Оперативное вмешательство - Львов Вадим "Клещ". Страница 10
– Камыш. Как объект?
– На месте, Опо…
– Черт, что такое? – Харон повернулся спиной к улице, пытаясь вызвать наблюдателя.
– Сокол, Камыш замолчал. Прием.
Оператор беспилотника сделал максимальное приближение к лежащему на крыше Корикову.
– Норма, Опора. Камыш на месте.
– И не отвечает, придурок!
Камыш не отвечал еще пять минут, и Харон понял, что весь план специальной операции летит к дьяволу.
– Сокол. Активность противника?
– Трое у входа в семидесяти метрах от тебя!
– Что-то не так! Сокол, где Водяной?
– Три минуты, Опора. На подходе.
Не успели лодки зашелестеть брюхом по гальке, как «дельфины», применив легкие штурмовые трапы, одним рывком преодолели бетонное ограждение набережной и оказались на рынке.
Торговцы и патрульные бородачи в ужасе шарахнулись в стороны, пропуская незваных гостей. Одного взгляда на темную униформу и угрожающие движения было достаточно, чтобы у самых бойких торговцев язык мгновенно присох к нёбу. Две группы по шесть человек, прикрывая друг друга, устремились вперед. Сто метров, пятьдесят метров…
– Сокол, перейди на тепловизор.
– Рано, Опора, еще светло…
– Выполняй!
Чертыхнувшись, оператор переключился на тепловизор.
– Как Камыш?
Ответ пришел на пару секунд позже, чем обычно. Именно пары секунд хватило оператору, чтобы сообразить, что наблюдатель, неподвижно лежащий на крыше закусочной, безнадежно мертв. У живых тепловая сигнатура по-другому выглядит… Совсем по-другому…
– Опора, Камыш убит. Или ранен, но скорее убит…
Харон слышал, как дрожал голос оператора…
– Нолан, включай генератор помех! – приказал Шорт, присоединяя магазин к своему SCAR в штурмовом варианте.
– Сокол. Черт, твою мать, Сокол… – едва не заорал в скрытый микрофон Харон, пытаясь пробиться через шипение помех.
«Они глушат связь… глушат связь!»
Камыш убит, связь глушат. Значит, их ждут. Надо предупредить спецназ…
Харон резко обернулся, собираясь отдать приказ Мураду, как краем глаза увидел старую, неопределенного цвета в наступающих сумерках «девяносто девятую», катящуюся по направлению к ним. Окна открыты, бородатый скалящийся пассажир на заднем сиденье что-то держит в руках.
– Ложись! – Харон сбивает с ног Нафису на секунду раньше, чем по кузову их «Газели» хлестнул свинцовый град.
Мурад Гарданов, старший лейтенант ГРУ, принял на себя больше десяти пуль и погиб сразу, даже толком не поняв, что произошло.
Охранники-исламисты, торчавшие у железных ворот объекта, несмотря на солидный боевой опыт, даже не поняли, откуда пришла смерть. Фигуры в черных комбинезонах выросли в десятке метров от них, буквально прорезав ряды торговцев. Только один из охранников, одноглазый Лечо, успел вскинуть «АКМ», прежде чем восемь пуль, выпущенные с двух автоматов одновременно, выбили из него жизнь. Не успели трупы мешками повалиться на мостовую, как Водяной, кап-два Афанасьев, с раздражением выдернул наушник рации и жестом показал, что связи нет.
По любой инструкции, требовалось немедленно прервать операцию и уходить, но Рудольф Афанасьев служил в «дельфинах» шестой год и не собирался отступать. Цель была здесь, за железными воротами, рукой подать. Их двенадцать человек – лучшие бойцы русского флота, а в здании полтора-два десятка вонючих чабанов, сжимающих старые «калаши» в липких от страха ладонях.
– Держи периметр, Молот, – приказал он командиру второй группы капитан-лейтенанту Самсонову, делая шаг вперед. Его не остановила даже раздавшаяся слева на улице автоматная очередь. Молот со своим людьми прикроет.
– Аллах акбар! – заорал Анчар, нажимая на кнопку детонатора в тот момент, когда русские проникли в небольшой двор перед домом.
Капитан второго ранга Афанасьев так и не понял, что он убит. Просто все вокруг залил огонь, и земля встала на дыбы.
* * *
Следующим погиб Самсонов. Тяжелая пуля из «Баретт М95» пробила его насквозь и отбросила спиной на капот ближайшей лавки на колесах. Не успело тело Молота упасть на землю, как, вслед за взрывом во дворе, вторую группу «дельфинов» накрыло ударной волной.
Оттолкнув подмятую под себя Нафису, Харон выхватил из заплечной кобуры «стечкин», хоть и неудобный, но убийственный, и, вскинув, всадил несколько пуль в «девяносто девятую». Головы водителя и пассажира с автоматом почти синхронно лопнули, машина потеряла управление и влетела в «УАЗ»-«буханку», с которого торговали женскими шмотками… Потом за углом что-то оглушительно грохнуло, и в небо взметнулся столб черного дыма, сопровождаемый яростным треском автоматных очередей и завываниями «Аллах акбар!».
* * *
Когда полковник Титов увидел эти кадры, транслируемые в штаб кружащим в небе БПЛА, на экране монитора, он едва не лишился дара речи.
– Пусть уходят, быстро! – заорал он на связиста. – Дежурное звено «Грачей» туда!
– Связи нет, господин полковник, – проблеял очкастый связист, опасливо глядя на полковника.
– Как нет? Ты что, охренел?! Да я тебя… под трибунал, сука, пойдешь! – задыхаясь, вопил Титов.
– Связь глушится! – За связиста-интеллигента вступился седой прапорщик. – Сплошные помехи, невозможно пробиться. Я такое только в Крыму встречал. Наводить некому, можем своих накрыть, не дай бог.
* * *
Вторую группу «дельфинов» спас излишне мощный заряд взрывчатки, заложенный Анчаром, детонация которого вызвала обрушение соседнего дома, сопровождаемого извержением огромного облака кирпичной пыли, на пару минут скрывшую от боевиков уцелевших спецназовцев. Это дало короткую передышку, благодаря которой люди покойного Афанасьева успели укрыться за автомобилями и торговыми палатками и открыть ответный огонь.
* * *
– Пошли, Нафиса, уходим! – заорал Харон, протягивая к ней руку, но девушка отбросила ее, выхватывая маленький удобный «вальтер». Пистолет дважды «чихнул», и Харон увидел, как на асфальт повалились двое бородачей с автоматами, выскочивших из-за павильона.
Схватив Нафису в охапку и матерясь, Харон бросился вперед, туда, где отстреливались прижатые к земле «дельфины». Надо к ним пробиться и вместе уходить. Единственный, хоть и призрачный, шанс на спасение.
Через забор, едва ли не на голову Харону, приземлился молоденький боевик с «калашом». Боевик верещал что-то, захлебываясь яростью, и пытался стрелять, лихорадочно нажимая на курок. За спину он, естественно, не смотрел. Враги, ненавистные «русисты», были впереди, в сотне шагов. Одним ударом рукоятки «АПС» Харон перебил ему шейные позвонки и выхватил у мертвеца автомат.
– Следи за спиной! – приказал Харон Нафисе, выглядывая из-за угла и высматривая выбегающие из кирпичной пыли фигурки.
Раз! Пуля врезалась в одного из боевиков, опрокинув его на спину. Два! Пулеметчик с перекошенным от ненависти лицом схватился за плечо и исчез из окна, бросив оружие.
Прячущийся метрах в семидесяти от Харона «дельфин» повернул в его сторону голову, а затем и «АК-103М» с пристегнутым барабанным магазином.
– Опора!!! – заорал Харон. – Свои!
– Водяной! – отозвался спецназовец. – Дуй сюда, прикрою! – И дал короткую очередь по абрекам.
* * *
Генри Кэролл, Гадюка, уже убивший двоих русских, терпеливо ждал, скрывшись за кирпичной трубой дымохода, пока рассеется пыль и спецназ будет виден как на ладони. Укрытия в виде грузовиков и металлических палаток от пуль «Баретт М95» не спасают. Винтовка создавалась для того, чтобы поражать легкобронированные цели с дальней дистанции. Сейчас, еще минута – и все закончится. Никто из русских не доберется до ждущих их лодок…
* * *
– Командир, на них напали! – Мичман Радченко вызвал Сундукова, выбравшись на нос «Чайки». – Но подойти не сможем, там отмель! – Мичман кричал во всю глотку, пытаясь заменить неработающую рацию.
– По хрену отмель! Если я засяду, ты ребят подберешь и меня прикроешь! – отозвался Сундуков, отдавая приказы рулевому катера. – Главное, помочь им до лодок добраться.