Я должна вернуться (СИ) - "Мари". Страница 8

Эллина даже не знала хорошо это или плохо, что они едут. С одной стороны ехала эта телега с той скоростью, с какой она бы шла быстрым шагом. И при этом трясло ее так, что на начала бояться за свой язык. С другой — состояние дороги было таким, что она бы быстро выдохлась, пытаясь выбраться из вязкой грязи.

Сжав зубы, чтобы не откусить язык, она тряслась и думала «Вот интересно, магия у них тут, рукой взмахнут — горы растекаются, реки пересыхают, а дороги как…как…ну как в русских деревнях… Но у нас есть оправдание — у нас нет магии, потому и дороги такие» — она чуть не фыркнула. И чтобы развлечь себя начала представлять, как российские чиновники рассказывают, что дороги плохие из-за отсутствия магии, что в Англии Гарри Поттер и ему подобные строят дороги, а в Скандинавских странах вообще все делают гномы… Представляя все это, Эллина чуть не рассмеялась. Встретившись с ней глазами, Нарис улыбнулся.

Ехать им предстояло три дня. На пути встречались постоялые дворы. И надо сказать, что все прочитанные ее описания в исторических книгах подтвердились. Темный зал, заставленный засаленными деревянными столами, оплывшие свечи на них, огромное количество запахов, начинания от пропотевших своим и лошадиным потом мужчин, до топившегося жира… Аппетит у Эллины пропал сразу. Она попросила Нариса отвести ее в комнату. Пытаясь дышать через раз, она пошла за ним наверх, чуть не споткнувшись на темной лестнице. А когда перед ней открыли дверь, заставила себя не побежать спать на телеге с олениной. Там она, как оказалось, чувствовала себя не так мерзко. Темная с низким потолком три на два комната, маленькое окошко с мутным стеклом, узкая низкая кровать у левой стены, сундук и табурет с тазиком у правой, а на полу кувшин. Запахи, чуть слабее, чем внизу. Нарис показав ей на тазик и кувшин с водой, пробормотав что-то про хорошие сновидения, ушел. Когда ей казалось, что хуже быть не может, она вспомнила, что в книгах писалось о блохах и вшах. Она осторожно отодвинула покрывало на кровати… Нет! Она ни за что не ляжет сюда. Сняв с табуретки тазик, она оттащила его подальше от стены и обняв свою котомку уселась на него. Усталое тело требовало горизонтальной плоскости, чтобы отдохнуть, но она не поддавалась. Сколько времени она просидела так, иногда вздрагивая от ощущения чего-то ползающего по ней, она не знала. Но стук в дверь вырвал ее из этого кошмара. Открыв дверь, она увидела Нариса, в руках у него было одеяло, на котором они вместе спали вчера и сверток.

— Не могу уснуть, пока ты не уснешь — ответил он на незаданный вопрос — Это одеяло обработано настойками, которые отпугивают насекомых. Завернись в него и спи спокойно. А одежду заверни вот в это — он достал из-за пазухи кусок ткани.

— А ты? — спросила она, забирая одеяло.

— А меня вся одежда так обработана. Не волнуйся — он прошел в комнату и развернул на сундуке сверток, там были оставшиеся от покупок в Тирасе хлеб, вяленое мясо и кота в бутыли. — Поешь. Нельзя ложиться голодной.

Не зная как выразить свою благодарность, она взяла его руку двумя руками и сжала. Он провел рукой поверх ее кортли

— Пусть Килах пошлёт хорошие сны — сказал он и тихо затворив дверь ушел.

Эллина, не теряя времени, быстро перекусила, умылась над тазиком. Кортли, юбку и колет она, как советовал Нарис, завернула в ткань. Рубаху она оставила вместо пижамы. Затем, завернувшись в одеяло, очень осторожно, улеглась на кровать. Она закуталась так, что на виду остались только глаза, нос и губы. Заснула она быстро. Во сне она увидела Руслана, он рассказывал, что от блох можно спастись, их нужно опалить драконовым огнем.

7 глава

Путешествие длилось три дня. За это время Эллина успела убедится, что Нарис на самом деле, невероятно добрый и отзывчивый парень. В дороге им встретилась женщина, с больным ребенком. Нарис осмотрел и подлечил его, не взяв у женщины медяки, которые она с благодарностью протягивала ему. Увидев подслеповатого нищего, накормил его. Он вообще не проходил мимо, если мог чем-нибудь помочь. Как и с Эллиной. И вот теперь они стояли на невысоком холме и смотрели вниз. Раскинувшаяся под ними равнина была аккуратно расчерчена полями, а по диагонали ее пересекала серебристая река. Вдалеке виднелись крыши деревенских домиков, паслись стада, поедая недавно проклюнувшуюся траву… И нарушая всю эту пастораль, на берегу реки высились грозные городские стены. А над стенами остроконечные крыши полыхали всеми цветами радуги. Красные, желтые, синие, черно-оранжевые, бело-зеленые, золотисто-серые… И еще какие-то самые невероятные сочетания. Зрелище было красивым. Это было похоже на огороженную клумбу с фантастическими цветами.

Эллина так и сказала Нарису. И видно было, как тот польщен. Город свой он очень любил.

Когда они подъехали к самым воротам радужное настроение, любование городом и восхищение Эллины разбились вдребезги. Так получилось, что пока они ехали к городу, ветер дул от них. А когда они подъехали к воротам, он подул от реки, протекавшей через город. Вонь была такая, что у Эллины зачесалось в носу, а на глазах выступили слезы. Путь от ворот до дома Нариса она не запомнила. Ему пришлось буквально тащить ее, потому что все ее силы были направлены на то, чтобы ее не стошнило. Втащив ее дом и усадив на стул, он накапал на запястья то же средство, что использовал тогда у Колдула. Настойка не подвела и Эллина почувствовала себя лучше.

— Извини — проговорила она — вонь была слишком сильной, мне стало плохо — она чувствовала себя виноватой. Нарис так старается, а ее от всего выворачивает

— Обычно запах не бывает сильным. Ветер уносит его. Но иногда он дует в другую сторону… — он пытался оправдаться за свой город. Он чувствовал все, что чувствовала она, и путь до дому дался ему также нелегко. Оба чувствовали себя неловко. Нарис пытаясь сгладить ситуацию начал показывать ей дом. Она охотно подхватила игру «а ничего и не было» двигалась за ним, разглядывая комнаты.

Дом, к ее удивлению, был большим. После встречавшихся им на пути постоялых дворов, которые были похожи один на другой, ей казалось, она больше не увидит просторных комнат с высокими потолками. Но здесь они были именно такими. Стены сложены из каменных блоков светло-серого цвета. Окна были узкими и высокими, но стекла все же мутные. Полы тоже каменные. Четыре комнаты внизу и четыре наверху. Верхние комнаты оказались нежилыми и полупустыми.

Эллина сказала Нарису, что ей дом кажется очень большим и светлым. Он рассказал, что у его отца был неплохой дар земли, и этот дом он создал сам. Его мать была целителем. Сильным целителем, насколько она поняла. В их доме был достаток, пока однажды не принесли весть, что рухнул мост, их родителей нашли среди погибших(Эллина вздрогнула «Даже так?!»). Арис тогда было восемнадцать, ему тринадцать. Ей нужно было учиться еще два года в Академии, чтобы начать зарабатывать. Все сбережения родителей уходили на пропитание. Прежде чем Арис окончила учебу и устроилась работать в лавку, им пришлось много чего продать из мебели, посуды, одежды. Нарис в этом году заканчивает обучение в Академии и тогда он, получив лицензию, начнет лечить.

Рассказав все это, целитель отвел ее комнату, расположенную на первом этаже.

— Эллина, это моя комната. Ты отдыхай, приходи в себя. А я пойду в Академию. Надо узнать, когда прибудет ксан-магистр. Его нелегко поймать. Иногда он отсутствует месяцами. Арис придет вечером, когда закроет лавку, может, я успею вернуться до ее прихода. А если она придет раньше, просто не выходи из комнаты, сюда она не пойдет. А когда я приду, все ей объясним — выдав ей эти ценные указания, он ушел.

А она заснула. Хотя была уверена, что это невозможно, учитывая, что решается ее судьба. Но, по всей видимости, испытание устроенное красавицей Ларосой оказалось очень тяжелым. Поэтому свернувшаяся клубочком девушка проспала до хлопка двери, указавшего ей, что кто-то вернулся домой. Приподняв голову с подушки, она стала прислушиваться. Шаги затихли у ее комнаты и в дверь постучали.