Дела эльфийские, проблемы некромантские - Шермер Ольга. Страница 110

— В загробном мире веселее, чем ты думаешь… — Злость или отчаяние в тот миг взяли надо мной верх, но я лишь коротко занесла посох Риона над головой и с размаху всадила ему в грудь. После чего обессиленно рухнула на колени, упершись ладонями в украшенный камнями наконечник и уткнувшись в него лбом.

То ли рассмеявшись, то ли бесслезно разрыдавшись, я простояла в таком положении довольно долго, будучи не в силах ни успокоиться, ни подняться на ноги и пойти помочь остальным.

Когда наконец-то меня перестало трясти, словно от разряда молнии, я отползла в сторону, зажимая рукой разодранный до крови бок. Окинула взглядом пронзенное тело своего некогда друга, единственного, который был рядом в тяжелый период жизни, даже не подозревая, что он меня спасал одним только своим присутствием…

И никак не могла сопоставить тот образ с этим недосушенным скелетом, обтянутым кожей, покрытым черной мантией. С тонкой струйкой крови возле синюшных губ и торчащим из груди посохом.

Ноги все еще отказывались мне подчиняться, поэтому поднималась я при помощи подручных средств, опираясь то на памятники, то на деревья. Пошатываясь от опоры к опоре, я зашагала к тоннелю и, наверное, сама походила на что-то неудачно воскрешенное.

Но уже перед самым спуском обернулась, окинув Вистериона напоследок взглядом, и, устало прикрыв глаза, развела руки в стороны ладонями к земле. Некроматерии подо мной зашевелились, как клубок змей, и я плавно направила их в сторону тела. Еще не хватало, чтобы у него тоже были припасены амулеты, обманывающие смерть.

Кончики моих пальцев теперь отсвечивали мутным серебром, как напоминание о потревоженном «хозяине».

— Прими это в знак извинений, — проговорила я в пустоту.

Точно ртуть, цвет стек с моих пальцев и утонул в земле, где, пробежав по кишащим артериям, вынырнул под телом. Я отчетливо увидела очертания призрачных рук, что сдирали ткань и кожу с Вистериона, по частям увлекая под землю. Чернильная бездна растеклась под ним, словно болото, медленно утягивая останки в себя.

Досматривать я не стала. Но уже была уверена, что он никому не навредит.

Я шла вдоль стены, шаги гулко разлетались по тоннелю. Кровь сочилась сквозь рубашку, перетекая на брюки. В ушах звенело, перед глазами все расплывалось, а в голове была абсолютная пустота. Даже, казалось, сердце не билось, решив, что больше незачем.

Где-то впереди звучали голоса. Я не видела вспышек магии, не доносились крики. «Хозяин» забрал то, что принадлежало ему, а ритуал был прерван смертью своего создателя.

Я прошлась вдоль Академии, спокойно глядя, как королевская стража выводит и выносит пособников Риона. Как Арестир насмешливо косится на протянутую руку тэра Лернского, а затем, так и не пожав ее, отворачивается и направляется к преподавателям. Как неподалеку Полли перевязывает Ли предплечье и о чем-то без умолку болтает, а декан Тиэльская гремит своими склянками, пытаясь влить то в одного, то в другого мага какое-нибудь «сверхсильное и сверхдейственное» зелье, выведенное наверняка не далее как вчера, а оттого еще не прошедшее тестирование. Среди шума отчетливо прозвучало «Жаль, что погиб…» и голос, вторящий ему «Всего один, к счастью. Могло быть и хуже…».

Погиб. Всего один. К счастью.

Все стало до боли бессмысленным. Я перестала различать лица, что слились в одно бесцветное пятно, и голоса, внезапно ставшие лишь шумом на заднем плане.

Академия опустела в миг, когда не стало Лесса.

— Хельга! — окликнул меня Арестир, когда я, словно привидение, проплелась мимо него к двери Академии.

Увидела его восторженный взгляд и счастливые улыбки прочих преподавателей, пошатнулась и обессиленно повалилась на крыльцо, припав щекой к холодному камню. Из-под полуприкрытых век заметила лишь искры, сплетающиеся в новый защитный купол под руками магов с Башни Фор, и закрыла глаза, провалившись в небытие.

В себя я приходила нехотя. В миг, когда казалось, что жизненных сил уже не осталось вовсе, я даже успела обрадоваться, что все закончится. Академия цела, Ли и Полли живы, Арестир тоже. Армия нежити вернулась туда, откуда пришла, пособников Риона забрали под стражу, да и я сделала все, что смогла…

Меня упорно пытались вернуть, но я сопротивлялась.

Сколько мне довелось проваляться в беспамятстве, даже не предположить. Едва возвращалось сознание, я слышала, как под окнами шумят маги, а потом уже и четко отличимые среди их голосов — голоса учащихся.

Академия возвращалась к жизни, а я не хотела.

Меня навещали Ли с Полли, рассказывали, что происходит в мире. А в моей голове звучал голос верлена. Спокойный, иногда с насмешливыми нотками, иногда строгий, как бывало в моменты, когда я творила что-то в своем духе, а иногда и куда-то зовущий. Только вот отпускать меня здесь не собирались.

И пора было с этим смириться: невозможно просто так взять и уснуть насовсем. Хотя провалы в сознании мне удавались на славу.

— …мы скучаем. Я все-таки верю, что ты меня прекрасно слышишь и просто придуриваешься, ибо я твои некромантские штучки уже наперед знаю. Если ты решила, что тем самым избежишь экзамена по некромагии, который тебе, кстати, не сдавать, а принимать нужно, то ты глубоко ошибаешься.

Это прозвучало слишком близко, настолько, что я резко вскочила в кровати. Тело отозвалось болью залежавшихся мышц. Со стоном я откинулась обратно на подушку, зажмурившись и чувствуя, как снова подступают слезы.

— Эк тебя от слова «экзамены» перекосило. Я все видел, можешь больше не прикидываться.

Лесс. У меня что, совсем сознание помутилось и я больше не разбираю, где сон, где иллюзии, а где явь?

— А ты… — я хотела что-то сказать, но почувствовала, с каким трудом шевелятся пересохшие губы и что голос отказывается мне подчиняться.

— Ти-ише… Что ж ты прямо с пробуждения, да такими речами громкими разбрасываешься, — усмехнулся прямо у меня над ухом он.

И я почувствовала его дыхание. Теплое настолько, что под ребрами терпко разлилось осознание, что это мне не снится. Распахнула ресницы и встретила взгляд черных, с шоколадными бликами у зрачка, глаз.

— Ты живой? Правда? — прохрипела я.

— А не должен был? — расстроился верлен. — Ну тогда ты не того убивала четыре дня назад.

— Но… Амулет же…

— Сработал. Рубашку я, правда, так и не смог отстирать от той чудной настойки, что была внутри, но зато могу оставить это пятно на память о тебе. Ну, или Вистерионе, — шутливо скривился верлен.

— Я слышала, они говорили, что кто-то погиб… Я думала…

— Фаул, — вздохнул Лесс. — Не вовремя вышел воспитывать «нарушителей». Жаль, конечно. Хоть он всего лишь магически выведенное существо, но он был живым. Да и мы к нему привыкли. А я легко отделался. Благодаря тебе, кстати.

Вот тут я и разрыдалась. Правда, это, наверное, больше походило на стоны умирающего, но остановиться я уже не могла. В попытке спрятать лицо в подушку я попала прямо в руки верлена. Он заботливо поднял меня так, словно я не весила почти ничего, и уткнул носом себе в изгиб шеи, крепко обняв одной рукой и успокаивающе поглаживая по волосам — другой.

— Вот не думал, что тебя это огорчит настолько…

— Ты идиот, — выдавила я между рыданиями.

— А ты дурында. Мне кажется, мы вполне гармонично друг другу подходим. Согласна?

Я замотала головой из стороны в сторону.

— Ладно, — вздохнул верлен, осторожно переложил меня обратно на постель и собрался уходить. — Хочешь, я тебе чай принесу? А то за эти дни в тебе сплошь одни зелья Тиэльской побывали.

— Хочу, — шмыгнула носом я.

— С медом? — остановился он на пороге, прислонившись к дверному косяку.

— Я мед не люблю, — почему-то сейчас я чувствовала себя полноценной такой Поллиэ. Только на полторы головы выше, на десяток лет старше, а по поведению едва ли не младше.

— А что тогда любишь?

Я набрала побольше воздуха в легкие, пытаясь вспомнить, но, глядя на точеную фигуру, застывшую в сиянии коридорных светопульсаров, выдохнула только одно: