Сигнал сбора - Форстчен Уильям Р.. Страница 32

Солдаты первой роты вложили последние силы в этот рывок и немного оторвались от новродцев. Им помогли люди О’Дональда. Перекрыв тропу, они разрядили в новродцев свои револьверы и притормозили их атаку, выигрывая драгоценное время.

Эндрю остался рядом с ними, зная, что капитан Майна не даст роте удариться в панику и займет оборону.

— Ну что, парни, пробежимся и мы теперь! — выкрикнул О’Дональд. Все дружно повернулись и бросились обратно к пушке. На земле осталось лежать двое артиллеристов.

Заметив их бегство, Новродцы с криками кинулись в погоню. Похоже, их было несколько сотен. Неистовый ирландец выхватил из-за пояса еще один револьвер и разрядил его в толпу врагов. Увидев, что трое из них упали, он радостно расхохотался.

Вокруг пушки солдаты уже выстроились в оборонительный порядок. Эндрю быстро огляделся. Первая рота стояла клином, сбоку от пушки. Майна построил людей в две шеренги, а насмерть перепуганные моряки заполняли разрывы. Ополченцы Ивора прикрывали пушку стеной щитов с другого фланга. При виде устрашающего орудия их преследователи замедлили шаг, и в это время из-за леса послышались звуки боевого рога.

— Пэт, не стреляй пока! — крикнул Эндрю. — Пусть подойдут поближе. Первая шеренга, целься! Пли!

Раздался залп.

— Перезаряжай. Вторая шеренга, пли!

Залп следовал за залпом, и лес наполнился дымом. Солдаты вновь приободрились, занявшись знакомым делом.

Враг, казалось, собирался с силами для решительного штурма, а на левом фланге сгруппировалось немало лучников, которые стали осыпать их ливнем стрел.

Вдруг из толпы новродцев вышел какой-то человек. Это был священник, ветер трепал полы его золотой рясы, когда он, воздев вверх посох, яростно выкрикивал какие-то проклятия в их адрес. Наконец, издав истошный крик, он пошел прямо на них. Вслед за священником двинулось и все новродское войско.

— Поберегись! — рявкнул О’Дональд. «Наполеон» подпрыгнул и откатился. По лесу пронесся гром выстрела. Эндрю бросил взгляд на разрушения, которые двойной заряд картечи причинил русским, и его чуть не стошнило. Авангард новродцев просто-напросто перестал существовать.

Воцарилась полная тишина. Это была настоящая бойня — картечь положила не меньше пятидесяти человек. За три года службы Эндрю не доводилось видеть, чтобы от одного выстрела погибло так много солдат.

Некоторых моряков вырвало прямо в строю. Остальные не шелохнулись. Сначала поодиночке, а потом всем войском Новродцы с воплями ужаса побежали назад вверх по холму.

— Больше не будут лезть на пушки со своими железяками, — хладнокровно заметил О’Дональд. — Теперь пошлем им вдогонку ядрышко.

Орудие снова бухнуло. Ядро упало в лесу, повалив пару деревьев.

— Сомкнуть ряды! — скомандовал Эндрю. — Вперед бегом марш! Пэт, оставайся здесь, прикроешь, если нас отбросят. И пусть кто-нибудь даст мне заряженный револьвер!

Один из артиллеристов протянул ему свое оружие, и Эндрю повел своих людей обратно к деревне. Стараясь не смотреть на лежащие на земле тела, он постарался быстрее их миновать. За поворотом тропы небольшое количество новродцев перестраивали ряды, готовясь вновь вступить в бой.

— Залп! — прокричал Эндрю.

Ружья взлетели на плечи и извергли огонь. Новые заряды забиты шомполами в стволы, и оружие вновь готово к стрельбе.

— Вперед шагом марш!

С мушкетами наперевес рота рассыпалась по всей ширине тропы. Просвистела стрела, и один солдат со стоном свалился прямо под ноги Эндрю. Арбалетный болт воткнулся в пустой рукав полковника и застрял в нем.

Впервые в жизни ему пришла в голову мысль, что он представляет собой легко различимую мишень, но от этого ему только сильнее захотелось разбить врага.

Второй залп с двадцати ярдов, третий, четвертый…

Они дошли до конца леса и наконец увидели горящую деревню. Между пылающих домов несколько сотен воинов в панике неслись к своим лошадям, привязанным на другом конце деревни. Многие уже были верхом и с громкими криками потрясали оружием.

Справа вновь донесся высокий звук рога. Повернув голову, Эндрю увидел Ивора, выезжающего с дружиной из леса в четверти мили от них. Разворачивая коней, Новродцы в страхе поскакали на восток. Еще до того, как Ивор успел подскакать к янки, последние Новродцы пропали из виду.

— Капитан Майна, — хмуро сказал Эндрю. — Устройте перекличку и отнесите наших раненых и мертвых на корабль.

Выйдя из-под тени леса, Эндрю направился к Ивору. Внезапно он почувствовал легкое головокружение и дрожь в коленях. К горлу подступила тошнота, и ему стоило больших усилий, чтобы сдержаться. Эндрю всегда испытывал такие ощущения после боя, это была естественная реакция его организма на то хладнокровие, которое он проявлял минутой раньше. При воспоминании о груде тел рядом с пушкой его голова заболела, как после хорошего удара. Южане хотя бы знали возможности артиллерии. А сейчас это было просто убийство, и Эндрю опять ощутил позыв к рвоте.

Но они попали в ловушку. Это очевидно. Их там поджидали.

Ивор подъехал на коне к Эндрю, отдав на скаку команду остальным своим воинам преследовать неприятеля.

— Калин — а где Калин?

Эндрю всерьез забеспокоился. Толстяк был рядом с ним на корабле, и на берегу он его видел, а что потом? Вдруг, как по волшебству, из клубов дыма появилась фигура переводчика…

— Ну и где же тебя носило? — спросил Эндрю.

— Там же, где всегда, когда начинается битва, — честно ответил Калинка. — Я спрятался.

— Пожалуй, ты еще умнее, чем я думал, — рассмеялся Эндрю. — Ни к чему мирному человеку вмешиваться в спор воинов.

— Что, хороший был бой? — прервал их беседу Ивор.

— Можно и так сказать, — коротко ответил Эндрю. — Хочешь посмотреть?

Втроем они направились обратно к реке.

Миновав поворот тропы, Ивор резко натянул поводья, и его битюг встал на дыбы. Широко раскрыв глаза, боярин смотрел на картину бойни. Спешившись, он осторожно обошел груду тел новродцев, а потом перевел взгляд на поваленные ядром деревья. Затем Ивор посмотрел Эндрю прямо в глаза.

— Хорошо, что я все-таки решил не воевать с вами, — тихо сказал он.

— Хорошо, — повторил по-русски Эндрю. Ивор подошел к телу священника и ногой перевернул его лицом вверх.

— Хална, священнослужитель из Новрода. Значит, теперь Церковь противостоит мне в открытую.

— И кто-то знал, что сегодня мы будем в Суздале. Это нападение было задумано для того, чтобы выманить нас сюда и, возможно, чтобы убить меня, — заметал Эндрю.

— Кто как не Раснар? — мрачно отозвался Ивор. — Я знаю, что мой брат Михаил бежал в Новрод, так что налицо заговор.

— И что же ты собираешься предпринять? — спросил Эндрю.

— Ничего.

— Ничего? В самом центре твоего города затаилась змея!

— Он верховный священнослужитель Руси, — резко ответил Ивор. — Если я открыто выступлю против него, мне придется воевать не только с Новродом, а еще с Вазимой, Кевом, Загдорсом — всей Русью. Мой отец отобрал некоторые привилегии у его отца. Поэтому теперь меня поддерживает знать всех городов. Они не будут помогать Церкви в борьбе со мной, потому что это ослабит их собственные позиции. Но и я не могу бросить Раснару прямой вызов. Так что мне придется вести себя так, будто это был обычный налет, как водится между соседними городами.

— Это безумие, — не сдержался Эндрю.

— Когда ты лучше узнаешь наш мир, ты больше не будешь так говорить, — оборвал его Ивор. — Твои люди собрали богатый урожай голов для моей стены. После этой схватки мой престиж вырос, и другие теперь дважды подумают, прежде чем напасть на меня. От тебя немало неприятностей, Кин, но и пользы тоже. Боярин вновь сел на своего огромного коня.

— Увидимся в городе — у нас вечером будет пир. Да, наши разногласия разрешились сами собой. Твой солдат умер еще до того, как я уехал, так что отпала необходимость в суде. Теперь народ снова будет любить вас.

Эндрю остолбенело смотрел вслед боярину, скачущему назад к деревне.