Билет в газовую камеру - Чейз Джеймс Хедли. Страница 28

Я вытащил револьвер и начал осторожно двигаться в обратном направлении, готовый к любым сюрпризам, на случай внезапного нападения.

– Ник! Все в порядке! Это я! – услышал я тихий знакомый голос. Вот это да! Марди! Она сидела, забившись в угол, и смотрела на меня большими испуганными глазами. Не веря своим глазам, я прислонился к дверце автомобиля.

– Марди!.. – пробормотал я.

– Это я. Садись же побыстрее, Ник. Нужно немедленно уезжать. – Неприкрытый страх в ее голосе заставил меня, даже не думая о ее чудесном появлении, торопливо сесть за руль. Она прижалась ко мне, и я почувствовал, как она дрожит.

– Что случилось, милая? Как ты сюда попала?.. – Обняв правой рукой, я прижал Марди к себе.

– Не надо разговаривать. Увези меня отсюда… – В ее голосе звучали панические нотки.

Включив двигатель, я отъехал от дома Спенсера, двигаясь на дозволенной скорости.

– Куда мы поедем, милая? – спросил я. – Твое слово, и я отвезу тебя хоть на край света.

– Я так боюсь, Ник! Нужно побыстрее уехать отсюда. Не говори ничего, только увеличь скорость.

Я нажал на сцепление, и машина рванулась вперед. Состояние, в котором находилась Марди, напрочь исключало какие-либо расспросы. Вскоре мы выехали из города. Страх Марди не проходил, она все еще дрожала, но я не смотрел на нее. Пусть она успокоится и без моей помощи. Миль через пятнадцать она перестала дрожать. Я тронул ее за руку, и она вцепилась в мою обеими руками.

– Дорогая, может быть, мы остановимся и поговорим? – предложил я. – Не могу же я гнать машину всю ночь.

– Не надо останавливаться, Ник. Мы должны уехать из этого города как можно дальше. – Она доверчиво прислонилась ко мне, и я обнял ее.

– Как скажешь, – согласился я.

Миля за милей улетали под колеса машины. Вскоре Марди потянуло в сон. Я слышал ее ровное дыхание. Когда я понял, что она крепко спит, то сразу сбросил скорость. Я понятия не имел, где мы находимся, и не мог остановиться на обочине. Но мне не хотелось ехать дальше, не поговорив с ней. Впереди миль на двести дорога шла через сплошные пески. Мы проехали маленький городок Плэттсвилл. За многие десятки миль впереди был лишь океан. Я взглянул на часы. Третий час ночи. Я проехал еще минут двадцать, пока не сообразил, что лучше всего было бы остановиться в Плэттсвилле. Очень хотелось пить и, что еще хуже, хотелось спать. Развернувшись, я быстро погнал машину в обратном направлении. Вскоре впереди замаячили огни Плэттсвилла. Я еще больше сбросил скорость и, подрулив к тротуару, остановился. Марди дернулась и открыла глаза.

– Все в порядке, дорогая, – быстро сказал я. – Я решил остановиться в этом городке.

Она выглянула из окна, повернулась ко мне и схватила за руку.

– Ник, милый! – Голос ее не дрожал, и я понял, что она снова в норме.

Я предложил ей сигарету и закурил сам.

– Мы проделали долгий путь. Больше не надо бояться.

Она покачала головой.

– Я больше не боюсь, Ник. Все это в прошлом… Я не хочу возвращаться. Обещай, что больше никогда не вернешься туда.

Я погладил ее по руке.

– Все в порядке, дорогая. Мы уехали от них. Не беспокойся. Сейчас этим делом занимается ФБР.

Она сжала мои руки.

– Это дело? – Ее голос вновь задрожал. – И ты замешан в этом?

– Успокойся. Я в стороне. Все взял на себя Эдди. Ни мое, ни твое имя там не будут упомянуты.

– Понимаю, – она глубоко вздохнула.

– Что произошло в мое отсутствие? – спросил я.

Глаза Марди расширились от удивления. Пришла очередь удивляться и мне.

– Когда я вернулся домой, тебя там не было. Где ты была?

Она вздрогнула.

– Ну, я испугалась и убежала…

– Чего ты испугалась, милая? Где ты была?

– Я не хочу об этом говорить, Ник. Может быть, поедем?

– Прости, милая, но это все очень серьезно. Когда я вернулся домой, я обнаружил, что ты исчезла, и там была убитая Блонди.

Я почувствовал, как она задрожала.

– Убитая? Ты имеешь в виду, что ее там кто-то убил?

Марди заплакала.

– О, Ник, она пришла предупредить меня. Она пришла и сказала, что они собираются приехать за мной. Я так испугалась, что убежала и оставила ее там. Она сказала, будто Кац собирается по приказу Спенсера убрать нас. Он считает, что мы слишком много знаем, и Кац уже направляется на виллу.

– Но Спенсер не знал, что мы живем в доме Кеннеди, – возразил я.

Она опустила голову.

– Он знает все, я тебе говорила, что он всегда знает все.

Я прижал ее к себе.

– Теперь тебе нечего опасаться. Когда феды прижмут этого парня и он расколется, Спенсеру придется туго. Послушай, милая, нам надо вернуться в город и подождать там, пока ликвидируют банду, потом мы сможем начать все сначала.

Она покачала головой.

– Сейчас я не способна думать. Скажи, Ник, эта женщина… что случилось? Ты вызвал полицию?

Я видел, что она не успокоится, пока я ей все не расскажу. Поэтому, пропуская массу деталей, я рассказал, как вернулся из города, как решил, что это она убита, как нашел Блонди и все такое. Она сидела, опустив голову, и плакала.

– Вот и все, милая. Не надо плакать. Возможно, она пришла не только чтобы предупредить тебя, но и поживиться чем-нибудь. Она была слишком грубой женщиной, не стоит жалеть ее.

Марди достала платок и высморкалась.

– Что заставило ее так поступить, Ник? Почему она рисковала жизнью ради меня?

Я включил мотор.

– Я лично никогда бы не подумал, что она способна на такое.

Машина медленно набирала скорость, когда одна мысль неожиданно потрясла меня.

– Когда ты узнала, что я собирался к Саре?

– Я решила попробовать… Я не знаю… Я просто не знала, где еще тебя можно найти. Я подумала, что если ты приедешь домой и не найдешь меня, то станешь искать у нее.

– Ты просто умница, – сказал я восхищенно.

Дальше мы ехали молча. Я давал Марди время прийти в себя после известия о смерти Блонди. Мы быстро миновали Плэттсвилл. И вскоре я свернул в сторону от главной дороги. Минут через пятнадцать мы доехали до небольшого деревенского отеля.

Парень за стойкой казался на три четверти мертвым, но оставшейся четверти хватило на то, чтобы проводить нас в спальню и принести мне выпить. Когда мы остались одни, я приложился прямо к горлышку. Марди устало опустилась на кровать. Я задумчиво смотрел на нее.

– Ты ложись и спи, а я позвоню Эдди и потом лягу тоже.

Она подняла голову.

– Хорошо, Ник, иди и позвони. Только вернись поскорее.

Я спустился вниз, чтобы позвонить Эдди. Он был на месте и не дал мне рта раскрыть.

– Ник, ты знаешь, такого у нас не бывало со времен большого пожара. Я явился в бюро и дал им работу. Сперва они думали, что я рехнулся, но, когда узнали, кто я, заинтересовались. Мы кинулись за Кацем, но сержант его так отделал, что он рта не мог раскрыть. Ему сделали укол, и джимены вывели его на улицу, чтобы посадить в свою машину. Они ни в чем не сомневались, но меня так не проведешь, я остался в полиции. Джименам и Кацу дойти до машины не удалось. Появились ребята и открыли огонь из автоматов. Каца разрезало пополам, одного джимена ухлопали на месте, а двое принялись отстреливаться. И стрельба поднялась, я тебе скажу! Только что артиллерии не было. Но длилось это все не более пяти минут. Феды чуть не рехнулись. Они устроили облаву одновременно на дом Спенсера, на «Маккензи» и пристань. Это была грандиозная чистка. Они взяли всех. Спенсера, Верзилу и еще целую банду всяких подонков. У них сейчас столько доказательств, что их хватит надолго, чтобы во всем этом разобраться. И я по уши увяз в этом деле.

– А как насчет меня? – спросил я.

– Ты тут ни при чем… как мы и договаривались. Послушай, братец, я страшно рад, что Каца укокошили. Иначе он свалил бы на тебя убийство Блонди.

Я замер. Я совсем забыл, что Кац мог бы пришить мне это дело. Да, хорошо, что его убили.

– О'кей, Мо, – сказал я. – Я иду спать. Послушай, я нашел Марди. И мы на время спрятались. Я почитаю газеты, а после суда мы вернемся. Я боюсь, что мою детку впутают в это дело.