Реформатор - Аксенов Даниил Павлович. Страница 16

– Я не могу говорить об этом, господин, – покачал головой трактирщик.

Лампа на столе засияла. Она никогда не светила так ярко. Сейчас ее свет стал почти нестерпимым. Трактирщик был вынужден прищурить глаза. И так, сквозь щелочки век, некоторое время смотрел на собеседника. Тот оказался ишибом. И счел нужным показать это. Аунет мысленно поблагодарил себя за то, что отказался от идеи позвать охрану, как только разговор зашел о стрекозах. С ишибом его молодцы вряд ли справились бы. Конечно, он мог себе позволить нанять ишиба для охраны, но предпочитал это делать лишь в крайних случаях, чтобы не привлекать к своей персоне излишнего внимания.

– Кое-кто просил меня обещать, что я не причиню тебе вреда, Ратен. Но это касается твоих других дел. – Теперь голос незнакомца изменился. Он говорил резко и недружелюбно. – Даже делишек. Когда полиция найдет тебя, то найдет самостоятельно, без моей помощи. Но твой приятель не просил меня не причинять тебе вреда по этому вопросу. Мне нужна информация о том, где находится Кретент. В обмен на нее гарантирую жизнь.

Вот теперь почти все стало на свои места. Аунет понял, что произошло. Один из его знакомых указал верный способ найти ишиба-убийцу, обратившись к трактирщику. Он, Аунет, был в этом деле мелкой сошкой, разменной монетой – источником информации, не более. Хотя о его деятельности, о том, что он – глава преступного клана, похоже, было известно. Но это казалось мелочью. Важно было лишь найти Кретента. Трактирщика очень интересовало, какие силы пришли в движение. И конечно же кто перед ним.

– Господин гарантирует мне жизнь по этому делу или по другим тоже? – осторожно осведомился Аунет.

– Если не будешь наглеть, то и по другим, – тут же последовал ответ. – Твоя голова ничего не стоит по сравнению с нужной мне информацией. Говори!

– А чье слово тому порукой? – тихо спросил трактирщик. – Кто мне это обещает?

– У тебя есть слово генерала Комена Каретта. Говори!

Трактирщик глубоко вздохнул. Получалось, что перед ним либо один из ишибов-полицейских, которые напали на след Кретента, либо кто-то из ишибов королевской охраны с самыми большими полномочиями. Включая право на то, чтобы что-то обещать от лица генерала. Вывод был прост: либо в Кретенте нуждался Комен, чтобы его казнить, либо нуждался король с какими-то другими целями. Но Комен бы действовал по-другому. Аунет бы и глазом не успел моргнуть, как предстал перед мастером пыточных дел. Хотя – как знать. Неизвестно, кто с кем договаривался и о чем. В любом случае ситуация выглядела скверно.

– Какие у меня будут доказательства, если понадобится их предъявить? – уже деловито спросил Аунет. Гарантии жизни ему очень понравились. За свою деятельность он совершил достаточно преступлений, чтобы несколько раз оказаться приговоренным к смертной казни.

Внезапно трактирщик с ужасом ощутил, как отрывается от пола.

«Бум!» – Голова с глухим звуком ударилась о потолок. А потом еще раз. И еще.

– Лучшее доказательство, которое у тебя будет, – это твоя жизнь, – раздался ледяной голос. – С этим доказательством ты можешь предъявить все другие доказательства. Говори!

– Я-я… н-не… м-могу… г-господин… Я-язык… п-плохо… с-слушается…

Трактирщик с грохотом рухнул на пол. Он с отчаянием взглянул на фигуру, стоящую перед ним. Когда-то в детстве Аунет вот так играл со щенком. Подбрасывал его вверх, а потом ловил. И вновь подбрасывал. Щенок боялся, а мальчик веселился. Теперь же глава преступного клана в полной мере ощутил щенком себя. И не дожидаясь, пока последует еще кое-что похуже, трактирщик выпалил:

– Он в Сцепре!

– Живет под своими именем? – деловито осведомился незнакомец. Казалось, его не волнует ни то, что он только что сделал с собеседником, ни то, что тот до сих пор сидит на полу.

– Нет, господин, его теперь зовут Цвинерт.

– И что он там делает? Занимается прежним ремеслом, что ли?

– Что ты, господин, что ты, – замахал руками трактирщик. – Уже давно не занимается. Он работает.

– Кем же?

– Королевским судьей.

Михаил покидал трактир, довольный тем, что удалось получить искомую информацию самостоятельно. Ему не хотелось ни с кем делиться своими планами о том, зачем нужен Кретент – ишиб и убийца. Конечно, нужно будет сказать Комену, чтобы тот сохранил жизнь незадачливому трактирщику, если их пути пересекутся. Но даже генералу не следует знать лишнего.

Информация о том, что преступник работает судьей, удивляла. Но не очень сильно. Михаил торопился, создавая судебную систему. Везде работали «тройки» судей, состоящие из представителей сословий ишибов, дворян и простолюдинов. Аррал и Иашт в свое время набирали всех желающих на эти посты – ишибов ведь тогда катастрофически не хватало. Вот Кретент и вызвался. Очень умный ход с его стороны. Получалось, что нужно будет навестить Сцепру в кратчайшие сроки. Вызывать в Парм Кретента опасно. Может что-то почуять и затаиться – ищи его потом. А встречи с Инкит, похоже, не избежать.

Король спешил во дворец. На сегодня было достаточно приключений. Он устал, пора спать. Завтрашний день обещает быть хлопотным – состоится ведь церемония награждения. Особо выдающиеся личности должны получить награду из рук его величества.

Советник Шенкер чувствовал себя очень плохо, несмотря на то что после нападения на него прошло несколько дней. К удивлению, даже искусство ишибов оказалось бессильным. Имис, как и любые хорошие воины, не понаслышке знали о различных ранениях и способах борьбы с ними. Увы, им совершенно не было известно о том, как лечить последствия тяжелой электротравмы. Более того, что такое «электротравма», они тоже не знали. Имис видели, что тисоветника изменилось, но на таком тонком уровне, что для лечения понадобилась бы помощь профессионального ишиба-целителя.

Шенкер лежал на кровати на втором этаже какой-то придорожной таверны. Его подчиненные решили остановиться здесь после того, как спешно покинули Парм. У них было двое раненых, причем советник почти сутки провалялся без сознания. Сейчас ему стало чуть лучше, однако он с трудом говорил и еще не мог ходить.

Но даже находясь в плохом состоянии, советник не терял бдительности. Его рассудок был ясен. Он с помощью щупа непрерывно исследовал ближайшие окрестности. Шенкер следил за перемещениями трактирщика, редких гостей таверны и, конечно, своих людей. Один из них, двоюродный племянник советника Урреаст, как раз поднимался по лестнице.

Скрипнула дверь, ведущая в комнату. Племянник вошел и остановился около кровати. Шенкер открыл глаза, давая понять, что не спит и готов выслушать сообщение.

– Господин советник, получена странная информация. Гонцы короля Нермана оповещают окрестности о том, что король готов дать имис аудиенцию.

Лежащий на кровати человек не пошевелился. Урреаст терпеливо ждал. Шенкер смотрел куда-то в потолок, не моргая. Потом, переведя взгляд на племянника, разжал губы и неотчетливо произнес: «Домой».

Утро в Парме было солнечным. Впрочем, на это никто не обращал внимания, кроме короля Ранига. Умеренный климат имел свои преимущества. Не было ни сильных холодов, ни невыносимой жары. За время жизни в предыдущем мире Михаил не привык к постоянным солнечным дням и отсутствию снега, поэтому до сих пор радовался хорошей погоде.

Во дворце царила суматоха. Почти все высокопоставленные лица бегали, суетились, пытаясь закончить организацию предстоящего грандиозного приема. Король, однако, считал, что уже сделал все что мог. Дал ценные указания. Поэтому просто сидел в своем кабинете и ждал, пока позовут. Его выход в тронный зал должен быть завершающим штрихом к предстоящему действию. Он вообще сравнивал себя с популярным артистом, неизменно собирающим полные залы. Публику следовало «разогреть» перед его появлением.

Но король был не один. Рядом с ним находился казначей Ксарр, принесший для ознакомления свитки, описывающие доходы и расходы. После возвращения короля из похода ему впервые выпала возможность это сделать.