Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом - Ярославцева Светлана И.. Страница 116

Также у диакона и дьяка на жилых корпусах тесовые крышки очень текут и в окнах рамы также ветхи, что требуется переправить. Также на дворах хлевы развалившияся и ворота требуется исправить; а сверх сего у диакона и дьячка не имеется погребов, то хотя один для обоих очень устроить нужно».

Судя по прилагаемой смете, в доме священника требовалось: вновь пристроить кухню длиной 7 аршин (4,97 м), шириной 4 аршина (2,84 м), с русской печью длиной 2 ? аршина (1,95 м), шириной 1 аршин 10 вершков (1,15 м); во всех комнатах заменить сгнившие летние рамы, сгнившее крыльцо, ветхую крышу покрыть тесом; в домах дьякона и дьячка тоже заменить рамы и крыльца, покрыть крышу тесом в сенях, а также выстроить один погреб на двоих [795].

В июле 1830 г. в журнале Московской дворянской опеки было отмечено, что Опека разрешила «исправить в Господском доме и аранжереях села Борисовского, ветхости в церкви и в домах священника и церковнослужителей с употреблением до 2000 рублей» [796].

Некоторое время спустя Прокопия Григорьева сменил священник Алексей Дмитриевич Воздвиженский (род. 1812). Предполагаю, это был сын священника Сергиевской церкви протоиерея Дмитрия Яковлевича Воздвиженского, служившего в этой должности с 1792 по 1842 г. Службу он оставил по преклонным летам, передав свое место зятю, мужу своей дочери, Ивану Ивановичу Зерченинову, и прожил после того еще около года [797]. Состав его семейства мне пока неизвестен.

А.Д. Воздвиженский служил священником Борисоглебского храма в Зюзине уже в 1838 г., когда П.П. Бекетов и А.Г. Лаваль продолжали многолетнюю тяжбу о размежевании земель села Зюзина и пустоши Новоселки, начатую в 1803 г. их матерями И.И. Бекетовой и Е.И. Козицкой. В общем числе церковных земель 33 десятины при размежевании было включено пропорционально «от села Борисовского, Зюзино тож, 24 десятины 1881 сажен и от Новоселок 8 дес. 519 сажен» и по поданной 28 сентября 1803 г. общей просьбе Бекетовой и Козицкой размежевано полюбовно землемером Жилиным в сентябре 1807 г.

В межевой книге и на межевом плане села Борисовского, при полюбовном размежевании владений И.И. Бекетовой и Е.И. Козицкой, описана окружная межа Чернева стана села Борисовского, Зюзино тож, в котором всего 323 десятины 210 сажен. Из того числа у священно– и церковнослужителей 1567 сажен под церковью и кладбищем у храма, да на довольствие из дачи села Борисовского, Зюзино тож, вырезана земля, обозначенная на плане литерами Ц.З. всего 24 дес. 2306 саж., и описана межа этой земли, начиная от починной точки (угла церковного кладбища) [798]. Но план пустоши Новоселок не сохранился. Межевые знаки позже при очередном уточнении межи уничтожены, нарезка земли проведена неверно, что вызывало всегдашние споры сторон. И по настоянию графини Лаваль, а также священно– и церковнослужителей дело попало в суд.

Суд разбирался целый год и в результате в 1839 г. дополнил «из дачи пустоши Новоселок под усадьбу священно– и церковнослужителям 1 десятину 722 квадратных сажен» [799]. Судя по всему, именно на этом пятачке построили дом для недавно прибывшего молодого священника. Вскоре у него появились дети: Клавдия (1840), Александр (1845), Владимир (1849), Дмитрий (1854) [800]. Когда в 1863 г. священника Воздвиженского не стало, у его вдовы Александры Ивановны осталось пятеро детей (еще годовалая Ольга) [801]. Многодетное семейство так и осталось в этом доме.

Ни один из сыновей священника Воздвиженского не пошел по его стопам. Александр и Владимир занялись гражданской службой, Дмитрий – военной. (Сведения о семействе крайне скупы.) Дом отошел им в собственность лишь спустя много лет, когда в 1896 г. владелец села Зюзина купец А.И. Васильков стал распродавать имение. И дети прежнего священника Борисоглебской церкви Воздвиженского приобрели дом с приусадебным участком, в котором они родились, выросли и, как было принято по обычаю, проживали после смерти своего отца. Владельцем стал старший сын коллежский советник А.А. Воздвиженский, хотя он и не жил постоянно в селе. Коллежский советник В.А. Воздвиженский умер от чахотки 44 лет, 9 октября 1892 г. и был погребен у церкви с разрешения епископа. Дмитрий представлял интересы старшего брата, когда в 1903 г. крестьяне начали дело по отграничению надельной земли от смежных владений, и отсутствовавший А.А. Воздвиженский поручил вести свои дела при размежевании землемером И. Взоровым своему брату капитану Д.А. Воздвиженскому [802]. Дмитрий Алексеевич вышел в отставку в чине подполковника, поселился в Зюзине, умер здесь в феврале 1912 г. и тоже был похоронен близ Борисоглебской церкви [803].

Позже в доме с небольшой усадьбой в 1 десятину 893 квадратных сажени жили Ольга Алексеевна и дочери братьев Воздвиженских. В 1917 г. владельцами дома были записаны двоюродные сестры Евгения Владимировна, дочь коллежского советника, и Александра Дмитриевна, дочь подполковника [804]. Евгения Владимировна руководила хором в селе и до, и после революции. А Александра Дмитриевна организовала в клубе любительский театр, который нынешние старики упрямо называют «народный». Все они значились в Именном списке граждан села Зюзина в сентябре 1922 г. [805] А в списке домохозяев для обложения денежным подворным налогом за 1922 г. у семьи Ольги Воздвиженской было записано 1 ? десятины земли и корова – что составляло 2 ? платежных пая 6325 тыс. руб. в дензнаках 1922 г. [806] Ольга Алексеевна как старшая в семье Воздвиженских значилась в списках граждан, уплативших сельхозналог в кампанию 1924–1925 гг. [807] На собрании бедноты с. Зюзина, состоявшемся 20 января 1930 г. и принявшем решение о переходе на сплошную коллективизацию к 1 февраля, О.А. Воздвиженскую «как дочь попа» включили в число семерых лишенцев, у которых затем было изъято имущество [808]. Дом Воздвиженских с того времени опустел и стал собственностью сельскохозяйственной артели. В него поселяли, как в коммунальную квартиру, колхозников, приехавших из других мест.

Но вернемся в XIX век. Уже с января 1864 г. священником Борисоглебской церкви стал Аникита Данилович Рисов [809]. От прежнего священника ему досталась непростая забота: в 1862 г. Борисоглебской церкви был пожертвован большой колокол, изготовленный еще по заказу П.П. Бекетова, о чем свидетельствовала надпись на нем: «В благополучное царствование государя императора Николая Первого усердием храмоздателя и строителя богоугодного заведения д. камергера и кавалера Петра Петровича Бекетова. Весу... пуд... фунт... лета в Москве 1839 года Октября 17 д. Заводчик Михаила Богданов».

Дом Воздвиженских

Но в том же 1839 г. камергер П.П. Бекетов затеял неудавшееся переселение зюзинских крестьян (как описано выше). Крестьяне заупрямились, переселяться не стали, да еще пожаловались предводителю дворян. Командор рассердился, и жертвование большого колокола отодвинулось на два десятка лет. Вероятно, наследники камергера обнаружили забытый на заводе колокол с незавершенной надписью и доставили в храм.