Ландскнехт. Проходная пешка - Штейн Алексей. Страница 36

      Вблизи поселок оказался не таким простым как издалека. Опоясывал его серьезный ров, по которому пришлось пройти, благо сухой - до самого русла реки, и там подняться к воротам. Поселок-то выходит - стоит на одном берегу реки, через которую перекинут довольно хлипкий мостик. А сам поселок серьезно укреплен. Заборы вокруг домов - вполне себе крепостной толщины, да местами видно - с приступком изнутри. Сами дома, видные издалека только крышами - на самом деле занимали почти все место во двориках, лепясь пристройками и навесами, переходами и подвалами - и сдается мне - местами и улица, если этот, совсем неширокий проход, можно было бы так назвать, и та шла по сводам подвалов. Серьезно тут все... если прикинуть, что мостик через речку, например, заминирован - а почему бы и не предположить такое? - то и вообще этот поселок окажется крепким орешком. Дорога сюда одна, а значит - можно всяко постараться, чтобы ничего тяжелого не протащили. Минометам, или как здесь, если перевести, называют - 'бомбометам', здешние дома явно не по зубам, разве тяжелым - так их поди притащи. Пушки тоже не сильно помогут и опять же - попробуй их сюда доставь, да с припасами. А стрелки... попробовал посмотреть на склоны - да и не увидел. Высокие заборы, не видать - а значит, и со склонов не особенно достанешь тех, кто внутри. Видно, что специально так строено - все проходы неширокие, и 'под стеночкой', да сплошь уступы да ниши всякие. И вот отчего-то думается - вон те отметины на камнях - именно от пуль. То есть горцы тут не раз отсиживались. Пока мы разгружали и обихаживали коней в прохладном перекрытом навесом дворике - уточнил у цыгана. Тот ответил - мол, и правда, горцы эти весьма независимы, но уже лет с десять как 'условно покорны'. Еще старый князь таки сумел, положив полроты горных егерей, а это, по словам Бэзо, те еще зверюги, загнать защитников поселка в подвалы, и впрямь весьма обширные и мало того - соединяющиеся с природными карстовыми пещерами - и под угрозой взорвать все в поселке и уничтожить взятых в плен заложников вынудить сдаться. После чего потребовал разрушить укрепления - что, впрочем, сделать не сумел - больно накладно было взрывать на самом деле, а иначе и вовсе не получалось. Ну и оружие у горцев поотбирали - а у них тогда была до штурма и картечница и пара бомбометов (что собственно и позволяло им отбивать все несерьезные наезды без особого труда). Однако со временем они вооружились снова, хоть и не так серьезно. А новый князь на это смотрел сквозь пальцы - зато очень быстро прикрыл местный приработок - горцы собирали в осыпях и русле рек не то руду, не то самородки - цыган в тонкостях не разбирался - но вот мастера в Союзе очень высоко ценили этот материал и платили за него немалые деньги. Князь Орбель же, во-первых - запретил торговать с Союзом без уплаты вывозной пошлины - такой, что из прибыльного дела - сбор руды стал занятием для поддержания штанов. А во-вторых - начал строить в горах поселки для добытчиков и поговаривают - хотел нарыть штолен и добывать руду промышленно.

      Как раз, рассказывая это, Бэзо бережно снимал с лошади тот самый ящик. Хмыкнув про себя, я сложил в уме два и два и получил 'порядка десяти'. Дело ясное, что дело мутное. Одно радует - не мое это дело. Да только поскорее бы оказаться подалее отсюда. И отсюда в частности - и отсюда вообще. Так спокойнее станет.

      Сложили привезенное в углу, аккуратно, вроде как 'товар лицом'. Цыган позвал кого-то - вышли трое - уже виденный нами старший, еще один - совсем седой старик, правда не сказать дряхлый, но все же старик, и молодой мужчина, внешне чем-то напоминавший одного героя-академика. Ол-Шемм стал при входе, а старик пошел прямо к привезенному добру, молодой же держался у него за плечом. Седой придирчиво осмотрел винтовки и снаряжение, а бородач внимательно смотрел и слушал тихие комментарии. Судя по тому, что я услышал - старик проводил наглядное занятие по матчасти - не в плане как пользоваться и прочее - а как грамотно выбирать и дефектовать оружие. Завершив, старик обернулся и одобрительно кивнул. Потом настала очередь ящика - тут Бэзо, очень ненавязчиво, как наверное ему казалось, заслонил от меня всю картину - а я нарочито уставился в другую сторону, благо из маленькой дверки, скорее даже лаза в приямке, вынырнула молодая горянка. Надо сказать - весьма и весьма симпатичная. Вопреки моим ожиданиям - увидев чужаков, кутаться в тряпки и прикрывать лицо не стала - наверное, тут с этим проще. Стрельнула глазками с интересом, но тут же поспешила прочь по своим делам - все же наверняка и тут у горцев женщина знает свое место, и в мужское дело ни коим боком влезть не смеет. В общем, что там в ящике, я естественно не видел. И знать не знаю, ведать не ведаю. Оно мне не надо. А все догадки - вот пусть и остаются догадками. Случись чего - так врать чужим хорошо, когда не врешь.

      Между тем старик снова обернулся и кивнул снова - мол, и тут все в порядке. Все это время нам не сказали ни слова - и если Бэзо прав - это хорошо. И действительно - Ол-Шемм сразу как-то подобрел, улыбнулся, и сказал:

      - Гости, прошу к столу!

      Горский стол для гостей - он везде и всегда изобилен, насколько позволяет ситуация. А мы, надо сказать, в общем-то, и проголодались. Сначала я еще подумывал, какие тут традиции, и как положено приступать к приему пищи и его вести, да потом плюнул. Молитву на местный лад севший во главе стола старик сотворил - стало быть, единоверные с остальными горцы, уже неплохо. Присутствовали кроме нас и встречавших еще двое - местная администрация, надо думать. Немолодые бородатые дядьки, степенные и спокойные.

      А дальше разлили по чаркам алкоголь, да жахнули за встречу, без лишних предисловий. Я сдуру махнул чарку до дна, думал там вино. Оказался - коньяк. Или типа того. А коньяки я еще... ну, в той жизни - и то не любил. Да чего уж теперь. Выдохнул и бастурмой зажевал. Безо поставил пригубленную чуть только чарку и посмотрел с удивлением. Горцы одобряюще загудели. Вот чорт, сейчас окосею же... Повыбирал закуску, нашел что-то пожирнее, стал поглощать. Постепенно завязалась беседа, цыган беседовал с молодым 'академиком', обсуждая 'что в мире происходит'. Пару раз зацепили князя - так горец аж подскакивал, начиная возбужденно высказывать в адрес здешнего гаранта всякие пожелания. Седой ему даже некий успокаивающий жест показал - мол, уймись.

      Вторую чарку пил как все, сделал небольшой глоточек и поставил. Экая мерзость здешняя табуретовка. Безо уже выпал из беседы - Ол-Шемм и молодой сцепились в каком-то своем давнишнем споре, подключился один из пожилых. Боясь все же чтоб не запьянеть, спросил цыгана тихонько - чтоб такое слопать? Цыган подмигнул мне и порекомендовал какое-то блюдо - по виду что-то вроде чахохбили, что ли.

      - Попробуй. Вкусно!

      -Что это?

      - Э! Жареный филин! Жииирный!

      - Ни разу не ел такое... Он съедобный?

      - Еще как! Только потом рисом и с вооон той травкой заешь - а то пронесет после! Такая птица, да!

      До третьего тоста доел филина - а ничего так, съедобно, со специями-то особенно. После, допив коньяк, решительно отставил пустую чарку, и во избежание непонимания пояснил

      - Все! Нам еще обратно ехать!

      Думал, будут обиды и прочее, готовился внутренне дипломатничать - ан нет, горцы понимающе закивали, и убрали бутыль со стола. Под недовольное сопение Бэзо. Вот ведь, обломал я ему кайф, выходит. Ну, ничего, он и так, когда выпьет, становится излишне многословен, а мне терпеть его треп обратную дорогу - никакого удовольствия.

      Под финал трапезы принесли чай. Аж три чайника, с разным сортом, с травами. Засмотрелся на принесшую чай горянку - похоже, ту самую. Молодая, гибкая и стройная, весьма симпатичная. И глазками стреляет весело эдак... Однако, мстительный цыган дернул меня за рукав, шепнув, что не надо так пялиться.

      - А что? Братья набегут честь защищать?

      - Нет, это же не северные... вот жениться могут начать уговаривать. А отказаться - ну... тут можно и нарваться, что вроде как - обиду нанес.