Очень грязная история (СИ) - Бульба Наталья Владимировна. Страница 58

Готовил он сам, приносил в постель, дразня ароматом свежего кофе и ванильной сдобы. Отставив поднос, щекотал пятки, когда я отказывалась выбираться из-под одеяла, уговаривал, обещая то новый, совершенно невообразимый вид с очередной вершины, где мы еще с ним не были, то байку, которых, как оказалось, Геннори знал множество, то какой-нибудь приятный сюрприз.

Я, поддаваясь его напору, смеялась, забывая, что пройдет немного времени, и вместо солнца, пьянящего воздуха, воды, гор, которые одновременно подавляли своим величием и щедро одаривали накопленной миллионами лет силой, вновь придется окунуться в тлен чужой злобы, предательства, ненависти. Теряла себя в смятых простынях, находила в его объятиях, понимая не разумом, не чувствами, всем своим существом, что именно этого человека я искала все свои тридцать с лишним лет, что именно о нем мечтала, не умея выразить словами, но точно зная, что достаточно оказаться рядом…

Это – рядом, оказалось таким долгим, но разве последние десять лет имели теперь значение?!

Не имели.

Ничего не имело: ни прошлое, ни будущее, только… настоящее.

Я знала, что ошибалась, прячась от действительности, помнила, что жизнь таких проколов не прощала, но продолжала обольщаться, радуясь тому, что у меня было.

Одиннадцатый день начался с вызова, который поднял меня быстрее, чем все испробованные Ровером способы вместе взятые. Рефлексы…

Лазовски срочно требовался в столице. Представить, что смогу остаться в горах без него, у меня не получилось.

В тот же день он улетел на Приам. По официальной версии – оказывать помощь в расследовании по делу владельца «Ханри Сэвайвил» Дайриса Ханри. Шумиха в прессе (была уверена, что и здесь не обошлось без Славы) поднялась такая, что правительство Союза было вынуждено настоять на участии в дознании нашей стороны.

По неофициальной…

Опять последствия нашей деятельности на Маршее. Все получилось не так, как договаривались высокие стороны. Как результат – шейх Тиашин отказался от власти в пользу одного из старших сыновей – Льюаса. В первой же своей речи тот высказался за вступление Приама в Коалицию.

Назвать совпадением все эти события было трудно. Еще бы понять, что находилось между этим фактом и необходимостью присутствия там Ровера. Если очередные проделки Славы Шторма… Было у меня ощущение, что все не столь безобидно, как в случае с проделками полковника. Подтверждений не было.

Так что я опять осталась одна. Я и… кольцо, которое Геннори, уходя, вложил мне в ладонь, чтобы я могла подумать и принять решение. Свое он надел себе на палец сам, вскользь заметив, что на иной ответ даже не рассчитывает.

Убила бы!

И его, и Шторма, который прислал поздравления через пару минут после того, как Лазовски покинул мою квартиру, и одиночество, ударившее по нервам настолько сильно, что я с трудом заставила себя признать, что истерика мне еще никогда не помогала.

– Лиз, – Эд поднялся, подошел ко мне вплотную. Курчавая шевелюра выглядела поникшей, а в когда-то озорных зеленых глазах правила бал усталость, – ты мне нужна.

Стало не просто стыдно – тошно. Если уж он просил о помощи, значит, все – припекло!

Резко выдохнув, тряхнула головой, отгоняя душившую хандру. Тут же перехватила молниеносный взгляд друга на цепочку, которая воспользовалась возможностью и выскочила из-под выреза. Закрепленное на ней кольцо скользнуло по коже, поймав солнечный луч и отразив его золотом.

Сделав вид, что ничего необычного не произошло, спрятала подарок под блузкой.

– Ну и что тут у тебя?

– У меня? – заметно повеселев, переспросил Эскильо, возвращаясь к столу. – Из тех, что уже горят – два бегунка, сводная аналитика, защита свидетеля и сопровождение. Со всем остальным я вроде как пока справляюсь.

Пока он говорил, успела дойти до своего места и активировать планшет.

Бросила взгляд на пустую чашку – кофе захотелось немилосердно, но, посчитав, что еще не заслужила, вновь перевела взгляд на друга.

– А что, аналитический тормозит, или на тебя свалили обзорку Ровера?

– И то, и другое, – вздохнул Эд. – Ты же не совсем в курсе…

Введя код доступа, вошла в систему, тут же получив от Вано нарисованную улыбающимися губками розочку.

А я говорила: не могу…

Отправив нашему информационному ангелу-хранителю сообщение, что в обед загляну, обернулась к Эскильо.

– Мне долго ждать?

Тот хмыкнул, реагируя на тон – назывался он: законченная стерва, – потом устроился на столе с таким видом, словно это не он несколько минут назад давил на жалость:

– Меня переводят.

Охать, ахать и махать руками не стала. Рано или поздно, но это должно было произойти. Десять лет от стажера до опытнейшего маршала… «Рано» уже давно прошло, «поздно» было как раз на подходе.

– Отдел оперативного сопровождения?

Эд тоже не стал демонстрировать удивление.

– Точно, в поддержку. На полгода исполняющим обязанности, а там…

– Помощник директора Службы Маршалов, Эдуард Эскильо… – я пошамкала губами, пробуя на «вкус». – Знаешь, звучит.

– Издеваешься? – Эд прикусил губу, сдерживая смех.

Вот именно этого мне и не хватало, чтобы забыть обо всем.

Все! Больше не было Зерхана, с его безумным жрецом, Приама, где так идеально сошлись интересы уже бывшего шейха и собственного правительства. Больше не было ничего, лишь работа, которую я любила.

– Еще и не начинала, – буркнула я, демонстрируя недовольство. – Дождался, теперь можно и лапки складывать?! Или что, начальственное кресло замаячило…

– Бет, – Эд спрыгнул со стола. Думала, подойдет, но он просто перебрался в кресло, подвесив перед собой сразу четыре внешки, – тебя здесь точно не хватало.

Я не стала заикаться, что уже тысячу раз просила его не называть меня Бет, которое в его исполнении звучало, как Бээээд. И не потому, что даже пытаться не стоило – непробиваемо, просто было приятно: в этом непредсказуемом мире хоть что-то оставалось неизменным.

– Кого еще передвигают?

Садиться я не торопилась, игралась с новым полевым, который мне поставили еще на крейсере Орлова. Времени прошло достаточно, чтобы оценить, удачно ли он взаимодействовал с периферией. Проблем вроде как не было, если только непривычно. Визуальный сектор теперь находился справа.

Эскильо ответил, продолжая скользить взглядом по экранам:

– Точно неизвестно, но ходят слухи про охрану свидетелей.

– У них же всегда все было чисто.

Лучше бы я не лезла сразу в аналитику. Ощущение возникло такое, что в одну кучу свалили отчеты маршалов, выборку по ключевым и сведения по поисковым матрицам.

Теперь хоть было понятно угрюмое настроение Эда. Разбор завалов он никогда не любил.

– Так и теперь не грязно, – усмехнулся тот, не отрываясь от работы. Судя по тому, что вплотную занялся бегунками, уже успел заметить, что именно перехватила я. Насколько я понял, проблемы у подразделения по спецоперациям Коржевского, забирают вояки. Кто именно, он не сказал, но довольным не выглядел.

– А отказаться?

Первый же попавшийся мне отчет вызвал недоумение. Имя маршала было незнакомым.

И когда только успели?!

– Без права на выбор, – все-таки посмотрел в мою сторону Эд. – Не нравится мне все это.

Прежде чем продолжить, открыла еще один. История повторилась с той лишь разницей, что этот был составлен абсолютно безграмотно. Даже для стажера.

– Мне тоже! – поддакнула я. – Они хоть учебку прошли?

Уточнять, о чем это я, Эд не стал.

– Новеньких шестеро. За двоих я спокоен. Достаточно мозги подправить и через годик будут работать самостоятельно. Еще по одному сказать ничего не могу. Вроде и неплох, но…

– Это ты про Александра Кабарга?

Эскильо, ничуть не стесняясь, утянул к себе копию моего экрана, на котором я как раз читала опус этого самого Александра.

Написано было абсолютно безграмотно, но… не без дельных мыслей, которые я тут же пометила для особого контроля.

– О нем самом.