Воздастся каждому - Чейни Питер. Страница 40

— Я понял, — медленно процедил Вилли. — Понял. Итак, вы не можете обосновать обвинение меня в убийстве. Вы просто позволили разыграться своему воображению?

Кэллаген усмехнулся.

— Я так не говорил! Однако давайте посмотрим с другой стороны. Если я получаю 10000 фунтов, тогда я соглашаюсь, что это только версия, которую я тут же забываю. Но если я не получаю 10000, тогда придется посмотреть, что из этой версии выйдет. Грингол наверняка захочет приложить руки к небольшой шараде.

Вилли кивнул.

— Вы уже побывали у Грингола. Снабдили его номерами тех банкнот. Возможно, поделились и прочей информацией.

— Ну вот еще, — возразил Кэллаген, — я чертовски хорошо знал, что он её все равно получит.

— Да? — усомнился Вилли, вопросительно подняв брови. — Но предположим, что история о деньгах, отданных в кредит фиктивным компаниям — правда? Тогда начнется дело о мошенничестве, отодвигая на некоторое время вопрос об убийстве Августа Мероултона.

— Не обязательно, — заявил Кэллаген, все ещё усмехаясь. — Август Мероултон мертв. Только он мог представить улики. Все остальное в вашей власти. И если вы расскажете, что Август одобрял ваши действия, никакой суд не докажет, что вы лжете. Верно? Все, что нужно сделать — добыть кого-то, кто подтвердит вашу версию. Например — Цинтия.

Губы Вилли сложились в скептическую ухмылку.

— Вы действительно умный парень, Кэллаген. Пожалуй, я вас недооценивал. Но давайте на минутку вернемся к проблеме 10000 фунтов . Полагаю, «Эстейт Мероултон» смогла бы найти такую сумму достаточно легко. Однако вопрос в том, кто станет хозяином фирмы.

— Это просто простого, — ответил Кэллаген. — Ее унаследует Цинтия Мероултон. Вспомните, я видел завещание и могу в этом поклясться. Хотя Джереми его и уничтожил, я могу доказать, что по желанию старика его состояние переходило к Цинтии; это же подтвердит его стряпчий. И дело в шляпе.

Он на мгновенье сделал паузу и взглянул на Вилли, словно что-то вспомнил.

— Если только Август Мероултон не оставил другого завещания, последнего, совсем другого.

— Очень интересно, — кивнул Вилли. — Но давайте вернемся к вашей версии. Она не столь плоха. Я даже склонен поверить, что если её предложить Гринголу, тот попытается из неё что-то выжать. Но в нашей стране убийство нужно доказать. Причем не обвиняемому, а обвинению. И чтобы не оставалось и тени сомнения. Несмотря на ваш блистательный рассказ, не вижу, как это поможет Гринголу доказать, что я убил Августа Мероултона.

Посмотрим на дело с моей стороны. Как вы верно отметили, Джереми, Персиваль и Пол подтвердят, что я был с ними в клубе во время убийства. С другой стороны, сомневаюсь, что Цинтия сможет доказать, что она делала в это время. Ее служанка, которая была на кухне, не слышала, когда она ушла.

Действительно Беллами видел Цинтию на Линкольн Инн Филдс в 23.00, убийство было совершено в это время, но это все же не снимает с Цинтии подозрения. Она может доказать, что не ходила в гараж за автомобилем. Но это опять ничего не доказывает: у неё было достаточно времени, чтобы добраться до Линкольн Инн Филдс, убить Августа и затем вернуться в гараж.

Боюсь, что есть ещё один момент. Вспомните, что я направился на квартиру к Цинтии и забрал там коробку с патронами. Помните, один патрон выпал из коробки и вы нашли его. Это очень сильная косвенная улика против Цинтии. И я уверен, что её служанка под присягой расскажет правду.

— Не расскажет, так как ничего не знает, — усмехнулся Кэллаген. — А я знаю. Эту коробку в квартиру Цинтии принесли вы. Она была у вас в кармане. Когда вы имитировали осмотр ящиков, то намеренно уронили один патрон, надеясь, что Грингол его обнаружит. Затем показали коробку служанке и притворились, что только что нашли её и собираетесь забрать. Помните, я позвонил вам и заявил, что это прекрасная работа. И это была прекрасная работа. Но я имел в виду не то, что вы. Это прекрасно показало, что вы — убийца!

— Возможно — кивнул Вилли. — Возможно, это что-то доказывает, но служанка этого не подтвердит. Она думает, что я нашел патроны, и так и скажет. Я боюсь, что в глазах присяжных этот момент скорее в мою пользу, чем против. Как вы думаете?

— Я думаю так же, Вилли. И должен согласиться с вами.

— Вот видите, Кэллаген, никаких доказательств не существует. И 10000 фунтов — огромная сумма. Жду две минуты, чтобы вы уменьшили её, ну скажем, наполовину!

— Отлично, вот ещё одна маленькая деталь. На следующий день после убийства я спросил вас, кто мог бы убить Авуста. Вы ответили — Беллами. Затем я намекнул, что собираюсь провернуть комбинацию со шляпой. Для этого стал расспрашивать о шляпах Августа и вы чертовски хорошо поняли, что я собираюсь делать. Затем я осторожно дал понять, что собираюсь увидеться с Беллами в полдень. Я отправился туда в такси, и этого никто не знал и не видел. Но Грингол смог направить патрульную машину именно в нужное время и в нужное место. Почему? Потому, что кто-то анонимно позвонил в Ярд.

Грингол мгновенно сделал вывод, что Беллами имеет какое-то отношение к убийству, или есть какая-то связь между Беллами и мной. На меня он набросился с кучей вопросов, и пришлось говорить то, что от меня ждали. В результате Грингол арестовал Беллами по обвинению в хранении наркотиков. А Беллами рассказал именно то, что вы от него хотели: он видел Цинтию на Линкольн Инн Филдс в 23.00.

— Этот факт и то, что она явилась в мой офис для того, чтобы, как думал Грингол, организовать ложное алиби, выглядели весьма подозрительно, верно?

Вилли весело кивнул.

— Очень логично. Но можете вы доказать, что звонил именно я? Звонить мог кто угодно, хотя бы ваша Эффи Перкинс. Кто ещё знал о вашем намерении нанести визит Беллами? Боюсь, все это не серьезно, Кэллаген.

Вилли вытащил портсигар, протянул Кэллагену, но тот отрицательно покачал головой. Вилли закурил и сделал глубокую затяжку, дружелюбно продолжая:

— Боюсь, Кэллаген, ваши версии так и останутся теорией. У вас нет доказательств ни на грош. И я совсем не собираюсь обсуждать вопрос о 10000 фунтов за то, что стоит в лучшем случае пять сотен.

— Нет? — осведомился Кэллаген и перегнулся через стол. В глазах появился жесткий блеск. Палец, направленный на Вилли, в луче настольной лампы походил на штык.

— Вы мерзкий и подлый убийца! Но вам придется выложить все деньги, и ещё очень захочется их заплатить, чтобы заставить меня держать рот на замке! Сейчас я поясню, почему.

Вы позабыли об одном сущем пустяке. Забыли, так как слишком уж не хочется о нем думать. Забыли, так как надеялись, что я блефую.

Вилли наклонился вперед. Его лицо внезапно осунулось. блестящие, как у змеи, глаза уперлись в Кэллагена.

— Я говорил вам, — непреклонно продолжал Кэллаген, — тот факт, что убийца Августа Мероултона вложил на место завещание, доказывает мне, что это были вы.

Он ядовито ухмыльнулся, откинулся со стулом назад и непринужденно покачивался, взирая на Вилли. Но нервные напряженные пальцы крепко вцепились в края сиденья.

— Вам нужны доказательства? Отлично, я вам из представлю. Отброшу все теории, которые мы с вами разбили в дребезги. Заставлю вас понять, что 10000 фунтов за молчание — ещё очень дешево.

Кэллаген сделал паузу и провел языком по пересохшим губам. В душе в этот критический момент он молился, чтобы не проколоться, излагая чудовищную ложь.

— Есть только одна причина, заставившая вас вернуть злополучное завещание в часы: Цинтия должна получить наследство. Ведь вы уверены, что можете жениться на ней когда угодно. Даже если её обвинят, осудят и повесят, деньги достанутся вам. Вы положили завещание обратно, собираясь жениться на Цинтии, и зная, что новое завещание, составленное Августом в день его гибели, отменяло все предыдущие, включая документ на золотой фольге.

Придя на встречу с Августом Мероултоном, вы увидели беднягу, размахивающего этим новым завещанием. Он показал его вам, описал всю историю вашего жульничества и жульничества остальных Мероултонов. И пояснил, что по этому завещанию все достается Цинтии, ЕСЛИ ОНА НИКОГДА НЕ ВЫЙДЕТ ЗА ВАС ЗАМУЖ. И пригрозил при встрече разъяснить ей, какой вы подлец.