Мы наш . . ., мы новый? . .. мир построим (СИ) - Фокин Дмитрий Аналольевич "foks1967". Страница 103
Едва только корабль материализовался в прежнем времени, Дмитрий тут же совершил разворот и выстрелил. К его удивлению, сгусток энергии отклонился от намеченной точки прицеливания почти на километр, и выскочивший из временного портала Разрушитель, избежал встречи со смертью.
Пенкин лихорадочно запросил у корабля сведения о диагностике систем и вскоре с горечью понял, что их все-таки зацепили серьезнее, чем он думал. Разгерметизировались три отсека и один из них, с аппаратурой управления огнем. Вероятно, куски разорванной обшивки повредили аппаратуру. Частично, иначе вести огонь он бы не смог вообще, но, все- таки, что- то там повредилось.
Корабль выдал информацию о том, что Разрушитель имеет аппаратуру отслеживания временных перемещений противника, и еще раз такой маневр делать опасно, так как электронный мозг корабля самообучаемый, и в следующий раз он проведет свой маневр так, что сможет гарантированно уничтожить противника.
Дмитрий опять нажал на клавишу возврата настроек. 30 июня 1908 года, вот где он успел побывать. Интересно, куда попал выстрел Разрушителя? Конечно! Тунгусский метеорит!
Пенкин истерично рассмеялся. Вот задал он потомкам, или предкам, да какая разница сейчас, загадку!
- Все, хватит! Давай, Дима, думай, думай!
Собрав всю волю в кулак и подавив подступающую истерику, Пенкин опять приступил к анализу. Из-за повреждений, энергии у них осталось на два выстрела. Блок наведения дает погрешность на 3-5 %. Нарушения целостности корпуса уменьшило его прочность примерно на четверть, а значит, уже не может выдержать повышенных перегрузок.
Их противник имеет систему, обеспечивающую выживание пилота при запредельных перегрузках, а значит, Разрушитель может лучше маневрировать. А так же, он не имеет повреждений и, вероятно, количество выстрелов у него больше.
Не очень много доводов для убедительной победы Сталинского сокола!
Вдруг сами собой пришли на ум слова бессмертного марша.
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор.
Нам разум дал стальные руки-крылья,
А вместо сердца пламенный мотор.
Сердце Пенкина начало биться ровнее. Руки поудобнее перехватили рукоятки управления. Электронный мозг корабля полностью устранился от контроля за полетом.
Все выше, выше и выше
Стремим мы полет наших птиц,
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ.
Разрушитель продолжал планомерно выстраивать стратегию боя. Электронный мозг уже просчитал огромное количество комбинаций и уже ни капли не сомневался в победе, о чем тут же сообщил пилоту. Конечно, его противник оказался весьма искусным, хотя и не настолько, что бы победить совершенство, каким являлся он! Он может еще какое-то время оттянуть неизбежное поражение. Только оттянуть.
Бросая ввысь свой аппарат послушный
Или творя невиданный полет,
Мы сознаем, как крепнет флот воздушный,
Наш первый в мире пролетарский флот.
Дмитрий незаметно для себя начал петь вслух, все повышая и повышая голос. Корабль внимал непонятную информацию, и вскоре течение его электронных импульсов начало выравниваться в такт с биением сердца пилота. Никогда за всю бесконечно долгую жизнь электронный мозг подобного не испытывал. У людей такое состояние классифицируется как эйфория, а как назвать то, что происходит с ним сейчас?
Наш острый взгляд пронзает каждый атом,
Наш каждый нерв решимостью одет.
И верьте нам: на всякий ультиматум
Воздушный флот сумеет дать ответ.
Разрушитель уже в пятый раз подряд корректировал алгоритм действий. Противник двигался плавно, и одновременно неуловимо, противореча оптимальным траекториям. В его движении прослеживалось нечто непонятное. Конечно, совершенная база информации корабля могла дать объяснение любому факту, вот только, пока он не мог такого сделать. Это напоминало нечто плавное и очень органичное.
Разрушитель уже не преследовал противника. Корабли двигались и вместе, и одновременно, каждый сам по себе, как будто цель взаимного уничтожения уже не являлась главной.
Корабль противника не выходил на позиции для стрельбы, он . . . . Разрушитель испытал нечто, у людей соответствующее раздражению и осознал, почему не может просчитать противника. Выверенные законы пилотирования, созданы для того, что бы как можно более оптимально выполнить необходимую задачу, а в этой ситуации, их применение оказалось невозможно по причине того, что его противник вообще перестал придерживаться каких либо законов. Конечно, так не может продолжаться бесконечно долго . . .
Все выше, выше и выше
Стремим мы полет наших птиц,
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ.
Электронный мозг корабля Пенкина уже знал, что они будут делать. Именно ОНИ. Впервые, корабль осознал свою сущность, смог задолго понять, что задумал пилот и ЭТО ему понравилось. Именно понравилось! Хотя, человеческие эмоции ему чужды по природе.
Пилот прекратил выдавать странную информацию, хотя и продолжал управлять полетом в том же ритме.
Смирнов судорожно закашлялся и открыл глаза. Воздуха не хватало, а глаза заливала мерзкая вязкая жидкость. Он провел ладонью по лицу и попытался в полумраке рассмотреть, что же это такое. Темная субстанция очень напоминала кровь.
Странно. Чья это кровь? Ведь после облучения он стал практически неуязвим. Практически. Подозрительная слабость и опять заливающая глаза жидкость, навели на мысль, что определение ПРАКТИЧЕСКИ, является в этой ситуации основным.
Внезапно, заботливые руки подержали его теряющее силы тело, а голову начали обматывать тряпкой. Александр с трудом повернул голову и увидел Фролова.
Старик выглядел смертельно уставшим и тяжело дышал.
- Не знаю, как им это удалось, однако, клинки волков-воинов могут пробить нашу кожу. С трудом, но могут.
Чуть в стороне Васнецов делал укол Велию, защита которого в нескольких местах оказалась распоротой.
Дальше прислонился к стене Пермяков, зубами обматывавший тряпкой безжизненно повисшую правую руку.
Рядом валялось три тела волков-воинов в изорванных одеждах. Смирнов понял, откуда взялись импровизированные бинты, и скривился от нахлынувшей волны омерзения.
- А ты, что хотел?
Фролов удовлетворенно разглядывал сооруженное им некое подобие чалмы на голове друга.
- Тут не о стерильности нужно думать, а о том, как сохранить силы. Может и просремся, но, это потом. Тем более, я знаю чудесное средство- самогон с солью. Так закоксует, что потом только штопором можно распечататься.
Не переставая разглагольствовать, Фролов склонился над телом истоба.
- А вот нашим тараканчикам точно не повезло. Их уже даже самая опытная швея не соберет, да и скотч здесь явно бессилен.
Брезгливо поморщившись, Никита поднял компьютер и рукавом вытер экран.
- Ты глянь, вроде работает.
Он потыкал кнопки и более тщательно вытер корпус.
Пока Фролов колдовал над компьютером, Смирнов смог встать на подгибающиеся ноги, расстегнул клапан и вытащил из аптечки горсть таблеток. Медленно разжевывая лекарство, он с удовлетворением отметил, что силы возвращаются.
Через пару минут он уже помогал Пермякову закрепить повязку и достать аптечку из кармана, оказавшегося в недоступности при сломанной правой руке.