Теоретический интерес (ЛП) - Дэвитт Джейн. Страница 7

Малком поднял взгляд, когда Саймон появился в дверях. Он безуспешно попытался смахнуть слезы и сделал глубокий неровный вдох, прежде чем заговорить, и пустота и безнадежность в его голосе были гораздо хуже бешенства.

– По-моему, я сказал тебе валить отсюда.

– Я уже выезжал на дорогу, но вспомнил, что…

– Причиндалы свои забыл? – Малком вытащил из рукава носовой платок, вытер лицо, затем высморкался. Слава богу, не наоборот. – Вон, забирай.

– Плевать на них, – Саймон даже не взглянул на сумку. – Но плевать на правила нельзя. Они защищают и тебя, и меня. Тебя – потому что после спанкинга ты слишком уязвим, а меня – потому что некоторые люди считают, что мы, блин, эскорт-агентство, а значит, трах – непременная часть сервиса…

Малком нахмурился, озадаченно и сердито.

– Я вовсе не это имел…

– Я знаю. Просто пытаюсь сказать, что правила придуманы для дела, а не для того, чтобы кто-то почувствовал себя отвергнутым и оскорбленным.

– Не в первый раз. И, я так думаю, не в последний, – Малком махнул рукой. – Ладно, все, ты свой долг выполнил. Я прыгать с крыши не собираюсь. Напиться могу, но тоже не факт. Зачем еще усугублять похмельем, когда и так паршиво. Так что, можешь с чистой совестью поставить галочку в отчете и двигать отсюда.

– О господи, Малком. Я вернулся не как член клуба. Я хотел вернуться. Если б это было для бумажки, ты б меня здесь не увидел.

Саймон опустился рядом с ним на колени. Ушибленное колено прошило болью, но он даже не поморщился.

– Разреши мне остаться. Не отказывайся от заботы. Это тоже часть того, что мы делали. Мы поговорим, обсудим. И у меня есть лосьон, которым можно смазать, чтобы немного снять жжение.

– Прекрасно. А потом ты все-таки уедешь, а я останусь, только теперь я уже буду знать, что мне нужно, а получить этого не смогу? Нет уж, спасибо.

Саймон усмехнулся и пересел к нему на диван – стоять на коленях казалось как-то неправильно.

– Приходи в клуб. Я тебе гарантирую, что к твоей заднице выстроится очередь. К твоей охрененной заднице. Иди сейчас, хочешь, сам посмотри. А потом завтра, когда синяки проявятся. Сексуально до чертиков.

– А да? Как-то у вас там с задницами туго, что ли… – скептически заметил Малком, хотя настроение его явно улучшилось. – А ты-то в этой очереди будешь?

– Я первым понесусь занимать… если ты, конечно, не хочешь попробовать с кем-нибудь другим. Есть у нас одна, Мэнди такая, так у нее кто угодно будет рыдать и молить о пощаде. Тебе бы понравилось.

– Никого не хочу обидеть, но с женщиной мне это представить трудно.

– Никто и не обиделся.

Малком перевел взгляд куда-то чуть в сторону от лица Саймона.

– Значит, ты не против продолжить? Со мной? Просто не сегодня? Или я слишком много смысла ищу в том, что ты вернулся?

– Нет. То есть да, но только я опять все испортил. Опять сделал все хуже некуда.

– Или же я требовал слишком много и не желал тебя слушать, – он махнул рукой. – А, один черт … Главное, что ты выдал мне все, что надо, и ничего тебя не сдерживало. Тебе, правда, понравилось?

Саймон провел пальцами по горячей ладони; кожу все еще слегка саднило.

– Определенно. Ты, правда, болтаешь много, но я бы тебя от этого… – он откашлялся. – Извини. Погорячился.

– Единственное, что может заставить меня заткнуться, это кляп. Так что, флаг тебе в руку, дружок.

Ах так?

– Знаешь, каждый раз, когда ты мне конкретно сообщаешь, чего именно ты никогда не станешь делать, я вношу это в свои планы.

– Мерзавец, – сказал Малком, но блеск в его глазах не оставлял сомнений, что Саймон на верном пути, по крайней мере, в том, что касается расшифровки его громких заявлений. – Или надо говорить «Сэр Мерзавец»?

– А давай, ты сам найдешь ответ на этот вопрос? Но если ответ окажется неверным, придется пенять на себя.

Малком резко втянул в себя воздух.

– Как это у тебя получается?

– Что получается?

– В тебе как будто тумблер щелкает. То ревешь в три ручья, а через секунду – сама строгость и собранность. Мне это напоминает моего директора школы. Только без туманных взоров. Когда он вытаскивал трость.

Саймон почувствовал, как у него кишки сворачиваются в ледяной узел, только представив себе маленького Малкома в шортах и белых носочках, которому грозит порка тростью. Это совсем не то же самое, что игры и фантазии взрослых.

– Тебя наказывали тростью? Серьезно? Я думал, телесные наказания отменили лет сто назад.

– Не везде. В таких школах, где платят за обучение, это дело окончательно прикрыли, только когда я был в четвертом классе. Но моему несчастному заду хватило.

– Тебе это нравилось? Или вызывало ужас? Знаешь, может ведь быть и так, и так, – Саймон удобнее устроился на диване. Он любил обсуждать кинки с теми, кто понимает.

Малком почесал нос, явно не желая отвечать на этот вопрос. Но именно это нежелание некоторым образом подсказывало Саймону ответ.

– Вы вот такие вещи обсуждаете в своем клубе?

– Иногда. Если кто-то хочет этим поделиться. Но никто никого не заставляет.

– А может, мы… пропустим клуб, а? – Малком пожал плечами. – Просто сами встретимся и все. Без всяких дурацких правил. Чтобы ты мог отхлестать меня по заднице и тут же оттрахать, а не свалил бы и бросил меня со стояком?

Это было роскошное предложение. Чертовски привлекательное. Прямота Малкома не оставляла места недоразумениям, а драматические сцены с ним налетали и проходили быстро, как ветер. Он явно был неспособен сутками обижаться или мстить. Но эту «спящую красавицу» просто необходимо было растормошить. Сам Саймон не испытывал недостатка в общении или развлечениях, а как иначе, если в городе пивных больше, чем магазинов, а вот Малкому надо чаще куда-то выходить.

– Тебе понравится в клубе.

– Мне наверняка не понравится в клубе.

Саймон постарался придать лицу самое суровое выражение, на которое был способен:

– Ты пойдешь со мной в клуб, даже если мне придется притащить тебя туда в цепях.

– Пустые обещания, – Малком расправил плечи. – А драмы-то, драмы. Прямо мыльная опера. Хочешь еще чаю?

Получалось, что это Малком сейчас заботится о нем, хотя должно было быть наоборот. Это было престранное ощущение, но Саймон кивнул.

– А печенье есть?

– «Шоколадный бурбон» устроит?

– Более чем.

– Если не торопишься, попьем чаю, а потом футбол посмотрим. «Сток Сити» – «Арсенал» в кои-то веки по телику показывают, – Малком сузил глаза. – Или ты за «Порт Вейл»³ болеешь?

Его троюродный брат с материнской стороны раньше играл за «Вейл», но Саймон болел за кого надо.

– Еще чего.

А потом Саймону все-таки пришлось утешать возмущенного и расстроенного Малкома, когда матч закончился вничью вместо заслуженной победы «Стока» после того, как им совершенно несправедливо не засчитали гол.

Но теперь Саймон знал, что делать: секс был все еще под запретом, а вот второй спанкинг – нет.

Notes

[

<1

]

Ячменный леденец (или ячменный сахар) традиционная английская карамель, часто отливается в форме спирали. Термин используется для описания витых ножек мебели и колонн.

[

<2

]

Уховёртка обыкновенная, или европейская – небольшой коричневый жучок с продолговатым тельцем, усиками и характерными «щипчиками» на конце туловища. Особенно распространена в Европе, но встречается и в России.

[

<3

]

"Сток Сити" и "Порт Вейл" - футбольные клубы в Стаффордшире.