Сайт самоубийц (ЛП) - Йорк Келли. Страница 22

— Рак шейки матки.

— А, — сказал я, будто я что-то понимал в этом.

— Сначала я стала ощущать боль в спине и ноге. Я перестала есть, похудела. На первых стадиях рак шейки матки не имеет явных симптомов. Сейчас даже делают от него прививку. Мне даже в голову не приходило, что надо сходить и провериться. А потом я просто стала игнорировать симптомы, что привело к тому, что рак распространился во все органы, расположенные ниже легких.

Она пожала плечами и закрыла глаза.

— У меня полностью удалена матка, яичники и всё в таком роде. Я прошла через химиотерапию, облучение, криотерапию. Но этого было недостаточно. Мои родители винили себя за то, что раньше не настояли на том, чтобы я обследовалась. А я думаю, что это ничего бы не изменило. Если чему суждено случиться, то оно неизбежно случится. И если есть здесь чья-то вина, то только моя за моё невнимание к своему здоровью.

Не задумываясь, я схватил её руку. Она была такая маленькая и хрупкая в моих ладонях. В этот момент мне хотелось… хотелось до неё дотронуться, тем самым успокоить её, дать ей понять, что она ни в чём не виновата. А также утешить себя тем, что она ещё рядом, ещё жива, и я должен ценить это.

Каспер какое-то время смотрела на наши сцепленные руки, потом обвила своими пальцами мои, подвинулась поближе и положила голову мне на плечо.

Я повернулся к ней и прошептал:

— Я боюсь.

— Чего? Жить? Это не так уж и страшно.

— Нет, мне страшно, что я тебя потеряю.

Каспер вздохнула. Я не видел её лица. Она лишь прошептала:

— Да, мне тоже.

Глава 22

Когда в комнату вошел отец Каспер, она уже спала.

Это был высокий мужчина с аккуратно подстриженными усами и бородой, которые бы подошли больше офисному клерку. Он выглядел нелепо в футболке и джинсах. Возможно, ему больше подошли бы брюки и рубашка с галстуком. На самом деле, я даже понятия не имел, чем занимаются родители Каспер.

Он остановился в дверях и уставился на меня. Каспер мирно спала возле меня, свернувшись калачиком, а я последние полчаса лежал и изучал потолок, как сейчас меня изучает её отец. Надеюсь, он не порвёт меня на куски, застав в постели с его дочерью.

— Она спит, — сказал я, запинаясь, как будто он этого сам не видит. Я медленно встал, радуясь тому, что сам не задремал. Мягко говоря, было бы неловко проснуться и обнаружить, что тебя рассматривает отец девушки.

Мужчина слегка наклонил голову и произнес:

— Я Роберт, отец Кейтлин. Ты, должно быть, Винсент.

Сначала я подумал: «О, он меня знает!», потом: «Черт, он знает меня», ведь я не имел представления, что ему обо мне рассказывала Каспер. Затем я подумал:«Её реальное имя Кейтлин, а я до сих пор этого не знал».

Я неловко пожал его руку.

— Да. Извините, мы просто…разговаривали. Я имею в виду, что мы действительно разговаривали, а не…

Боже, Винсент, заткнись.

Он выдавил из себя улыбку и жестом указал на дверь. Мы вышли в холл, чтобы не мешать Каспер.

— Адама я уже видел, значит, ты второй из тех двоих, с кем Каспер ускользает из дома.

Я замер. Мой мозг стал лихорадочно вспоминать обстоятельства, когда мы оба были замечены в том, что помогали Каспер смыться из дома. Ей ещё семнадцать, она несовершеннолетняя, и её родители знают, что она сбегала из дома, чтобы переночевать у меня.

— Вы… всё знаете?

— Сейчас да.

О, черт.

Роберт улыбнулся и повел меня по коридору.

— Не смотри на меня так, словно я приговорил тебя к смерти. Мы знаем, что она убегает из дома, но…

— И вам не хотелось её наказать? — спросил я и тут же пожалел об этом. Наверное, мне следовало бы промолчать.

— Ты угадал. Как я уже сказал, мы видели Адама пару раз и он мне показался порядочным парнем. Я ведь прав?

Я подумал об Адаме, который в данный момент лежал в больнице на аппарате искусственной вентиляции легких. У меня ком застрял в горле.

— Да, сэр.

— А ты порядочный парень?

Его вопрос застал меня врасплох. Я? Не знаю. Мэгги говорила, что я хороший, но она была единственная, кто так считал. Она говорила, что я не плохой, просто растерянный, одинокий и обозленный на весь мир. Одно я честно мог ему сказать, что она с нами в безопасности.

По крайней мере, пока она не попросит нас помочь ей спрыгнуть с моста. Чувство вины грызло меня изнутри. Я потупил взгляд, а он уже направлялся на кухню.

Улыбка исчезла с лица Роберта, теперь на его лице читалась невероятная усталость, которуюя ни у кого раньше не видел. Он налил себе чашку крепкого кофе и сел за стол.

— Ей становится хуже. Она сейчас очень восприимчива ко всяким рода болезням. На самом деле, это палка о двух концах. Я понимаю, что её затворничество плохо влияет на её эмоциональное состояние, но прогулки могут нанести вред её физическому здоровью.

Я не знаю, зачем он мне всё это говорит. Он разговаривает со мной как… со взрослым. Не как с подростком, который боится прочитать доклад перед классом или который иногда сходит с ума, лежит, скрючившись на полу, и ждёт, пока подействует лекарство, которое придаст ему силы жить дальше. В этот момент, смотря на уставшее лицо Роберта, я подумал, что не могу и не хочу его подвести.

— Я сделаю всё, только чтобы ей было хорошо, — сказал я.

— Как давно вы знакомы?

— Пару месяцев. Я знаю, что это покажется странным, но мы… мы похожи. Я, она и Адам. Я не знаю, как объяснить, но если я могу что-то сделать для неё, только скажите.

Роберт задумчиво посмотрел на меня.

— Просто береги её. Мы решили бросить работу, только чтобы быть рядом с ней. Мы бы раньше это сделали, но нам надо было оплачивать её лечение. Сейчас она… — его голос задрожал. Он не мог выговорить слово «умирает». — Сейчас нам нужно только создать для неё самые комфортные условия и окружить заботой. Если ты сможешь убедить её больше не сбегать тайком из дома, то вы с Адамом можете приходить к ней в любое время.

Это приглашение приходить в гости когда нам угодно? Я думаю, это неплохо. Хотя будет странно собираться здесь, а не у меня на квартире, но если так надо, то…

Я пообещал Роберту, что сделаю всё, что в моих силах, вежливо отказался от предложенного кофе и ушел.

Я не знал, что и думать. Я понятия не имел, как должен себя вести, когда со мной обращаются как со взрослым. Возможно потому, что не считал себя таковым. Если задуматься, то Гарольд поступает также. Он зовет меня пареньком, но его разговор со мной по поводу завещания Мэгги, его способ донести до меня все тонкости дела, всё указывает на то, что он вовсе он считает меня беззащитным ребенком.

Мысль о том, что я больше не ребенок, испугала меня.

Я взрослый, а это значит, меня исключили из мира девочек и мальчиков и бросили в мир мужчин и женщин, где от меня ждут взрослого поведения.

Но в том, что касается Каспер, я должен всё же постараться повзрослеть.

Когда я вернулся домой, моя квартира показалась мне маленькой и пустой. Чтобы заполнить тишину я поставил кассету «Queen» и забрался в постель. Было такое чувство, что я не спал много дней. Но я не мог спать. Я беспокоился о Каспер, об Адаме. Интересно, возненавидит ли он меня, когда поймет, что произошло?

Я проверил «Сайт Самоубийц», но он ещё не работал. Ни новых статей, ни странных сообщений. Я подумал: может написать Кори и узнать, не хочет ли она поговорить со мной, но не решился. Она давно не звонила, не писала. К тому же, у меня совсем не было сейчас сил разбираться во всём этом. Я сидел, смотрел в пустой ящик электронной почты и думал, что однажды Каспер заснет и не проснётся, и о том, что Адам почти уже это сделал.

Какое желание у меня было, когда Мэгги умерла?

Тогда я хотел дорожить чем-то, ради кого-то жить. Чтобы кто-то скучал по мне, если меня не станет.

Сейчас у меня всё это есть, и скоро я это потеряю.

Глава 23

За последние две недели я почти не находился дома, всё время я проводил у Каспер. Аманда — её мама — и Роберт были почти всегда дома, брали отгулы или работали дома. Они милые люди, и это, наверное, был первый раз, когда я находился в кругу семьи, среди людей, которые огорчались, когда я уходил. Я даже поймал себя на мысли, что с нетерпением жду эти «семейные вечера».