Когда обрывается лента - Чейз Джеймс Хедли. Страница 31

– Да, – Валери села, ей хотелось обнять Криса.

– Как ты относишься к этому, Валери?

– Прежде всего скажи, как ты относишься к этому, Крис?

– Я очень волнуюсь... – Он сел в шезлонг. – Мне уже стало здесь надоедать. Если бы я наконец смог работать! Я действительно устал здесь сидеть и все время видеть одно и то же. Это было бы замечательно, да?

Валери старалась говорить спокойно.

– Они надеются. Конечно, не надо рассчитывать на какое-то чудо, но они говорят...

– Я знаю, что они говорят, – перебил ее Крис. Нахмурившись, он уставился вдаль. – Как дела у твоего отца?

– Хорошо. Как обычно, много работает... Сегодня вечером он будет звонить.

– Не говори ему о Циммермане. Пока... Ты знаешь своего отца: если дело не удастся, он только разозлится.

– Напрасно ты так думаешь! – горячо заговорила Валери. – Но если ты так считаешь, я не скажу.

– Лучше не надо, – Крис испытующе посмотрел на нее. – А как наши финансовые дела? Мы сможем оплатить операцию? Этот врач предъявит солидный счет!..

– На это денег у нас хватит.

Крис помолчал, отвел взгляд и с горечью спросил:

– А тот шантажист?

Валери помедлила с ответом, но, чувствуя возбуждение Криса, решила сказать правду.

– Я не стала ему платить.

Она заметила, как Крис застыл и сжал кулаки.

– Это правильно... Но ведь ты говорила...

– Я передумала. Я еще раз переговорила с этим типом и пришла к выводу, что он просто блефует.

Крис встревожился.

– Но это может повлечь серьезные последствия. Если я после операции выздоровею, мне совсем не улыбается попасть за решетку – именно в тот момент, когда я начну новую жизнь...

– Почему тебя могут арестовать?

Крис помедлил, потом сказал:

– Возможно, этот шантажист отомстит... Лучше тебе удовлетворить его требования.

– Как он может отомстить? Ты ничего не сделал, Крис, и у нас нет никаких оснований бояться.

Он прикрыл лицо рукой, чтобы скрыть подергивание щеки.

– Я не могу вспомнить, что произошло в ту ночь. Я Бог знает что мог натворить, – он помолчал, нахмурился и продолжал: – Я очень смутно помню... Я что-то делал...

Валери глубоко вздохнула, стараясь скрыть дрожь.

– Ты вспоминаешь женщину и слонов?

– Да... Почему ты спрашиваешь?

– Я тоже думаю о ней. Может, на ней был браслет с маленькими слониками?

Крис удивленно посмотрел на нее, потом ударил себя по колену.

– Слушай, а ведь ты права! Да, теперь я вспоминаю, на ней действительно был такой браслет!

– А она не напоминала тебе пекинскую собачку?

Крис уставился на Валери.

– Это она тебя шантажировала?

– Нет, но я недавно видела в ресторане девушку. На которой был такой браслет. Очаровательное создание с личиком, как у гнома.

Крис задумался.

– Это могла быть она, – наконец сказал он. – Теперь я хорошо ее вспомнил.

– Ты рассказывал мне, что тебе стало ее жаль...

– Этого я не помню. Разве я что-нибудь говорил?

Лицо его снова потеряло осмысленное выражение, словно между глазами и мозгом повесили занавес, который делал невозможным дальнейшее общение.

Валери поняла, что больше не получит от него никакой информации. Она сменила тему и стала рассказывать о том, как приятно купаться в море рано утром.

Он слушал вежливо, но видно было, что его это совсем не интересует. Сделав еще несколько бесплодных попыток разговорить его, она встала.

– Завтра я снова приду. Может, я уже успею поговорить с Циммерманом...

– Ты по-прежнему считаешь, что не стоит платить шантажисту? – спросил Крис, искоса глядя на нее.

– Да.

Его длинные пальцы нервно задвигались.

– Ты не боишься ошибиться?

– Я считаю, что будет ошибкой заплатить ему.

– Кто этот человек?

– Частный детектив.

Крис испугался.

– Но ведь это опасно! Ты должна дать ему деньги!

– Ты даже не знаешь, почему он нас шантажирует.

– Не знаю. И не хочу знать. Я болен, мне нельзя возбуждаться. – Валери заметила, что Крис снова ушел в свой призрачный мир. – Люди приписывают другим так много грязных дел, что я ничего не хочу знать.

Повинуясь внезапному импульсу, Валери вынула из сумочки золотую зажигалку и дала ее Крису.

– Смотри, что я нашла, Крис.

Едва взглянув на зажигалку, он содрогнулся всем телом и отбросил ее от себя, словно увидел на своей руке отвратительное насекомое. Потом повернулся к Валери, и выражение его лица ужаснуло ее.

Это не был уже ее муж... В его лице не осталось ничего человеческого. Дыхание со свистом вырывалось сквозь крепко сжатые губы, руки поднялись, а пальцы скрючились, как когти.

– Крис! – испуганно воскликнула Валери.

– Я сыт тобой по горло! – угрожающе прохрипел он. – Я убью тебя так же, как убил ту женщину!..

Медсестра была уже возле них. Она схватила его за руку и заломила ее за спину. Он не мог двинуться с места, но взгляд его был все так же пронзителен, и нерв дергался у него на щеке, как змея.

– Бегите за доктором Густавом, – приказала медсестра. – Я не смогу его долго удерживать.

Валери повернулась и побежала по дорожке. Возле дома она увидела санитара, который уже мчался навстречу, увидев ее испуганное лицо...

У Валери подкосились ноги, и она села на траву, закрыв лицо руками.

Пока Валери уничтожала пиджак своего мужа, Терелл сидел дома и уничтожал свой завтрак. Незадолго до этого Джекобс отвез в «Парк-мотель» их квартиранток – миссис и мисс Прескотт. Оставшись одни, Терелл с женой облегченно вздохнули: надо было иметь ангельское терпение, чтобы выдержать присутствие маленькой Анжелы.

Терелл вспомнил события вчерашнего дня. Джек и Мо были убиты, Ли Харди тоже мертв. Об этом не стоило сокрушаться. Дело об убийстве Хенекея можно закрыть окончательно. Теперь пора заняться Сью Парнелл. Он до сих пор не имел представления, кто мог совершить это преступление...

Да, еще один вопрос: почему миссис Бэрнетт заплатила Хейру двадцать тысяч долларов?

Терелл был убежден, что Хейр шантажировал ее, но поскольку она не дала никаких показаний против него, Терелл ничего не мог предпринять. Он допивал вторую чашку кофе, когда к дому подъехала машина. Выглянув в окно, он увидел Бейглера и Фреда Хесса, которые направлялись по дорожке к его дому.

– Новое происшествие! – сказал Терелл жене и пошел открывать дверь.

– Ну, как дела? – спросил он, входя с ними в комнату.

– Я взял в морге отпечатки пальцев Ли Харди, – сообщил Хесс, – и сравнил их с отпечатками, которые мы нашли в комнате Парнелл. Харди, несомненно, был у нее. Я просмотрел также отпечатки пальцев, найденные в конторе Хенекея. Харди и там был и, вероятно, сидел за письменным столом.

Терелл прошел по комнате и затянулся трубкой.

– Это может все объяснить. Мне с самого начала не нравилось его алиби, которое дала Джина Лонг. Возможно, Харди был причастен к обоим этим убийствам. Надо еще раз поговорить с Джиной.

– Я тоже так думаю, – согласился Бейглер. – Я уже побеспокоился об ордере на обыск, и если мы основательно обыщем квартиру, то, возможно, будет найден и мотив.

Около девяти часов утра полицейские стояли перед дверью квартиры Харди. Бейглер позвонил. Никто не открывал. Он позвонил вторично, дверь открылась. Перед ними стояла Джина. Лицо ее окаменело, под глазами чернели круги. Она была в легком цветастом халатике, босиком – похоже, только что встала с постели. По ее взгляду Терелл понял, что она пьяна.

– Мне нужно поговорить с вами, – Терелл втолкнул ее в переднюю.

Джина безразлично пожала плечами и неверными шагами пошла в гостиную и там плюхнулась в большое кресло. Затем она уставилась на Терелла безжизненным взглядом.

– Приготовь кофе, – приказал Терелл Бейглеру, – она совершенно пьяна.

Тот отправился на кухню.

Хесс сел и достал блокнот. А Терелл стал набивать свою трубку.

– Что вам здесь нужно? – вдруг спросила Джина. – Если вы пришли посмотреть на меня, то можете уматывать.