Река Джима - Флинн Майкл Фрэнсис. Страница 75

Река заметно сузилась, течение ускорилось. Гребцы проложили вдоль бортов доски для ходьбы. Затем, по двое за раз, они отложили весла и взяли шесты, хранившиеся на внутренней стороне бортов. Шесты длиной не уступали лодке. Двое кормовых гребцов встали на доски и погрузили шесты в воду.

— Дно! — крикнул один, и загребающий подтвердил.

Они уперлись плечами в обтянутые кожей толстые концы шестов и пошли, толкая лодку вперед. Следом за ними двое баковых гребцов подняли свои весла и взялись за шесты, теперь уже четыре человека шли от носа к корме, борясь с течением. Один из баковых гребцов низким злым голосом сказал что-то рулевому, и тот яростно замахал руками, указывая на берег. Мeарана посмотрела туда, но не заметила ничего необычного.

Она взяла арфу и стала наигрывать первые пришедшие на ум мелодии: джигу, таараб, халай. Девушка подобрала ритм для ходивших с шестами мужчин, рулевой ухмыльнулся и стал отбивать ладонью по ручке рулевого весла в такт музыке. Правый баковый гребец, достигнув края доски, оглянулся на гребца напротив и едва заметно покачал головой. Товарищ ответил ему тем же, и они снова уперлись плечами и толкнули.

Они разбили лагерь на песчаной отмели восточного берега, где от склона холма осталась лишь груда камней. Река исчезала в дымке брызг от водопада. Как ни удивительно, в каньоне рев оказался тише, чем у отрогов, но им все равно приходилось чуть ли не кричать, чтобы быть услышанными.

Донован последним сошел с лодки.

— Это песчаная змея? — спросил он. — А, нет, просто ветка, застрявшая в грязи.

Разыгранный спектакль показался Мeаране забавным, она ни на миг не сомневалась, что это был именно спектакль, ведь Донован ничего не делал без веской причины. Она развернула палатку. Лодочники успели привыкнуть к палатке, которая сама себя поднимает, и больше не толпились вокруг нее с открытыми ртами, когда Мeарана включала снаряжение.

К ней подошли Билли Чинс и Донован, болтая на конфедеративном маньярине. Донован присел и заглянул в палатку.

— Где Тедди и Поули? — спросил он.

— Вернулись к лодкам за провиантом.

— Софвари, — сказал Билли, — сходи за ними.

Ученый-валлах посмотрел на Донована, и тот кивнул ему.

— Что происходит? — спросила Мeарана, когда Софвари ушел.

— Проблемы, — ответил Билли.

— Мы надеемся, ничего серьезного, — произнес Донован.

— Спасибо за предупреждение, что бы оно ни означало.

Мeарана достала арфу. Она все еще настраивала ее, когда вернулись остальные. Все собрались, и Донован сказал, что Билли считает, будто лодочники что-то замышляют.

— Я подозревал это еще до того, как мы отчалили, — сообщил конфедерат. — Старый хозяин таверны слишком сильно хотел доказать, что в Ревущем ущелье нам ничего не грозит, и слишком сильно пытался показать, что его не интересует наше золото и серебро.

— Я ему верю, — сказал Донован. — О песчаной змее я сказал на галактическом. Но кое-кто из наших «друзей» встревоженно оглянулся. Я притворился, будто не заметил, и не думаю, что они обратили на это внимание.

— У них есть уховертки, — сказала Мeарана.

— Или сами выучились. В любом случае — зачем им скрывать это? Они хотят знать, о чем мы говорим, но не давая нам понять, что они знают.

— Я видел, как ты проверял их, — сказал Билли. — Отреагировали только четверо.

Донован кивнул.

— Уховерток здесь вряд ли много. Но у каждого загребающего есть. — Он взглянул на Теодорка. — Приведи сюда Слоофи.

Дикарь поднялся и ушел.

— Не хочу проявить неуважение к Билли, — продолжил Донован, — но я сомневаюсь, что хозяин таверны в Раджилу-ре смог бы нанять пятнадцать человек. Мы миновали пограничный холм на речном берегу, так что мы перешли из Рад-жилура в Джебельсанмёеш.

В палатку вошел Слоофи, следом за ним Теодорк. Дикарь ослабил ремешок на ножнах. Переводчик улыбнулся.

— Чего хозяева хотят от Слоофи? — Его улыбка медленно погасла, стоило ему увидеть их лица. — Я чем-то прогневил вас?

Донован заговорил с ним на чистом гэлактическом:

— Когда они планируют напасть?

Переводчик побледнел. Он попытался притвориться, будто ничего не понимает, но Билли покачал головой.

— Так не пойдет. Мы все знаем. Тебе нужно просто сказать остальное.

Подобное обращение неизменно вселяло ужас в сердца, но со Слоофи оказалось бесполезным.

— Мой товарищ, — сказал Донован, разъясняя положение вещей, — практикует искусство, которое заставляет других отвечать на вопросы.

Теперь Слоофи задрожал.

— Нет а’йайх. Я просто фигура на доске для шадранеха в игре сильных мира сего.

— Раз ты такой бесполезный, — заметил Билли, — по тебе скучать не станут.

— Думаю, — ласково сказала Мeарана, — тебе лучше все нам рассказать.

Слоофи обернулся к ней, словно к избавительнице.

— Да, о сади. Я ничего не утаю!

— Тебя нанял райе Джебельсанмёеша? — задал вопрос Донован.

— Моему хозяину ведомо все. Его люди передали мне монеты, чтобы нанять лодочников, и пообещали мне больше, когда… все… будет сделано.

Мeарана повернулась к отцу.

— Лафеев казался вполне дружелюбным.

— Но райе Джебельсанмееша, — сказал Донован, — заведует торговлей драгоценностями. А мы ищем источник лучших его товаров.

— Но нас не интересуют драгоценности, — сказала Meaрана. — Мы ведь ищем мою мать.

— Лафеев представить не мог, что кто-то отправится на столь безумные поиски. Он решил, что это прикрытие для настоящей цели — вытеснить его с рынка торговли драгоценностями.

— Настороженный разум на всех взирает с подозрением, — сказал Билли.

— Когда они планируют напасть? — снова спросил у переводчика Донован.

Слоофи, запинаясь, заговорил:

— Они убьют меня, если я скажу.

— А если не скажешь, убьем мы, — произнес Билли и беспомощно развел руками.

— Ну и дилемма, — отметил Теодорк.

— Но подумай вот о чем, — продолжил Билли, — от наших рук ты будешь умирать намного дольше. Ты протянешь много дней, прежде чем шакалы и коршуны найдут тебя.

— Похоже, долгая жизнь ему не по душе, — сказал Поули.

Донован ласково спросил:

— Все лодочники в сговоре?

— Нет. Трем не сказали, потому что они не кровные родственники. Как и этому гнусному Дьямосу, чья мать — шлюха из ущелья. Когда молот упадет, этим четверым предоставят выбор — присоединиться к лодочникам или пойти с вами на корм рыбам.

— Нелегкий выбор, — согласился Поули.

Донован бросил взгляд через плечо.

— Теодорк?

— Да, босс. Я найду его.

Дикарь вынырнул из палатки. Донован продолжил допрашивать Слоофи:

— Когда они собираются напасть?

— После того как мы попадем в Джебельсанмёеш, ибо нападение оскорбит квайзара Раджилура, немного глубже в Ревущем ущелье, так, чтобы всю вину возложить на народ ущелья. — Слоофи тяжело сглотнул. — Скорее всего, этой ночью, когда вы уснете, а они отдохнут от гребли.

— Почему не дальше в ущелье?

— Они хотят обвинить ущельцев, но не сталкиваться с ними по-настоящему.

Донован кивнул и посмотрел на остальных.

— Вот вам и ответ. Какие-то проблемы?

Билли покачал головой.

— Да. Как мы управимся с тремя дурмами, если все лодочники умрут?

— Как-нибудь да управимся, — ответил Донован. — Полагаю, это зависит от тех троих, кто не посвящен в план.

Теодорк приволок за шиворот Дьямоса.

— Нашел, босс. Куда его?

Но тут вмешался Слоофи:

— Боги свели вас с ума. Против вас по меньшей мере двенадцать человек. Бойцов у вас только двое. И может, этот, — он указал на Билли, — умеет не только болтать. Но мягкотелый в бою никто, и какой прок от старика и бини?

Донован взглянул на Теодорка:

— Что думаешь?

Нагараян почесал в затылке.

— Три полные лодки? С одной я разберусь. Возможно, По-ули справится с большей частью второй. Пятеро остаются на вас. Кажется, эта грязь на моем сапоге не понимает, кого собираются укусить его дружки.