Мир Стругацких. Полдень и Полночь (сборник) - Клещенко Елена Владимировна. Страница 46

Поговорив с Руженой, Андрюша немедленно связался с постами на других планетах, где постоянно проживали «подкидыши». Дежурные оперативники бодро сообщали, что все их подопечные на местах. Но уже ученый Андрюша велел им не валять дурака, а дуть на эти самые места и убедиться в наличии там подкидышей персонально. Пока оперативники выполняли приказание, начальство сидело и грызло локти, мучительно борясь с желанием немедленно связаться если не с Комовым, то хотя бы с Биг-Багом.

Строго говоря, сочетание двух обстоятельств, а именно странный «глюк» аппаратуры слежения и почти одновременное (Андрюша посмотрел на данные статистики: разница между отлетами Гибсона и Янчевецкого составляла десять часов) отбытие двух подкидышей на Землю, могло считаться чрезвычайным. А в случае ЧП следовало извещать Геннадия Комова, члена Мирового Совета, курирующего ГСП. Однако, с другой стороны, впервые за все время существования группы слежения за «подкидышами», случилось что-то по-настоящему серьезное. До этого все тревоги были учебными. Так не стоит пренебрегать редкой возможностью проявить себя. И Андрюша решил не информировать ни Комова, ни Каммерера. В тот момент он не подозревал, что совершает роковую ошибку.

Вскоре начали поступать первые доклады оперативных дежурных. У Андрюши отлегло от сердца: все другие подопечные ГСП были на месте. Приободрившись, он приказал своим ребятам не спускать с «подкидышей» глаз, причем – своих собственных, а не электронных – и с чувством исполненного долга запустил процедуру ноль один. Неожиданных гостей, Гибсона и Янчевецкого, следовало принять по высшему разряду. Он почти уже заканчивал соответствующие сей процедуре манипуляции, когда сработала оперативная нуль-связь с планетой Курорт. Обескураженный оперативник сообщал, что врач-бальнеолог Мария Гинзбург только что отбыла на Землю.

Это сообщение сильно подпортило Андрюше наладившееся было настроение. Теперь он уже не ждал добрых вестей ни из Дальнего, ни из Ближнего Космоса. События последующих дней подтвердили все его самые худшие опасения. «Подкидыши» одни за другим покидали Периферию и высаживались на Земле. Работники ГСП показали себя на высоте. Все подопечные были взяты под наблюдение. Поселились они в разных местах, друг с другом не поддерживали никаких контактов. Вероятнее всего, подкидыши по-прежнему ничего не знали о себе подобных, а их почти одновременное «возвращение со звезд» было чистой случайностью. Статистической флуктуацией.

Убаюкивая себя этими рассуждениями, Андрюша Серосовин продолжал держать в неведении кураторов ГСП. Правда, однажды Биг-Баг позвонил сам. Серосовина не было в отделе. С куратором разговаривал Серж Ярыгин. Он кратко проинформировал куратора о ситуации и принял к сведению его сообщение о странном звонке Корнея Яшмаа. В свою очередь, Ярыгин оповестил о звонке Каммерера Серосовина.

Андрюша, успокоенный тем, что милейший Биг-Баг уже в курсе, решил, что информировать Комова излишне. И это решение оставалось в силе вплоть до 23.35 минут 17 августа 2230 года, когда в квартире Серосовиных раздался звонок. Андрюша схватил видеофон и утащил его на террасу, чтобы не мешать домашним. На экранчике замаячило встревоженное лицо оперативника, в чьи обязанности входило проверять состояние футляра с «детонаторами», по-прежнему хранящегося в Музее Внеземных Культур.

– Андрюша, – сказал он. – Ты не поверишь, но все тринадцать «детонаторов» на месте.

– Не понял, – пробормотал начальник ГСП. – Ты хочешь сказать, все ДЕСЯТЬ?

– Все ТРИНАДЦАТЬ, Андрюша! Звони Комову.

Комов оценил ситуацию мгновенно.

– Поднимайте весь наличный состав группы, Серосовин, – скомандовал он. – Всех, кого сможете.

– Понял вас, Геннадий Юрьевич. Приступаю к выполнению.

– А с вами, Серосовин, – добавил Комов тоном, не обещающим ничего хорошего, – у меня будет отдельный разговор… Если все обойдется…

«А что, может и не обойтись?» – хотел спросить начальник ГСП, но член Мирового Совета уже отключил связь.

Андрюша перевел дух. С террасы тысячеэтажника открывался прелестный вид на центр ночного Свердловска. Блуждающий взор Серосовина невольно отыскал куб Музея из грубо отесанного мрамора, мрачной глыбой возвышающийся посреди щедро иллюминированной площади Звезды. Андрюше почудилось, что вокруг Музея уже сгущается зловещая мгла, но, конечно, это была лишь игра взбудораженного воображения.

По поводу звонка «милейшего Биг-Бага»…

Посещая ГСП, я не рассказал Андрюше о разговоре с Корнеем, хотя именно он подвиг меня отправиться в Большой КОМКОН. Почему? Трудно сказать. Мерещится мне какая-то связь между кошмарным сновидением с русалкой и этим звонком Корнея… Ведь я не мог знать тогда, что отшельника Яшмаа беспокоит вовсе не старческая бессонница, а нечто гораздо более серьезное. И лишь через несколько безвозвратно потерянных дней связался я с группой слежения за «подкидышами» и сообщил им о звонке Корнея. И оказалось – не напрасно. Ребята доложили, что «подкидыши» вдруг один за другим покинули планеты, на которых провели большую часть жизни, и теперь все они на Земле. Впрочем, ведут себя тихо, без каких-либо «девиаций». Сам по себе этот «десант на Землю» не выходил за рамки дозволенного, но настораживала его массированность. я настоятельно порекомендовал усилить наблюдение за всеми «подкидышами» и тем более – за Корнеем, не нравился мне его звонок. И при малейшем подозрении на эти самые девиации в поведении немедленно сообщить мне и Комову. я отключился и сел в кресло у окна, чтобы немного собраться с мыслями. Но мне не сиделось.

Не знаю откуда, но во мне крепло убеждение, что завтра мне понадобятся все силы. И, увы, я не ошибся.

Ранним утром на даче меня разбудил звонок видеофона. На экране показалось одутловатое от недосыпа и какое-то потерянное лицо Андрюши, сына Гриши Серосовина. Срывающимся от волнения голосом он сказал:

– Максим… «подкидыши» активизировались. Все спутники слежения каким-то непостижимым способом выведены из строя. Связь с ними полностью потеряна сегодня в 3.58 утра. Примерно в это же время почти одновременно оборвалась связь со всеми нашими наблюдателями на местах. Проверка… – он запнулся, похоже, у него перехватило дыхание, – показала страшное… Я должен был раньше, должен был сразу…

Он осекся.

– Продолжай, – сказал я. – И говори, пожалуйста, внятно. Без завываний.

– Все они мертвы. – Серосовин прокашлялся. – Все наблюдатели убиты одинаковым способом. Похоже, какой-то лучевой или энергетический удар. Все «подкидыши» покинули места своего проживания и исчезли… Предполагаем, что «программа» начала действовать во всех «подкидышах» сразу. (При этих словах у меня похолодело внутри.) Вся наша группа в полном составе выдвигается к Музею Внеземных Культур. Предполагаем, что идти им больше некуда.

– Правильное решение. я немедленно вылетаю. Соберись. Не раскисай, – подбодрил я его.

Я стал поспешно одеваться, и в это время снова раздался вызов видеофона, на экране показалось встревоженное лицо Геннадия Комова.

– Максим, случилось нечто невероятное. Корней Яшмаа, наш «подкидыш»-союзник, номер 11, знак «Эльбрус», несколько минут назад позвонил мне лично по спецканалу и сказал буквально следующее: «Геннадий, я теряю контроль над собой, мною овладевает какая-то непреодолимая, страшная сила, сознание туманится… Похоже, началось! Немедленно, слышите немедленно…» Тут связь оборвалась. я запросил информацию по остальным «подкидышам»…

– Я в курсе…

– Максим, они идут на нас. Все ТРИНАДЦАТЬ! Ты понял меня? Срочно жду тебя у Музея Внеземных Культур. Он уже оцеплен, но здесь одна молодежь… А у тебя опыт…

– Понял тебя, Капитан!

Рысцой (мне бы хотелось сказать «пулей», да возраст уже не тот) я выбежал из дома и бросился к глайдеру. К несчастью, в поселке не было нуль-Т. Интересно, что даже сейчас я отслеживал свои реакции, хотя ситуация была сверхкритичная. Словно смотрел на себя со стороны. Вот я открываю дверцу глайдера, сажусь, нажимаю кнопки… Внутренне я был относительно спокоен, но в голове у меня тем не менее крутилась одна мысль: «Проморгали, боже мой, снова проморгали, дилетанты бездарные…» Лететь мне предстояло минут десять, и у меня было достаточно времени, чтобы обдумать происходящее. Итак, на нас снова идут «автоматы Странников». Самое ужасное, что все они сейчас на Земле. Мы потеряли бдительность, расслабились. Да что там – мы! Я – расслабился! Кретин старый, безмозглый…