История византийских войн - Хэлдон Джон. Страница 61
Сражение, вероятно, продолжалось немногим более получаса и наглядно проиллюстрировало превосходство военной организации над многочисленностью неприятеля. Оно также послужило примером мобильного ведения войны конницей, характерным для большей части кампаний на восточном фронте в VI в., и стимулом формирования новых кавалерийских частей в византийской армии этого периода.
Поражение на реке Ярмук в 636 г. положило конец серьезному сопротивлению византийцев в Сирии, длившемуся два предыдущих года. Арабское проникновение в Сирию началось в конце 633 — начале 634 г. В феврале и июле 634 г. имперские силы сражались и были побеждены мусульманами в Палестине — в районе Газы, и в Айнадаине, на севере.
В конце лета 635 г. пал Скифополис (Пелла), а потом пришла очередь Дамаска и Эмесы. Византийская оборона во всем регионе была разорвана в клочья. Из последних сил император Ираклий двинул в поход объединенные войска полевых армий Востока и Армении под командованием своего брата Феодора и армянского военачальника Вахана, приказав им организовать контрнаступление. Перед лицом этих сил арабы эвакуировали Дамаск и Эмесу и отошли к югу. Продвинувшись вслед за ними через долину Бекаа, имперские силы расположились около города Кисвы, вынуждая арабов отойти к Дере, где они заняли сильную оборонительную позицию, простирающуюся до Дайар Аюба. Несколько месяцев прошло в маневрировании и мелких стычках с переменным успехом. Стратегия византийского командования, заключавшаяся в затягивании военных действий в надежде, что в войске арабов возникнет недовольство, или вспыхнут болезни, или сами кочевники уйдут искать добычи в другом месте, — обернулась бумерангом. Для начала местные гражданские власти очень неохотно сотрудничали в поставках съестных припасов, а потом дело дошло до открытых столкновений между имперскими отрядами и местными жителями. Особенно острая ситуация сложилась вокруг Дамаска. Дальше — больше: возникли серьезные разногласия между командующими. Источники сообщают, что армянского военачальника Вахана его солдаты провозгласили императором. Вероятно, это позднейший домысел историков с целью оправдать случившееся несчастье, действительной причиной которого было отсутствие единоначалия, падение воинской дисциплины, плохая организация взаимодействия и связи и ряд тактических ошибок византийских полководцев. Противостояние продолжалось несколько недель и завершилось генеральным сражением в середине августа. После трех дней маневрирования и локальных схваток на фронте от селения Джабия до долины реки Ярмук арабская конница, под прикрытием песчаной бури, прорвала центр византийских войск и охватила их с флангов. 20 августа все было кончено. Лучшие войска империи искали спасения в бегстве. Большинство погибло в ходе преследования, не сумев далеко уйти по пересеченной местности. Те, кто остались на позициях, легли на месте все до одного. Это был подлинный триумф мусульманской армии, покончившей с имперскими полевыми войсками на всем театре военных действий. Дамаск тут же был взят обратно, и император, получив известия о разгроме, приказал эвакуировать все провинции, подвергшиеся нападению. Оставшимся войскам было приказано сосредоточиться на обороне и избегать открытого сражения. Эхо этой битвы как громом поразило весь ромейский мир. Пятьдесят лет спустя палестинский монах Анастасий Синая написал, что это сражение предопределило арабское завоевание Сирии и Палестины, после которого любая попытка вернуть их под власть империи была обречена.
Битва произошла возле селения Габита или Джабия на восточных склонах Голанских высот, приблизительно в трех милях к северо-востоку от современного городка Нава. Джабия была важной базой и лагерной стоянкой для Гассани-дов, конфедерации христианских арабских племен, которые долго были оплотом Византии на Востоке, действуя в составе ромейских армий против Сасанидов и их арабских союзников и охраняя безопасность границ восточных провинций, особенно Палестины.
Джабия с ее богатыми пастбищами, обеспечивавшими фураж и продовольствие, служила отличной базой для ведения военных действий. Ее положение было стратегически важно, поскольку отсюда контролировалась не только дорога из Дамаска на юг, но и близлежащая местность на юг и на восток. Понятно, почему обе стороны стремились овладеть этим пунктом. Приблизившись с северо-запада, имперские войска расположились на некотором расстоянии от ромейской дороги на Дамаск, проходившей северо-восточнее, параллельно руслу пересыхающей речки Вади аль-Рукад, впадающей в Ярмук. Потом дорога уходила к востоку, пересекала это русло южнее Джабии и снова поворачивала на северо-восток. Чтобы избежать охватов, ромеи сильно растянули фронт по пересеченной местности, что весьма затруднило коммуникации между обоими флангами.
Одна штаб-квартира — вероятно, войск правого фланга, располагалась около современного города Якуза, приблизительно в 15 милях к югу от Джабии, другая — в Джиллике (совр. Киева), к северу от Джабии. Там была ставка Феодора Тритурия; в то время как в самой Джабии почти наверняка стояли гассаниды.
Византийцами командовал Вахан (Ваан), ему помогали Феодор Тритурий, магистр милитум на Востоке (начальник полевой армии Востока) и Георгий, начальник армянской полевой армии, вместе с Джабалом ибн аль-Айхамом, шейхом гассанидов. При ставке также находился Никетас, сын персидского царя Шахрбараза, взошедшего на трон с помощью Византии и убитого заговорщиками. Вахан, кажется, находился в лагере магистра милитум в Армении, в то время как силы Феодора стояли несколько севернее Джабии. Вдень генерального сражения ромейская армия приняла обычный боевой порядок. Георг командовал правым крылом, неизвестный офицер в чине друнгария — левым. Неясно, взял ли Вахан на себя командование центром, или его сохранил Феодор Тритурий. Однако, на несмотря типичное построение, из противоречивых и иногда искаженных свидетельств о сражении, безусловно ясно одно: каждая часть византийской армии фактически сражалась сама по себе.
Точную численность сторон невозможно определить. На имперской стороне действовали управления двух полевых армий — Востока и Армении, но маловероятно, что все их войска были сняты с фронтов для действий на этом отдельном участке. Грубая оценка восточной полевой армии предполагает приблизительно 15 000 человек, а армянской, соответственно — 12 000. Если по 50 % от каждой армии отправилось в поход, то общее количество не превышает 15 000 солдат, включая от 2 000 до 5 000 арабских союзников. Если добавить сюда дополнительные силы, например гарнизон Эмесы, то во всей имперской армии окажется около 20 000 бойцов. Мне эта цифра кажется наиболее вероятной, хотя и остается предположительной. Маловероятно, что арабы имели такую же численность. Сама их тактика на заманивание и изматывание противника предполагает численный перевес ромеев. В обеих армиях в значительной степени была представлена и пехота, и конница, хотя точный состав ромейских войск не выяснен.
На сегодняшний день трудно детально восстановить ход сражения. Можно предположить, что приказ к общему наступлению имперской армии по всему фронту был отдан в полдень 18 или 19 августа, в ответ на мусульманские вылазки, поддержанные лучниками из главной линии. Арабы преднамеренно выбрали это время, поскольку византийцы больше них страдали от жары. Стратегически положение ромеев было относительно выгодным, но тактически они имели несколько проблем. Изрезанный ландшафт, особенно в центре и на правом фланге, предполагал необходимость для наступающих дробить свои силы.
Самого серьезного внимания заслуживало еще и то обстоятельство, что на Вади аль-Рукад имелся только один мост, и в случае его захвата неприятелем все войска на восточном берегу оказывались в мышеловке.