Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом - Ярославцева Светлана И.. Страница 93

Мне очень не хватало этого конечного уличного ранжира для того, чтобы представить историю изменения улицы, расселения жителей села в каждый период его существования. Ведь, выписывая перечень жителей села из всех переписей начиная с 1627– 1629 гг. (более ранние переписи просто не сохранились), я невольно располагала их в том же порядке на улице. Вскоре стало ясно: если родственные семьи расселялись до 1845 г., дом для сына ставили близ отцовского, вторым, а то и третьим рядом от линии улицы. 12 исходных крестьянских дворов были к 1845 г. перенаселены. Односторонняя застройка крестьянских дворов заканчивалась у околицы, а за околицей находилось кладбище – селиться было негде. Линия околицы проходила примерно по границе между двумя нынешними школами № 531 и 685.

При Балашовых после решения Опекунского совета крестьян стали расселять по обе стороны дороги, идущей к лесу, по новым правилам – усадьбы стали больше, с обязательным проездом в 6 сажен через каждые два двора. Для этого сначала перенесли на новое место кладбище – в заповедную сосновую рощу «Грачи». А потом за недавней околицей расселили в первую очередь все семьи, которые П.П. Бекетов хотел перевести в другое имение и лишил их дворов в Зюзине. Потом тем же порядком стали поселять вдоль спрямленной дороги на Ясенево семьи взрослеющих сыновей из крестьянских семей. Порядок записи семей при 9-й и 10-й ревизиях и при Переписи 1869 г. уже не совпадал с порядком размещения домов по улице.

Уже после революции появились жилые дворы при въезде в село, в начале дороги от речки Котловки до церкви на Поповке. Поповкой в селе называли строения на прежних церковных землях, которые владельцы села искони отдавали церковному причту в пользование – для ружного прокормления и проживания. Строили на ней только церковные дворы, а в конце XX в. – и арендаторы церковных земель.

В 1920-х гг. были отданы под жилые дворы крестьянам и земли на месте разрушенного господского дома, усадебного сада и хозяйственного двора. На месте большого господского дома поставила дом одна из семей Гусевых.

В двух следующих, 11-м и 12-м дворах, в деревянных домах жили Касадкины – соответственно Василий Егоров, 22 лет, и старший брат отца Василия – Алексей Дмитриев, 36 лет. Фамилия эта записана ошибочно (через «д»), она пошла от Дмитрия Павлова Касаточкина (1850). Его дед Иван Андреев Маторин, первым отселившись из родительского двора, взял себе в 5-ю ревизию (1795) фамилию Маторин, по прозванию деда Дмитрия Андреева Моторы. Сын Ивана Петр, став отдельным дворовладельцем к 6-й ревизии (1811), поддержал отца, став Маториным. Но к 7-й ревизии (1816), когда отца не стало, а Павел и Степан тоже разъехались по разным дворам, все три сына Ивана – Павел, Петр, Степан – взяли себе фамилию Хромовы.

В 9-й ревизии (1850) новые изменения: Петр снова поменял фамилию – записался Корчашкиным (у Даля, корча?жка – калека со сведенными членами), а сын Павла Дмитрий стал Касаточкиным (у Даля, каса?тка, каса?точка – ласточка). На следующей Переписи 1869 г. уменьшительная форма этих фамилий исчезла. Тогда сын Петра Иван стал Корчагиным (см. 23-й двор). А старший сын Дмитрия Алексей и дети младшего сына Егора (взят в рекруты в 1857 г.) Василий и Александр стали Касаткиными.

Когда племянник Дмитрия Касаткина Егор подрос и женился, Дмитрий с женой и сыном отселился в отдельный двор рядом. Так, в Перепись 1869 г. в 11-м дворе в деревянном доме оказался Василий Егоров Касадкин с женой, а также его брат Александр Егоров, 18 лет, сестра Наталья Егорова, 8 лет, и их мать Афросинья Федорова, 46 лет.

Позже, в метрических книгах 1900-х гг. фамилию опять писали через «т». У Василия отмечены семьи двух его сыновей: Георгия, женившегося 6 февраля 1908 г. на Евдокии Алексеевой Корчагиной, и Александра, женатого на Марье Никитиной. Был еще сын Василий с женой Татьяной Семеновой. У Александра – семьи четырех сыновей: Алексея, женившегося 14.10.1902 на Пелагее Васильевой Воротягиной; Ивана, женившегося 31.01.1900 на Екатерине Алексеевой Чижовой; Василия, женившегося 25.07.1908 на Татьяне Александровой Будкиной, и Григория, женившегося 26.01.1911 на Александре Васильевой Журиной. В каждой семье было по нескольку детей.

В 1922 г. все эти семьи Касаткиных жили отдельными домами. Интересно, что П.В. Касаткина в марте 1922 г. держала в собственном доме небольшую чайную в 9 кв. саженей. В тот год НЭПа при Ленинском волостном совете существовала Комиссия по сдаче помещений под торговлю в селениях Ленинской волости. Среди десятка чайных лавок в волости одна была открыта в селе Зюзине. Пелагея Васильевна выкупила патент на торговлю и промыслы (в чайной лавке) и за вторую половину 1922 г. [682]

У Александра Васильева Касаткина с семьей было 3 ? десятины земли и лошадь. У Егора Васильева – 3 ? десятины земли и лошадь и корова, а подворный налог 12 075 тыс. руб. (в дензнаках 1922 г.). У Алексея Александрова Касаткина было всего 2 десятины, лошадь и корова, и подворный налог он платил поменьше – 9200 тыс. руб. У Ивана Александрова Касаткина с семьей – 4 ? десятины земли, лошадь и корова, подворный налог он платил 14 375 тыс. руб. У Григория Александрова десятин было меньше – 2 ?, лошадь и корова, подворный налог – 9200 тыс. руб. У Василия Александрова – 2 ? десятины, лошадь и корова, подворный налог он платил 10 925 тыс. руб. [683]

Состоятельные были семьи. Они в основном не утратили достатка и к 1927 г. В Именном списке Зюзинского земельного общества по самообложению на 1927 и 1928 гг. в числе других крестьян записаны и Касаткины, с указанием размера налога самообложения. Александр Васильев Касаткин платил 7 руб., его отделившийся сын Иван Александров – 10 руб., вдова Егора Васильева Евдокия Алексеева Касаткина – 15 руб. Алексей Александров Касаткин платил 35 руб., Иван Александров – 15 руб., Григорий Александров – 40 руб., Василий Александров – 24 руб. [684]

Иван Александров Касаткин являлся председателем церковного совета. И поэтому, когда при выборах в 1923 г. составляли список лиц, не имеющих права избирать и быть избранными, И.А. Касаткин как служитель культа был внесен в этот список лишенцев [685]. В октябре 1924 г. в число лишенцев он попал еще и как торговец, а жена – как жена торговца. Кроме Ивана, в список внесли и его братьев Алексея и Григория c женами – тоже как торговцев [686]. В 1926 г. Касаткиных снова лишили избирательных прав [687]. А когда в январе 1930 г. создавался колхоз, на общем собрании крестьян села Зюзина было решено у всех лишенцев изъять средства производства, скот, семенной фонд, постройки и передать все это колхозу [688].

1914 г. Cправа налево: братья И.А. и Г.А. Касаткины (сидят), С.М. Гусев (стоит). Фото из коллекции автора

1959 г. А.А., А.И. и В.А. Касаткины. Фото из коллекции автора

В 12-м дворе в деревянном доме жил Алексей Дмитриев Касадкин, 36 лет, с женой и 7-летним сыном Сергеем. У Сергея с женой Татьяной было много детей. К 1922 г. в семье Сергея Алексеева Касаткина осталось три дочери и сын Иван. Земли у семейства было немного – 2 ? десятины, но зато 2 лошади и корова. И к 1927 г. семейство оставалось в достатке. Сергей Алексеев платил налог самообложения 20 руб.

Несколько человек из всех семейств Касаткиных ушли воевать в Великую Отечественную войну. Семеро не вернулись.