Дьявол по имени Любовь - Чейтер Линда. Страница 43

Глава 13

Я пришла к выводу о том, что мне следует вернуть свою независимость. Дождавшись, когда Харли отправился на свой еженедельный сеанс ароматерапии, я надела большую широкополую шляпу и темные очки, потом вызвала такси. Это был отличный день для прогулки по пляжу.

Я шла не спеша, оглядывая прилавки с товарами и стараясь затеряться в толпе культуристов, любителей кататься на роликах, пророков новой эры и других чудаков и психов, вылезающих на свет Божий в любом городе, как только выглянет солнышко. Чувствуя себя дерзкой и отважной, я купила пачку ароматизированных свечей и пару сережек в форме досок для серфинга. Я смотрела на фокусников, перепиливавших цепи, огнеглотателей, танцовщиков и танцовщиц непонятного жанра. Позже я сидела в кафе на свежем воздухе, прямо на пляже, прихлебывая холодное пиво. Я с огромным облегчением снова почувствовала себя обычным, ординарным человеком, смешалась с толпой, стала незаметной. Никто не пялился на меня.

«Интересно, что готовит мне будущее?» — размышляла я.

Поедем ли мы в Италию снимать новый рекламный ролик компании «Лапиник», о чем упоминал Харли? Италия ведь не так уж далеко от Англии. Может, мне представится возможность побывать в Гилдфорде и найти ответы на вопросы, мучившие меня с тех пор, как я очнулась в облике Синди?

Глядя на молодые пары, проходившие мимо меня рука об руку, я испытала острый укол тоски. Меня охватило страшное одиночество.

Я завидовала их простым радостям, тому, что они наслаждаются обществом друг друга и всем окружающим их. Харли никогда не приехал бы со мной в такое место. Он счел бы такие развлечения ниже своего достоинства. Наслаждаться простыми радостями жизни мне придется одной.

Вдруг кто-то потянул меня за полу жакета, и, опустив глаза, я увидела малыша, перепачканного только что съеденным мороженым.

— Моя мама говорит, что вы Синди Брайтмен, — сказал он тихо и доверительно. — Если не хотите, чтобы мы рассказали об этом всем, дайте нам автограф.

Малыш протянул мне ручку. Оглядев соседние столики, я заметила двух женщин, одна из которых, вероятно, была его матерью… Они улыбались и махали мне руками.

Нацарапав свое имя на салфетке, я отдала ее мальчику и приложила палец к губам.

— Тсс! — Я подмигнула ему. — Мы ведь ни с кем не будем делиться своим секретом. Верно?

Приоткрыв рот, он разглядывал салфетку.

— Отстань, прошипела я. — Оставь меня в покое, ради Бога!

— Ой, мам! — вдруг завопил он. — Ты права! Это Синди Брайтмен!

Все головы повернулись ко мне, все сидевшие уставились на меня.

— Эй! — воскликнула женщина за соседним столиком, прежде осыпавшая пеплом своей сигареты мои туфли. — Вы подпишете мне меню? Я бы очень хотела этого.

Пожилой человек в шортах-бермудах застенчиво приблизился ко мне.

— Если не возражаете. — Он разложил передо мной на столе кучу салфеток и всунул мне в ладонь автоматическую ручку. — Это было бы таким приятным сюрпризом для моих внуков!

— Эй, Уилбер, принеси-ка камеру из машины! — крикнул кто-то.

Вокруг меня начала собираться толпа.

— Если вы согласитесь дать автограф каждому, — сказал человек с салфетками, — я назову вам их имена.

— Ой, подарите мне свой локон! — захлебываясь от восторга, закричала толстая женщина в розовом тренировочном костюме и бросилась ко мне с маникюрными ножницами.

— Прошу прощения. — Я поднялась. — Мне пора. — Охваченная паникой, я осмотрелась в панике в поисках телефона.

— Вы не можете уйти сейчас, — возразила женщина за моей спиной. — Следующая на очереди я!

— Ничего подобного! — закричала другая. — Я первая увидела ее!

— Упрямая сука! — завопила девица на роликовых коньках. — Не воображай, что ты особенная!

Кто-то потянул меня за одежду, и, услышав треск рвущейся ткани, я бросилась бежать.

— Эй, мне удалось оторвать кусок ее комбинации, — услышала я возбужденный голос за своей спиной. — Я тоже хочу! — отозвался другой голос.

Я приостановилась, чтобы снять туфли, а потом помчалась по песчаному пляжу с такой скоростью, на какую только была способна. Я направлялась к улице. Когда мои преследователи стали нагонять меня, я метнула в них свою обувь. Добравшись до дороги, я оглянулась и увидела толпу, вступившую в рукопашную за обладание моими туфлями: они сражались, как стая голодных волков.

— Я первая увидела их!

— Нет, одна — моя!

— Вы в порядке, мэм? — спросил мужской голос, и я увидела рядом с собой полисмена. — Эй! — добавил он, узнав меня. — Вы не… о, как вас там?

— Синди Брайтмен! — устало ответила я и тут же обнадеживающе улыбнулась. — Если вы поможете мне выбраться отсюда, я дам вам автограф.

Он отвел меня в участок. Там я позировала перед фотографами вместе со служащими департамента полиции и подписала бейсбольную биту для предстоящей благотворительной лотереи. Только после этого мне наконец позволили уйти.

Харли не понял, что произошло.

— Зачем, ради всего святого, ты туда отправилась? Я не представляю себе худшего места.

— Но ведь никто и не просил тебя сопровождать меня туда, — неохотно отозвалась я.

— Почему ты не сказала мне, куда собираешься? Ты поступила неразумно, Синди, с тобой могло случиться все что угодно.

— Вот уж не знала, что мне понадобится письменное разрешение! — огрызнулась я. — А что плохого в том, что я захотела прогуляться по пляжу?

На следующее утро в «Лос-Анджелес тайме» появились фотографии.

— Ты погубишь мою репутацию. Зачем ты делаешь это? — Харли с отвращением бросил газету на стол, за которым мы завтракали. — Ты совсем ничего не соображаешь?

— Это не моя вина, — тихо возразила я. — Почему ты держишься со мной так, будто я сделала что-то ужасное?

— Кажется, ты не отдаешь себе отчета в том, Синди, как теперь знаменита. Это налагает на тебя ответственность. Все, что ты делаешь, может отразиться на компании «Лапиник».

Я этого не сознавала. Казалось, последняя рекламная кампания произвела на публику огромное впечатление. Теперь каждый знал историю девушки «ниоткуда», ставшей лицом компании «Лапиник». Сейчас Дэвид, брат Харли, вел переговоры с известным модельером о том, чтобы мое имя значилось среди моделей, рекламирующих спортивную одежду. Шли разговоры о том, чтобы именем Синди Брайтмен была названа подливка для салата.

— Разумеется, он будет низкокалорийным, — сообщил Харли. — И целиком из органических продуктов.

Теперь я уж не могла делать что хочу, того, о чем мечтала когда-то Хариэт. Я не могла прогуляться по улице, не могла купить платье в обычном магазинчике, даже завести друзей обычным для всех смертных образом. И все из-за своего красивого тела. Мне была заказана свобода, доступная для ординарных и некрасивых. Теперь простые радости жизни стали для меня недоступны.

Где бы я ни появилась, люди будут показывать на меня пальцем и глазеть. Даже в дамской комнате, в ресторане «У Вагнера», я подверглась преследованию двух женщин, пробравшихся туда по пожарной лестнице. Когда я заперлась в кабинке, они просунули под дверь авторучку и пару записных книжек для автографов и угрожали поднять крик, что их насилуют, если я не соглашусь.

Однажды вечером я смотрела телевизор в гостиной, когда в комнате без всяких церемоний появилась Элинор.

— Харли в спортзале, — пробормотала я, стараясь избежать ее взгляда. С тех пор как я случайно подслушала ее разговор обо мне во время нашего свадебного торжества, у меня не возникало желания разговаривать с ней.

— Знаю. — Элинор уселась в шезлонг рядом со мной. — Я только что видела его. Он одобрил мое намерение побеседовать с вами.

— О чем? — насторожилась я и отодвинулась от нее. — Не собираетесь ли вы извиниться передо мной за то, что назвали меня маленькой дешевой шлюшкой?

— Почему вы думаете, что я так вас назвала, дорогая?

— Я сама слышала это. На моей свадьбе. И не притворяйтесь, что не знаете, о чем я говорю.