе бы они что-нибудь заподозрили, а мать Адама даже не помнила о его существовании.

В пятницу вечером я встретил их на остановке. Несмотря на то, что Каспер улыбалась, выглядела она изможденной. И я думаю, что будет ещё хуже, потому что лечение, которое она в тот момент проходила, очевидно, не помогало. Я ничего ей не сказал. Я не настолько социально незрелый, чтобы поздороваться с ней, сказав: ты выглядишь паршиво.

Мы загрузились в мой минивэн и поехали ко мне, заехав по дороге купить содовой и закусок. Когда мы зашли в квартиру, то у нас были чипсы, мороженое, печенье и содовая. Утром я проснусь на триста фунтов тяжелее.

Я снова заказал нам пиццу, потому что нормальной еды у меня как всегда не было, да и Адаму, по словам Каспер, в прошлый раз очень понравилось. Как я завидовал ей, что он с ней делится такими мелочами, а со мной едва разговаривает. Но потом я вспомнил, как мы вдвоём сидели на балконе и рассказывали друг другу как нам грустно.

Мы успели посмотреть пол фильма, когда доставили пиццу. Мы уселись на полу в кружок и стали есть. Вдруг Каспер сказала:

— Ты можешь поставить что-нибудь из «Queen»?

Мы с Адамом переглянулись. Я пожал плечами. Он запихал в рот оставшийся кусок пиццы и бросился к проигрывателю, чтобы поставить «Ночь в опере». Каспер закивала в такт головой. Она больше ковырялась в еде, чем ела. Мне показалось, что она что-то задумала.

— Ты раньше даже не знала, кто такой Фредди Меркьюри, а теперь просишь поставить его песни, — сказал я.

— Я слушала некоторые его песни в интернете. Мне понравилось.

— С тобой ещё не всё потеряно.

— Эй, у меня всё в порядке с музыкальным вкусом. — Она бросила свой кусок пиццы и вытерла жирные пальцы салфеткой. — А ещё я много читала о нём. Про то, как он умер, и всё такое.

Мы с Адамом снова обменялись взглядами. Интересно, подумал ли он в тот момент о том же, о чём и я: к чему она клонит? Надеюсь, Каспер организовала эти посиделки не для того, чтобы поговорить о смерти. Какая глупость думать, что мысли о смерти — это единственная вещь, которая нас объединяет.

— В общем, — Каспер замахала салфеткой как белым флагом, — я хочу поговорить с вами, пока мы здесь.

Адам облизал соус с верхней губы. Это заставило меня уставиться на его рот.

— О чём?

— О смерти Джоуи.

Адам быстро проглотил свой кусок пиццы.

— Что? Я думал, что он ещё…

— Лечится. Да, он пробовал. — Каспер отломила кусочек пиццы. — Судя по его нескольким последним сообщениям это так и было. Он застрелил себя.

Мы с Адамом ничего не сказали, так как были ошарашены. Каспер никогда не встречала Джоуи. Она лишь пару раз упомянула его в разговоре со мной. Но для неё он был что-то вроде родственной души. Тот, кто каждый день имеет дело с болью и мучениями, которые переживает она сама. Но в последний раз, когда я о нём слышал, он не унывал и не собирался сдаваться. По крайней мере, пока. Что же, черт возьми, произошло?

Каспер опустила голову и сказала:

— Я уговорила родителей прекратить моё лечение.

Двойной удар.

Это не должно было меня так удивить. В первом же нашем разговоре Каспер сказала, что устала от химиотерапии и хотела бы насладиться оставшимся ей временем без всего этого. Но желание изменить что-то и воплощение изменений в жизнь — разные вещи.

Адам, было, открыл рот, но тут же передумал. У него не нашлось слов. Поэтому вопрос пришлось задать мне:

— Что это всё значит?

— Это значит, что для начала у меня есть три месяца, если повезет. — Она поставила локти на коленки и не осмелилась взглянуть на нас. — Может, меньше. Да и кто знает, как долго за это время я буду… работоспособной.

Я попытался представить себе Каспер, такую яркую и живую, прикованной к постели, и не смог. Она всегда полна энергии. Даже если она устала и ей больно, в её глазах можно увидеть, что это только оболочка. Внутри она такая неугомонная, что не может устоять на месте. Мир вокруг Каспер живет буйством красок, и она всего лишь хочет быть его частью. Только её тело не позволяет ей этого.