В полусне (СИ) - Мах Макс. Страница 10

Делами здесь, в «Подворье Якова», заправлял мощного телосложения немолодой мужик, затянутый, словно уже шел через опасные земли, в броню из вареной кожи и стальных пластин. Лицо у мужчины оказалось бритое и жесткое, глаза — равнодушные.

— Ты, что ли, зовешься Лундом? — спросил Герт, подходя к мужчине. Тот сидел, устроившись на деревянной плахе, поставленной как раз посередине торгового двора.

— А ты кто таков? — поднял взгляд мужчина.

— Меня зовут Карл! — представился Герт тем именем, которое теперь принадлежало ему и к которому следовало привыкать. — Я из Олфа. Из Холодной страны.

— А не молод, чтобы в вои наниматься?

— Проверь! — предложил Герт.

С такими людьми, как этот Лунд, не следует мудрить. Говори короче, действуй напрямик, и все будет, как надо.

— Шенк! — окрикнул Лунд одного из проходивших мимо наемников. — Вломи ка этому пареньку! Только не убивай!

— Он вас обидел, командир? — наемник остановился и оглядел Герта с головы до ног. — Ты кто?

— Я Карл, — представился Герт, оценивая поединщика. — Лунд хочет, чтобы вы мне вломили.

— А ты чего хочешь? — поинтересовался наемник. Он был высок и худощав. Молод, но не юн. Крепок и, по-видимому, хорошо натренирован. Во всяком случае, двигался он легко. Казался расслабленным, но наверняка был собран и готов к бою.

«Непрост», — решил Герт, особо отметив холодный «оценивающий» взгляд Шенка и контрастирующее с ним насмешливое выражение продолговатого лица.

— Я хочу наняться в охрану каравана.

— И откуда ты такой крутой взялся?

— Говорит, из Холодной страны, — коротко бросил Лунд.

— Врет! — отмахнулся Шенк.

— Ты из Олфа, — кивнул Герт. — Твое имя означает, копье, ведь так?

— Знаешь наш язык? — спросил Шенк и тут же нанес удар. Резко, без замаха, и, тем не менее, сильно. Должен был провалиться, когда Герт уклонился, но устоял. Значит, первое впечатление оказалось верным: тренированный парень, и тренированный не абы как, а именно так, как надо.

— Я знаю твой язык, — сказал Герт по-олфски. За слова он не опасался, за грамматику тоже, но вот насчет произношения уверен не был.

— Вот черт! — второй удар «возник» так же, как и первый, из ниоткуда. — Так ты, парень, из кхорских переселенцев что ли?

Герт уклонился и на этот раз. Стоял спокойно, смотрел Шенку в глаза, «слушал» его тело, боясь пропустить следующий удар.

— Мои родители жили в Кхоре, — сказал на общем языке, — но потом вернулись в Холодную землю.

Такое происходило гораздо чаще, чем можно было подумать. Северяне перебрались в Кхор еще лет двести назад, при короле Вигвенде, который нанял их в свою гвардию. Но иногда возвращались домой. Во всяком случае, лет пятьдесят назад это было так.

— Возвращенец, значит! — на этот раз уклоняться нечего было и думать, и Герт парировал связку ударов коленом и обоими предплечьями. Выстоял и нанес ответный удар, едва не пробивший защиту Шенка. Но «едва» — не считается. Как и следовало ожидать, Шенк оказался весьма хорош. В былые годы в Реште с такими-то умениями людей, бывало, и в гвардию принимали. Даже не дворян…

«В былые времена… — повторил он мысленно. — Не дворян… А в нынешние? И кто сказал, что Шенк не дворянин? В Олфе ведь тоже…»

— На Олфе учился? — Казалось, Шенк не удивлен, но Герт понимал, это не так. По технике бойца опытный человек многое поймет.

— На островах, — сказал он вслух. — Но учил меня родич, а он служил в Чеане. Так что это не олфский бой, а чеанский.

— Ну, это я и сам уже понял, — кивнул Шенк.

— Он хорош, — повернулся вой к Лунду. — Сам видел.

— Видел, — согласился Лунд. — Мечом и копьем владеешь?

— Мечом лучше, копьем — хуже. Зато из лука стреляю сносно.

— Сносно, это по олфским понятиям, или как? — спросил Шенк.

— По олфским, — согласился Герт, надеясь, что за прошедшие годы ничего на Олфе кардинально не изменилось.

— Значит, хорошо, — кивнул Шенк Лунду. — Хороший паренек, командир, хоть и молодой. Но молодость — не недостаток. Сам знаешь, это быстро проходит. Так что бери!

— Ладно, как скажешь! — кивнул Лунд. — А теперь слушай, Карл из Олфа и не говори, что не слышал. Условия такие: две серебряные марки до Шеана, за участие в бою — еще полмарки, за кровь — две. Кошт мой, и слово командира — закон. Согласен?

— Согласен.

— Ну, тогда иди с Шенком! Возьмешь парня в обучение, Шенк?

— Отчего бы и не взять? — пожал широкими плечами вой. — Пошли, Карл, познакомлю тебя с остальными и покажу, где квартируем.

— Спасибо, Шенк! — улыбнулся Герт. — Или мне называть тебя, господином?

Вопрос был с двойным дном, и Шенк это, наверняка, понял, но и не спросить нельзя. Не спросишь, покажешь себя дураком. Но это только на первый случай, потому что, если и сам Шенк не дурак — а он на такового не походил, — вскоре задумается, а задумавшись, начнет спрашивать.

— Как догадался? — Шенк вопросу не удивился, значит, и сам ждал.

— Ты дерешься, как дворянин, а смотришь, как гвардеец из Решта. Мне ведь не дядька это все рассказал, — Герт решил, что прежняя легенда теперь долго не продержится, и решил ее сменить, — я в монастыре Ревнителей рос.

— Она как! Чего ж, ушел?

— Враги напали, один я выжил. — Почти правда, но и полуправда в умелых устах способна обратиться в истину.

— Везучий, значит?

— Не без этого, — согласился Герт.

— Тогда, давай так, — вздохнул Шенк, — я тебя ни о чем не спрашиваю, парень, и тебя ни с кем не обсуждаю. Идет?

— Принято! — кивнул Герт, он уже понял, что судьба к нему благосклонна, как никогда. — Я обещаю тебе, быть взаимно вежливым. И не стану ни с кем делиться своими замечаниями. Ты Шенк — мой старший товарищ и наставник, и мне этого достаточно. В бою не подведу, на гулянке — прикрою спину. Так пойдет?

— Вполне! — кивнул Шенк. — Пошли!

Глава 3

На тракте

Правила дороги просты: вставай рано, начинай движение с первым светом, и не останавливайся до сумерек. И, разумеется, ты всегда должен знать, где остановишься на ночлег. В зимнее время десять — одиннадцать часов в пути плюс недолгий привал в середине дня. Полчаса — час, чтобы съесть свой холодный обед, опростаться, напоить и накормить животных, проверить колеса телег и фургонов, и все прочее в том же духе. Иногда, впрочем, возникает соблазн идти чуть быстрее и не останавливаться даже в сумерках. В конце концов, там впереди настоящая станция, так отчего бы «не сделать еще одно последнее усилие»? Но караван не кавалькада всадников, темп движения задают самые медлительные из животных — волы. Так что спеши — не спеши, а все равно приедешь, когда приедешь. И рисковать, двигаясь в ночной тьме, незачем. Выигрыш невелик, а смерть — вот она, всегда ходит где-то рядом.

Герт проснулся, как и привык, «перед первым светом». Полежал. Послушал дыхание спящих рядом людей. Все было спокойно вокруг, и следующие полчаса — если судить по внутреннему времени — он «разминал» мышцы, выполняя упражнения гайярской триады. Тем, кто добирался до Третьей ступени, — а Герт преодолел этот рубеж аж полстолетия назад, — не требовалось выполнять упражнения вживе. Во всяком случае, не каждый день. Достаточно было «представлять движения, как они есть», переживая их вместе с телом с той степенью «погружения», какую обычный человек даже представить себе не мог. На практике это означало способность контролировать сокращения мышц таким образом, что, лежа без движения, ты, словно бы, бежал или прыгал, плыл или фехтовал. Если не лениться, за полчаса тренировки можно даже вспотеть. И Герт вспотел. Вернее, это вспотел юноша Карл, нетренированное тело которого все еще не полностью подчинялось новому хозяину. Так что, да, он вспотел. И дыхание сбилось после особенно замысловатой фехтовальной связки, да еще и с тяжелым мечом в левой — подчиненной — руке. Но ничего не поделаешь. Юношу Карла следовало еще долго гонять и править, учить и снова гнать, чтобы «выстругать» из дворовой собачонки настоящего бойцового пса.