Десятая планета(изд.1945) - Беляев Сергей Михайлович. Страница 6
Из-за волнистой линии горизонта, там, где сияли созвездия Рака и Малого Пса, деловито восходили две крупные луны. Они довольно равнодушно, как глаза мирно настроенного чудовища, выглянули из-за далеких холмов, и приятный опаловый свет озарил обоих людей. Сначала академик почувствовал даже некоторую робость от неожиданности. Но тотчас же огромное чувство ни с чем несравнимой радости охватило его.
– Юрисскмус! – вскричал академик. – Трубу!
– Какую? – отозвался Юра.
– Любую… какую хотите! – закричал академик, чувствуя непреодолимое желание затопать ногами. – Только не водосточную и не печную. Tpyбу, чорт возьми!.. Не могу же я спутников Десятой наблюдать невооруженным глазом.
– Понимаю, Михаил Сергеевич, – пробормотал Юра, и академик увидел, как его ученик растерянно почесал затылок, – но…
– Никаких «но»! – даже затрясся академик. – Вы что же, не взяли с собой ни одного инструмента? Вы обязаны были взять с собой лучший менисковый телескоп.
А луны уже выползли из-за холмов и поднялись, явно держа курс на юго-восток. При их свете академик теперь ясно видел Юру рядом с собой.
– Я совершенно не рассчитывал… – виновато начал Юра.
Академик не мог сдержать себя.
– Бинокль! Немедленно! Хотя бы театральный… – прошипел он. – Да поворачивайтесь!
– Ах да, – встрепенулся Юра, – бинокль есть…
– Давайте, – сказал академик, несколько успокаиваясь. – Меня интересует левый спутник.
– Сию минуту, – отозвался Юра и быстро забрался в планетоплан.
Академик не мог оторвать глаз от лун. При некоторой доле воображения их можно было принять за двух милых спутниц, которые, чинно взявшись за руки, совершают восхождение по давно проторенной и знакомой тропинке. Рисунок лунного пейзажа их ничуть не был похож на пейзаж земной луны, хотя на них можно было рассмотреть пятна и очертания вероятных кратеров и горных цепей. Бинокль помог бы разобраться в некоторых деталях. Дрожа от нетерпения, академик крикнул:
– Юриссимус! Скорее! Что вы так долго возитесь?
Неожиданно налетевший легкий ветер заставил академика слегка зажмурить глаза, чтобы песочная пыль не попала в них. Он обернулся, хотел поторопить Юру, но это оказалось лишним.
Планетоплан исчез.
X
Первая мысль академика была, что Юра умчался нарочно. Вероятно, за подзорной трубой на Землю. Тогда примерно через час он вернется, если…
И тогда несколько «если» во всей своей суровой очевидности предстали перед академиком. Если Юра умышленно не захотел оставить его здесь, на Десятой, навсегда… Если у Юры есть в запасе достаточно фотонов для вторичного путешествия на Землю и обратно… Если при возвращении с Земли он опять сумеет припланетиться именно в этом пункте… Вот это и было самым трудным, почти невероятным.
Академик не мог оторвать глаз от лун.
Но если… Академик задумался. Ведь не было обычного ослепительного взрыва фотоновой ракеты и ужасного свиста и грохота… Может быть, Юра и не умчался?
Академик крикнул:
– Юра… Юрочка! Ау! Где вы? Ау…
Где-то отозвалось далекое, чуть слышное эхо: «ау».
Холодное и освежающее спокойствие снизошло иа академика. Он был абсолютно одинок здесь и почувствовал себя исследователем. Его оружием были запас знаний и твердая воля. Он внимательно огляделся. Свет лун заливал песчаную площадку, на которой он стоял. При осмотре места, где только что находился планетоплан, академик увидал глубокие колеи и взрытый песок. Не было никаких признаков, что планетоплан покатил дальше.
Единственно вероятным представлялось, что он поднялся вверх.
– Любопытная ситуация, – сказал вслух академик. – Придется дожидаться утра…
От песчаной площадки, на которой он стоял, в разные стороны расходились дорожки. Какие-то строения виднелись вдали между группами деревьев. А у ближнего края площадки густые заросли кустов напомнили ему институтский парк. Он подошел к ним. Крупные белые цветы были похожи на розы. Он нагнулся. От цветов струился тонкий ванилевый запах. Вспорхнули невидимые птицы. Силуэты их пересекли лунный свет.
– Надо подождать восхода, – еще раз твердо сказал академик.
Луны передвигались по небу с заметной быстротой. Академик сделал некоторые предположения относительно их расстояния от Десятой, размеров и скорости обращения. Облака, двигавшиеся к востоку, закрыли обоих спутников Десятой.
– Который час? – поинтересовался академик и взглянул на левую руку, стараясь рассмотреть светящиеся стрелки хронометра. Но хронометра на руке не было. – Что такое? – изумился академик. – Неужели я оставил его в кабинете? Может быть, потерял?
Поиски в темноте были бесполезны. Надо было определить время по звездам. На Земле небесный циферблат находился всегда к его услугам. Если представить, что Полярная звезда является центром циферблата, то две крайние звезды Большой Медведицы, Альфа и Бэта, соединенные воображаемой прямой линией, отлично заменяют часовую стрелку. Надо только знать, что стрелка небесных часов, видимая с Земли, двигается справа налево, а не слева направо, как на обычных часах. Надо еще знать, что эта стрелка показывает 111/2 часов в полночь 20 марта. В полночь 20 апреля она будет стоять на 101/2 часах, 20 мая – на 91/2 часах, и так далее. Каждый промежуток в один час на небесном циферблате равняется двум часам земного времени. А каждый день эта небесная стрелка прибавляет по четыре минуты.
Академик отлично помнил, что когда он спускался по ступенькам подъезда на Земле, то небесная стрелка показывала около 4 часов на небесном циферблате.
Сегодня 20 октября. Значит, они с Юрой сели в планетоплан примерно в полночь. Перелет продолжался 28 минут. Следовательно, они прибыли на Десятую в половине первого ночи по земному времени ГАИ. Сколько же времени показывают сейчас небесные часы?
Но на небе звезды сейчас показывали совсем не то, чего ожидал академик.
Небесные часы испортились. Сама Полярная звезда, кажущаяся с Земли неподвижным центром, вокруг которого обращается видимый небесный свод, успела передвинуться вправо.
– Очень приятно, – потер руки академик в волнении. – Полярная звезда, оказывается, уже перестала быть точкой, в которую упирается ось вращения Земли? Она уже сама вращается вместе с остальными звездами вокруг новой Полярной? Сейчас сообразим… Раньше она находилась примерно здесь… Так-с. Покорно благодарю. Все ясно. Роль Полярной на Десятой планете исполняет звезда Вега, альфа созвездия Лиры… Оно так будет и у нас на Земле через тринадцать тысяч лет. Но старушка Полярная вместе со всей небесной сферой обращается вокруг здешней Полярной по ходу часовой стрелки. Значит, Десятая вращается вокруг своей оси против хода стрелки, справа налево…
Академик стоял лицом к полярной Веге, то есть на север. Направо был восток, налево – запад. Если Десятая, в противоположность Земле, вращается вокруг своей оси с востока на запад, то Солнце здесь должно восходить…
– На западе, – произнес академик важно и повернулся налево.
Высокие горы громоздились там, острые, как гигантская, хорошо отточенная пила. Звезды медленно таяли над ее зубцами. Нежный розовый отсвет выплывал за горами, как будто там развертывалась необычайно тонкая лучистая ткань. Между двумя зубцами показался золотой краешек Солнца.
– Здравствуй! – приветствовал взошедшее с запада Солнце академик.
Он сказал это радостно. Он был доволен тем, что не только убедился, что находится на новой планете, но и успел сделать интересные наблюдения. Кое-что он уже знал о Десятой, а Юра этого не мог предвидеть в своих вычислениях.
Академику показалось, что кто-то стоит за его спиной. Он обернулся.
XI
Никого не было. Академик был один на залитой солнцем площадке. Обширная котловина, окруженная далекими горами, расстилалась перед ним. Дорожки, усыпанные песком, уходили в рощи, приветливо манившие скрыться от жары. Большие заросли кустарника и высоких трав скрывали пространство за дорожками.