Бунт на свалке - Волков Олег Александрович "volkov-o-a". Страница 36

Чаг едва успел шлепнуться возле окна и снять автомат с предохранителя, как на той стороне площади показались красные фигуры. Чаг тут же открыл прицельную стрельбу. Три сотни метров — расстояние вполне приличное. Но вслед за первыми фигурами на Площадь простора буквально хлынул поток заключенных.

Глаза от удивления едва не выпрыгнули из глазниц. Большой палец правой руки деловито перевел переключатель на автоматический огонь. Чаг перешел на стрельбу короткими очередями: боеприпасы еще понадобятся. Третий взвод вступил в бой. Сорок стволов поливают площадь стальными пулями.

Но зеки селевым потоком, вопреки законам гравитации и самосохранения, с еще большим напором вливаются на Площадь простора. Заключенные сотнями спрыгивают с разбитого окна и с дикими воплями бегут прямо на плюющие огнем автоматы.

Стальные пули косят наступающих десятками. Но на место одного убитого из взорванного окна тут же выпрыгивает еще пять. Не обращая внимания на плотный огонь, зеки с упорством безумных прутся на засевших в ресторане бойцов Народной армии.

Чаг влет расстрелял первый магазин. Второй. Третий. Воткнул четвертый — никакого результата. Расстояние до бегущих зеков стремительно сокращается.

— Внимание! Третий взвод! Отступаем!

Приказ командира пролетел мимо сознания. Это не война — это бойня! Игра в одни ворота, в ответ ни одного выстрела. Четвертый магазин стремительно опустел. Чаг полез в карман разгрузки за пятым.

— Непоседа!

Грубый удар по голове отрезвил Чага. Пустой магазин выскользнул из рук.

— Уходим!

Шнык уже возле барной стойки. А в зале ресторана, Чаг оглянулся, никого. Ушли. Все ушли. Отступили. Едва не остался один.

Чаг рванул прочь от окна и с ходу перемахнул через барную стойку. За неприметной дверью кухня. На стенах белый кафель, а посередине широкие плиты. Шнык уже на другой стороне в раскрытом настежь проеме. Едва Чаг обогнул вторую плиту, как Шнык коротким жестом велел пригнуться. Чаг упал на пол.

Грохот выстрелов и свист пуль. За спиной крики и шлепки падающих тел. Чага пронесло по скользкому полу в распахнутую дверь. Прямо на четвереньках он выскочил в коридор. Шнык тут же с грохотом захлопнул дверь.

— Уходим! — бросил Шнык.

Напоследок приятель опрокинул на запертую дверь широкий шкаф. Стальные подносы с грохотом посыпались на пол.

За поворотом, в полу, раскрытый на обе створки люк, вход в технический туннель под рестораном. Чат едва не свалился в прямоугольную дыру. Но в последний момент притормозил, развернулся и соскользнул по воткнутым в бетон скобам. Следом, едва не отдавив пальцы, спустился Шнык. Напарник по-деловому прихватил обе створки и захлопнул люк.

В туннеле тусклая лампочка едва освещает рыжие от ржавчины трубы и пыльные кабели. Узкий проход теряется во тьме, но заблудиться невозможно. Не зря Леший заставил всех и каждого несколько раз прорепетировать отход из ресторана. Главное не бежать в полный рост. А то можно запросто долбануться о невидимые в темноте трубы.

У стены шевельнулась тень.

— Что встали? Давайте отсюда! Ваши ушли уже.

Слава богу! Сердце испуганно екнуло. Свои.

Согласно плану, первое отделение караулит этот самый туннель. Второе перекрывает Смотровую улицу, а третье — Шунтовую. Значит, нужно поворачивать направо. Без прежней спешки Чаг пошел дальше.

Впереди маячит выход наружу. Через квадратный люк Чаг выбрался на улицу. После чернильной темноты яркий свет под сводом большого туннеля слепит глаза.

— Непоседа!

У дома напротив стоит Шнык.

— Жми сюда! Здесь засядем.

Чаг, как самый шустрый и легконогий, обычно оказывается впереди всех. Но на этот раз он последним выскочил из ресторана и последним из всего отделения добрался до Шунтовой улицы. Тяжеловесный Шнык и то обошел его на повороте в туннеле под рестораном — какой удар по репутации.

Чаг забежал в дом.

— Давай! Помогай! — Шнык показал на прихожую.

На пару они сдвинули отделанную под дерево прихожую и забаррикадировали входную дверь. Для надежности Чаг подтащил кресло и подпер длинный, с вешалками, шкаф. Но Шнык махнул рукой:

— Брось, Непоседа. Здесь еще окна — не поможет. Пошли наверх!

Первый городской уровень не зря считается самым престижным. Жилые дома на Шунтовой улице сплошь двухэтажные, в каждом по десятку просторных комнат. Лучше всего занять оборону на втором этаже.

Наверху, в широком коридоре, их ждут четверо товарищей по отделению. Остальные шестеро засели в доме напротив. Шнык, ткнув пальцем в сторону лестницы, коротко приказал:

— Заваливаем!

Все, что нашлось на втором этаже, полетело на лестницу. Шкаф из гостиной рухнул вниз со страшным грохотом. Из распахнутых дверок вылетела батарея тарелок и стаканов. Следом полетели стулья, круглый столик и тяжелый горшок с каким-то колючим растением — вот хозяйка расстроится. Чаг наспех свернул пушистый ковер и бросил в общую кучу. Остальные бойцы приволокли из соседних комнат пару шкафов, письменный стол и еще больше стульев. На месте лестницы выросла гора наваленной второпях мебели.

— Вы, — Шнык ткнул пальцем в четверых солдат, — давайте в ту комнату. Мы останемся здесь, заодно прикроем лестницу. Не забудьте сдернуть занавески и снять окна. Все! Пошли!

Это правильно. Занавески будут только мешать. Чаг без малейшей жалости дернул на себя лиловую ткань. На него тут же рухнул карниз. Круглый набалдашник звонко стукнул по шлему. Коварный карниз улетел в общую кучу на лестницу. Осталось открыть окно и снять створки.

Сопя от натуги, Шнык снял с петель оконную створку и поставил на пол. Физической силой Чаг похвастаться не может, остается оттаскивать снятые створки поглубже в дом. Последняя, во зараза, шлепнулась на пол. Острые осколки со звоном разлетелись. Да уж лучше здесь, в конце коридора, чем от шальной пули на подоконнике.

Худо-бедно дом к обороне готов. Чаг осторожно выглянул на улицу. Тишина. Противника не видно. Стальные ворота по-прежнему надежно перекрывают выход с Площади простора, но вряд ли надолго. Быстрей всего повторится сценарий с туннелем № 2 на Центральном вокзале. Чаг присел на подоконник.

Не так, совсем не так полагается готовить жилой дом к обороне. Нужно вынести из комнат все, что только может гореть или биться. Окна заложить кирпичом или бетонными блоками. В обязательном порядке снести лестницы между этажами. В идеале, заминировать окна и двери на первом этаже и подступы к зданию. Вот только мины в Народную армию еще не завезли.

Никто не думал, не гадал, что вот так, в пожарном порядке, придется сматывать удочки из отлично подготовленного к обороне ресторана на Площади простора. Да и не собирались они переходить на второй рубеж. Так, больше для проформы, разведали пути отхода и наметили наиболее удобные для обороны дома. Но! Глядишь ты. Пригодилось. Все пригодилось!

Сильный взрыв разорвал напряженную тишину. Тяжелые ворота слетели с петель и с грохотом ухнули на проезжую часть. Чаг недовольно поморщился. Как в дурном сериале, ей-богу: опять бурный людской поток выплеснулся наружу. Заключенные в красных робах заполнили Шунтовую улицу от края до края. Чаг нажал на спусковой крючок.

Кинжальный огонь из двенадцати автоматов изрядно проредил толпу зеков. Чаг расстрелял пятый магазин, шестой, дошел до седьмого и… никакого толку. Заключенные безумным стадом баранов пронеслись по Шунтовой улице. На проезжей части и тротуарах остались кучи трупов. Чаг воткнул восьмой магазин и снова выглянул на улицу. Но стрелять больше не в кого. Самое интересное, зеки даже не пытались ворваться в дома, в которых засели солдаты третьего отделения. Они просто пронеслись мимо, и все.

— Ну дела… — Чаг опустил автомат. — Да они что — с ума посходили? Это же не война, а скотобойня получается.

— Кажется, я знаю, в чем дело, — Шнык задумчиво разглядывает через оптический прицел горы трупов. — Непоседа, глянь.

Чаг посмотрел на заваленный трупами тротуар у противоположного дома. Что за хрень? Очень-очень странно. Заключенные одеты в привычные красные робы, но… но… Во дают! Ни на одном нет даже жалкого подобия костюма для выхода на поверхность. У подавляющего большинства головы закутаны в обрывки одеял, на руках нечто похожее на рукавицы.