Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом - Ярославцева Светлана И.. Страница 82

«Вышло в расход в приезд комиссионера и с ним бывших покупателями для обревизования имения и в приезд земской полиции серебром три рубля...

Выдано церковнослужителям ружного положения по расписке, оставалось от 1845-го года не выданного покойным Г-м Петром Петровичем Бекетовым, серебром сто семьдесят один рубль сорок две копейки три четверти...

Вышло на гербовую бумагу для условия на отдачу дома в наем при селе Борисоглебском на три летних месяца серебром один рубль восемьдесят копеек...

Заплочено печнику за перестилку в печах двух подов серебром шездесят копеек...

Дано мальчику Федору Маторину на покупку летней одежды, находившемуся в ученье при садовом заведении у купца Пискарева серебром шесть рублей...

За отправку сведений по имению села Борисоглебского на Черную Грязь становому приставу 6-го стана Николаю Григорьевичу Белопольскому заплочено весовых серебром 20 копеек...

По болезни Якова Рыбакова жены его на медицинские пособия за кровопускание и протчие лекарства вышло серебром 2 р. 50 к... Выдано церковнослужителям ружного положения третью треть за три месяца 1848 г. серебром 57 рублей 14 копеек с четвертью...

Дано мальчику Федору Маторину на покупку зимней одежды находившемуся в ученье при садовом заведении у купца Писарева серебром шесть рублей...

Внесено в Московское Уездное Казначейство за приписных дворовых людей к селу Борисоглебскому за 33 души по 92 коп. серебром за каждую душу. Итого серебром 30 руб. 36 к.

Выдано церковнослужителям ружного жалованья четвертую треть за три месяца, то есть с 1-го октября 1848 г. по 1-е число генваря 1849 г., серебром 57 руб. 14 с половиною копеек...

Заплочено вольному печнику за выклатку в русских печах четырех подов и смаску очелков, где проживают дворовые люди, заплочено серебром 75 к., и зачистку труб в два раза, заплочено 30 к., итого серебром один рубль пять копеек...

Церковнослужителям за 1-ю треть ружного положения на сей 1849-й год серебром 57 рублей 14 с четвертью копеек...

Бурмистру жалованья за 6 месяцев по 4 руб. 50 коп. серебром 27 рублей».

Почти каждый месяц для конторы покупали почтовую бумагу и по 3 фунта сальных свечей.

Дворовым людям конторщик выдавал «харчевые», полученные от И.И. Верховского на содержание дворовых – часть месячным жалованьем, а часть купленной в месячину ржаной мукой и гречневой крупой. Иногда за муку и крупу выдавали деньги с учетом по справочным ценам за 31 пуд 20 фунтов муки и за 5 пудов 10 фунтов. И это была самая большая часть расходов по имению. А самый большой приход складывался из получаемых оброчных денег.

Конторщик принимал оброчные деньги от крестьян и дворовых, которые затем передавал Верховскому, а также вел другие приходы по хозяйству: «Получено в задаток за проданный по господским садам покос серебром 20 рублей... Получено за проданную картофель за 20 мер серебром 1 р. 50 к.».

В «Указателе селений и жителей уездов Московской губернии», составленном К. Нистремом, записаны сведения, относящиеся еще ко времени П.П. Бекетова. В селе Борисоглебском (Зюзине) 5-го стана Московского уезда, расположенном в 7 верстах от Серпуховской заставы, вправо 2 версты между Серпуховским и Калужским трактами, имелось 37 крестьянских дворов, в которых жили 180 душ мужского полу и 215 женщин, а также приписаны были дворовые люди – 33 души мужского полу (по плану в даче села было 323 десятины 210 кв. саженей). Входившая в имение деревня Изютина примыкала землями к селу, по проселочной дороге до деревни было три версты. Она располагалась в 6 верстах от Серпуховской заставы близ Серпуховского шоссе, в ней было 23 крестьянских двора, где жили 15 крестьян и 22 крестьянки (по плану в даче деревни Изютиной имелось 152 десятины 1896 квадратных саженей) [606]. Интересно, что при Балашовых (по данным 9-й ревизии) в селе 173 крестьянина жили в 52 дворах, т. е. стало на 15 дворов больше, чем при П.П. Бекетове. И это были не вновь привезенные крестьяне, а отселенные молодые семьи, которые до этого теснились в отцовских домах.

Вскоре после 10-й ревизии произошла крестьянская реформа. Крестьяне села Зюзина и деревни Изютиной были объединены в Зюзинское сельское общество, которому в качестве крестьянских наделов было выделено 296,5 десятины земли 2-й категории при селе и деревне. Соответственно 172 (в селе) и 23 (в деревне) крестьянина (ревизских душ мужского пола) вышли из крепостной зависимости, но, не расплатившись за наделы, оставались временнообязанными господам Балашовым. А у Балашовых осталось 150 десятин земли 1-й категории при селе Зюзине.

Сельские общества, как правило, объединяли земли одного владельца, выделенные им в качестве надела жителям расположенного на них селения. Два и три селения обычно слагались в одно сельское общество. Назывались общества по имени самого крупного в них селения.

Сохранившийся правый флигель усадебного дома Бекетовых–Балашовых. Фото автора, 2005 г.

В каждом сельском обществе был староста. Для управления подобными сельскими обществами были созданы волости – как административно-территориальные единицы в составе уезда. Органами волостного управления стали: волостной сход, волостное правление во главе с волостным старшиной и волостной суд. Волостное правление являлось коллегиальным учреждением и занималось обнародованием законов, раскладкой и сбором податей и повинностей, продажей крестьянского имущества для уплаты всякого рода взысканий, а также назначением и увольнением должностных лиц по волости.

Село Зюзино стало центром Зюзинской волости. Все документы того времени, отправляемые из волости, подписываются волостным старшиной и волостным писарем. Старшин назначали из крестьян разных сел волости. Первым старшиной (до 1871 г.) был зюзинский крестьянин А.Ф. Заварзин, а писарем – М. Борисов. Затем старшинами были В.Н. Садовников, И. Зверев, И.И. Драгунов. Последний находился в этой должности с 1878 г. около 40 лет. Кроме того, с 1886 г. он неоднократно избирался гласным в Московское уездное земское собрание (до 1916 г., когда он скончался, и на Собрании было объявлено об этом прискорбном событии).

Господа Балашовы являлись владельцами имения вплоть до апреля 1879 г., когда они продали его купцу Алексею Ивановичу Василькову.

Новые русские баре из купеческого сословия

В купеческом сословии Алексей Иванович Васильков был не очень давно. Только в 1850 г., незадолго до 9-й ревизии (октябрь 1850 г.), 25-летний мещанин Алексей Васильков был принят в купцы 3-й гильдии и записан в Хамовнической слободе [607].

В следующей ревизской сказке той же слободы (10-я ревизия, май 1858 г.) было отмечено, что у 32-летнего купца 3-й гильдии появилась жена – Марья Лаврентьева – 26 лет [608]. Жена, как видно, была состоятельнее Василькова, потому что даже много позже, около 20 лет подряд, в Справочных книгах отмечалось, что купец А.И. Васильков живет в доме жены на Малой Серпуховской улице, в доме № 25. Больше 30 лет купец Васильков торговал шерстью на Мытном дворе в Серпуховской части; уже и во 2-ю гильдию перешел (1871), и зюзинское имение приобрел (1879), и собственный дом в Москве построил (1884) [609]. И только с 1887 г., в 60 лет, стал торговать мясным товаром на том же Мытном дворе [610]. По выбору московского купечества с 1864 по 1867 г. Васильков служил сборщиком Скотопригонного и Масляного дворов. В той же должности он состоял и в 1868 г., с 18 марта по 4 сентября.

С Высочайшего утверждения Его Величества Государя Императора 11 марта 1869 г. Алексей Иванович был принят в число пожизненных членов IV разряда Общества восстановления христианства на Кавказе с правом носить присвоенный сему званию знак.