Лечение шоком - Чейз Джеймс Хедли. Страница 7

– Слушай, Хильда, но не может же все так прекратиться!..

В трубке послышались короткие гудки.

Когда мужчина любит женщину так, как я любил Хильду, ему недолго потерять голову от отчаяния. После четырех бесконечных дней и еще более бесконечных ночей я чувствовал себя совершенно разбитым. Я не мог работать, грубил клиентам, не продал ни одного телевизора и все время думал только о Хильде.

Я три раза звонил в «Голубую Сойку». Первый раз мне ответила Мария, толстая мексиканка, горничная Хильды, и я повесил трубку. Второй раз ответил Делани, и я снова повесил трубку. Третий раз ответила Хильда, и на сей раз повесила трубку она.

Не выдержав, я поехал к ее дому и, как вор, бродил в темноте по саду. Когда я увидел ее силуэт в окне спальни, мне показалось, что сейчас у меня остановится сердце.

На пятые сутки мне повезло. Я как раз поехал в Глин-Кэмп и встретился с шерифом Джефферсоном. Хильда шагала нам навстречу и, сделав приветственный жест рукой, с улыбкой прошла мимо. В элегантном летнем платье она показалась мне обворожительной и еще более желанной, чем когда-либо.

На пятый же день я вытащил из шкафа бутылку виски и опустошил ее. Я всегда пил очень мало, и виски подействовало на меня как удар молота, но я должен был заглушить сердечную боль. Это почти не помогло: я уснул, но видел во сне Хильду…

Я находился недалеко от дома Хильды. Было очень жарко. Я ждал ее с тревожно колотящимся сердцем. Хильда вдруг появилась на веранде в белом платье. Она приглашающе махнула мне рукой, но я не понял ее знака. Она начала спускаться по ступенькам. Из окон доносились звуки, похожие на барабанную дробь. Я догадался, что Хильда хочет сообщить мне, что с Делани случилось нечто страшное…

Я проснулся мокрый от пота.

Восемь дней спустя после нашей последней встречи произошло событие, которое подтвердило мои кошмары.

Было девять часов вечера. Луну закрыли тяжелые дождевые тучи, вот-вот должен был пойти дождь. Я сидел на веранде и курил, весь во власти грустных мыслей. Я уже принял приличную дозу спиртного и подумывал, не выпить ли еще, когда раздался телефонный звонок. Настроение было хуже некуда, и я решил не снимать трубку. Однако телефон не унимался, и, прокляв все на свете, я ответил.

– Это вы, Риган?

Я узнал голос Делани. Звук его голоса отрезвил меня, заставив сердце забиться сильнее.

– Да.

– Испортился телевизор. Я думаю, дело в лампе.

Это была первая хорошая новость за последние ужасные дни. Наконец-то у меня появилась реальная возможность увидеть Хильду.

– Я выезжаю немедленно.

– Это может подождать. Приезжайте завтра.

Завтра была пятница. Существовал риск, что утром Хильда может отправиться в Глин-Кэмп за покупками и тогда я разминусь с ней.

– Завтра я вряд ли смогу, так как буду занят. Что, если я приеду сейчас?

– Хорошо, как вам будет угодно.

Мне понадобилось около десяти минут, чтобы добраться до «Голубой Сойки». В гостиной горел свет. Я прихватил чемоданчик с запасными частями и инструментами и поднялся на веранду. Я очень волновался при мысли о том, что сейчас увижу Хильду.

Войдя в гостиную, я увидел Делани. Он читал газету. Хильды не было. Это было как раз то, чего я никак не ожидал. Я не мог смириться с мыслью, что она сознательно избегает меня. А по всей вероятности, так оно и было. Горечь заполнила мое сердце.

Делани указал на телевизор:

– Мне кажется, перегорела какая-то лампа.

Я подошел к телевизору, снял крышку и начал проверять лампы, в то время как Делани следил за моими манипуляциями. Внезапно он спросил:

– Вы женаты, Риган?

Вопрос заставил меня вздрогнуть, и я удивленно посмотрел на него.

– Нет.

– Вам повезло. Вот вам добрый совет: никогда не женитесь. Видите, что со мной сделала жена? – Он наклонился вперед. – Если бы я не женился опрометчиво четыре года назад, то до сих пор был бы инструктором по теннису на киностудии «Пасифик» и зарабатывал бы сто пятьдесят тысяч долларов в год.

Я вновь принялся осматривать телевизор.

– Знаете, что я вам скажу, – продолжал Делани. – Если когда-нибудь моя жена предложит вам сесть в ее машину, не соглашайтесь. Она очень опасна за рулем. Я имел глупость однажды позволить ей сесть за руль, и вот к чему это привело. С тех пор я нахожусь в этом кресле.

Я промолчал. Вскоре я нашел неисправность, вытащил лампу и показал ее Делани.

– Вот она. У меня в фургоне есть точно такая же. Сейчас я ее принесу, и все будет в порядке.

Я вышел из дома, подошел к фургону и, подняв голову, посмотрел на окна спальни Хильды. Свет горел, но шторы были задернуты. Итак, она находится в доме, но не хочет меня видеть.

Я вернулся в гостиную и заменил лампу. Потом включил телевизор. На экране появилось изображение. Я немного подрегулировал его, затем выключил аппарат.

– Все в порядке, – сказал я.

– Что ж, это было достаточно просто. Сколько я должен?

– Три доллара.

Повысив голос, он позвал:

– Хильда! Иди сюда!

Точно таким же тоном подзывают нерадивую собаку, когда хотят задать ей трепку. Только сейчас я заметил на столике наполовину пустую бутылку виски и бокал. Я понял, что мистер Делани находится в изрядном подпитии.

Дверь отворилась, и вошла Хильда. Я был потрясен, увидев ее такой бледной. Она посмотрела на меня, и глаза ее затуманились. Она вежливо кивнула мне.

– Дай мне три доллара, – сказал Делани, нетерпеливо щелкнув пальцами.

Она пересекла гостиную и подошла к серванту, на котором лежала сумочка.

Я завинтил последний винт на задней стенке телевизора. Хильда подошла к Делани и открыла сумочку. Вытащив три банкнота по одному доллару, она вдруг уронила сумочку на пол. Ее содержимое высыпалось под колеса кресла Делани.

Делани злобно уставился на пудреницу. Секунду Хильда оставалась неподвижной, затем наклонилась, чтобы поднять ее, но Делани схватил жену за запястье, вывернул ей руку и выхватил пудреницу.

Все это произошло в одно мгновение.

Злобно оскалясь, Делани левой рукой отвесил Хильде полновесную пощечину. Хлопок резко прозвучал в помещении. Хильда пошатнулась и упала на колени.

Я остался на месте, подавляя желание сомкнуть пальцы на горле Делани и вытрясти из него душу. Что-то бормоча сквозь зубы, он внимательно рассматривал пудреницу.

Хильда с трудом поднялась на ноги. Из носа у нее сочилась кровь. Ее лицо побледнело еще больше, и выглядела она ужасно.

Делани открыл пудреницу и уставился на имя, выгравированное внутри.

– Так ты все же нашла себе любовника? – рявкнул он тоном, вызвавшим у меня приступ тошноты.

Хильда ничего не ответила. Она стояла, вжавшись в стену, сложив руки на груди. Кровь из ее носа капала на платье.

– Итак, тебе недостаточно того, что ты сделала меня инвалидом? Теперь ты превратилась в шлюху!

Он швырнул пудреницу в стену, крышка слетела, и зеркальце разбилось на мелкие кусочки.

Хильда выбежала из гостиной. Лишь тогда Делани вспомнил о моем присутствии.

– Вон отсюда! – крикнул он. – И если ты пустишь какие-нибудь сплетни, то лишишься всех клиентов. Я тебя разорю! Вон!..

Я подхватил сумку с инструментами и молча покинул гостиную, предпочитая не спорить с ним. Сев в грузовик, я поехал к воротам. Они были закрыты. Я вышел, чтобы открыть их.

В этот момент в свете фар появилась Хильда. Она имела жалкий вид. Нос ее все еще кровоточил, одежда была в крови, но глаза сверкали злобным блеском.

Я повернулся к ней.

– Не прикасайся ко мне!

Злоба в ее голосе парализовала меня.

– Но ведь ты не сможешь больше оставаться с ним, Хильда, – сказал я. – Это просто невозможно после того, что произошло. Поедем со мной, и ты будешь счастлива. Ему ничего не останется, как подать на развод.

– Нет! Уезжай, – прошептала она. – Что ж, я сполна получу за любовь к тебе. Однажды он меня придушит.

– Не говори так! Зачем тебе оставаться с ним? Уедем отсюда!

Я попытался обнять ее, но она вырвалась из моих объятий.