Божий поселок - Сиддики Шаукат. Страница 17

Послышалось всхлипывание и вслед за ним приглушенные рыдания. Ноша дал Радже выплакаться, потом подсел к нему и, погладив по руке, спросил:

—      Долго ты будешь реветь, как девчонка?

Раджа ничего не ответил и продолжал плакать, спрятав лицо в ладонях.

—      Пойдем домой, хватит тебе! — строго сказал Ноша.

—      Никуда я не пойду!

—      Ты что, спятил?

Раджа немного помолчал.

—      Напрасно ты удержал меня, друг,— с сожалением сказал он наконец.— Лучше бы я умер. Все равно никто не пожалеет о моей смерти. Нет у меня ни одного близкого человека — ни матери, ни отца, ни братьев, ни сестер — никого! Никого!—Он тяжело вздохнул и снова заплакал.

Неожиданно раздался выстрел. Над рекой с криком пронеслась стая птиц. Ребята испуганно оглянулись по сторонам.

В зарослях камыша они заметили охотников. Над зарослями с шумом носились утки. Ребята решили помочь охотникам вылавливать убитых птиц.

Гремели выстрелы. Раджа и Ноша, по пояс в воде, доставали убитых уток и складывали их в кучу.

Устав; охотники собрались на берегу. Они угостили Раджу и Ношу жареной дичью, напоили чаем.

Вскоре солнце зашло, багрянцем запылал горизонт, а волны реки вздымались, как красная кисейная фата невесты. Охотники сели в джип и укатили. Снова воцарилась тишина, небо на западе стало темнеть, окутывая своим черным покрывалом землю. Уставшие за день, Раджа и Ноша побрели в город.

До города они добрались уже поздним вечером. Разия Бегум в последнее время была очень недовольна сыном. Без конца пилила его за то, что лишился работы, не помогает по дому. А сегодня этот паршивец исчез с самого утра.

Ноша вошел во двор, воровато оглядываясь, надеясь проскользнуть незамеченным, но мать увидела его и высунулась из кухни:

—      Ах, бездельник! Ах, дармоед! Ты зачем явился? Оставался бы там, где шатался весь день! Что ты забыл здесь?

Ноша ничего не ответил ей. Разия Бегум еще долго выкрикивала ругательства и проклятия в его адрес. Ноша молча сидел в комнате. Немного погодя Султана принесла ужин. Запах был такой аппетитный, что Ноша не вытерпел и, как изголодавшаяся собачонка, потянулся к блюду.

—      Попробуй только дотронуться!—раздался окрик матери.— Я не для того с утра до вечера гну спину, чтобы кормить дармоеда!

Ноша застыл на месте. Султана попыталась смягчить гнев матери, но та отругала и ее. В это время в дверях появился Анну. Мать подозвала его, усадила рядом с собой, и все трое принялись за еду. Никто даже не взглянул в сторону Ноши. Он сидел чуть поодаль, время от времени поднимая глаза на сидящих за столом. Мальчик ждал, что мать позовет его, но напрасно. Все съедено, Султана унесла посуду на кухню. Ноша испытывал невыносимый голод.

Сердце его разрывалось от обиды. Он молча встал, вышел из комнаты и, спрятавшись в густой тени дерева, заплакал. Немного погодя он поднялся и решительно направился к воротам.

—      Куда опять? — окликнула его Разия Бегум.

Ноша не ответил.

—      Смотри, уйдешь — можешь больше не возвращаться!

Он резко обернулся, исподлобья взглянул на мать и

крикнул:

—      А я и не собираюсь возвращаться! — и быстро зашагал прочь.

За воротами он вытер слезы и направился прямо к Радже. Тот сидел сгорбившись на пороге своей каморки.

—      Что это ты так быстро вернулся? — удивился Раджа.

Ноша молча опустился рядом с ним. По его взволнованному лицу Раджа понял, что случилось что-то серьезное.

—      Поругался с кем?—спросил он.

—      Можно, я буду жить у тебя?—вместо ответа спросил Ноша.

—      Почему?

—      Я не вернусь больше домой.

—      Да что же случилось? — потерял терпение Раджа.

—      Мать выгнала меня,— едва смог выговорить Ноша и залился слезами.

—      Ну что ты ревешь? — стал успокаивать его Раджа.— Чего боишься? Будем себе припеваючи жить вдвоем!

—      Все меня ненавидят — и мать, и сестра! Нет ни одного близкого человека!—сквозь слезы, срывающимся голосом проговорил Ноша.

—      А я? Я ведь с тобой! — воскликнул Раджа и, немного помолчав, добавил:—Какие все-таки гадкие бывают матери. Возьми, например, мою! Говорят, она шикарно живет в Лахоре, а я здесь побираюсь,— на его лицо набежала тень. Ноша удивленно уставился на своего друга.

—      А у тебя есть мать?

—      А почему бы нет? — в тон ему спросил Раджа.

—      И отец?

Раджа печально взглянул на Ношу и с болью в голосе сказал:

—      Его убили во время раздела... У меня было два брата, старше меня... И они погибли. А нас с матерью из Дели вывез этот негодяй Башир. Ох, и мерзавец! Как он бил меня!.. Один раз я разозлился и обругал его, так он швырнул меня на землю, сел верхом и прижег сигаретой язык. Посмотри!—он открыл рот и высунул язык, на котором был хорошо заметен шрам от ожога.

—      Вот подлец!— задохнулся от возмущения Ноша.

—      Подлюга! Мать тоже обозлилась на него, но промолчала, а меня отвела в приют.

Ноша опять удивленно уставился на него:

—      Так ты и в приюте побывал?!

—      Там я и научился милостыню просить! Был у нас один воспитатель. Борода длинная... Пять раз в день совершал намаз *, но негодяй был отъявленный. Все его боялись. Младший воспитатель был получше, но зато очень жадный. Каждый вечер приходил с прутьями. Тому, кто приносил мало денег, доставалось так, что только держись! У меня до сих пор, как вспомню, волосы дыбом становятся,— Раджа помолчал, видимо что-то вспоминая, потом заговорил снова:

—      Однажды я принес всего одиннадцать анн. Ох и набросился он на меня! В ту же ночь я и сбежал.

—      К матери вернулся?

—      Нет! Она бы опять отправила в приют, а там с меня живого содрали бы шкуру.

—      Так с тех пор и не видел мать?

— Нет! К чему это?

—      Скучает, наверно, по тебе.

—      Не знаю! Я и думать о ней не хочу!

—      Почему?

Раджа молчал.

—      Почему же все-таки? — настаивал Ноша.

Раджа покраснел.

—      Ну зачем я вернусь к ней? Она проституткой стала. Если где встречу, клянусь, убью подлюгу!—Вид у Раджи был страшный. Ноша даже побоялся спрашивать его еще о чем-нибудь.

—      Я только тебе рассказал это. Смотри, если разболтаешь!..

Ноша поклялся, что будет нем как рыба. Оба замолчали. Постепенно злость сходила с лица Раджи.

—      Знаешь, Ноша, мне иногда так хочется уехать из этого проклятого города. А тебе?

—      А куда мы поедем?

—      В Карачи. Это прекрасный город! Работу там можно найти в два счета.

У Ноши загорелись глаза.

—      Поедем! И в самом деле, так осточертело здесь, что дальше некуда!

—      Так по рукам?! — радостно воскликнул Раджа.

Они хлопнули друг друга по рукам. Одна мысль, что

они покинут этот опостылевший им город, приводила их в восторг. Они сидели, думая о том, что скоро будут далеко от места, где на них обрушилось столько несчастий, и не заметили, как подошел Шами.

—      Тебя-то нам и не хватало!—крикнул Раджа. Но Шами такой восторженный прием не обрадовал.

—      Что это с тобой? — спросил Ноша.

—      Этот мерзавец доктор Мото пришел жаловаться на меня отцу. Отец, конечно, избил меня. До сих пор все болит.

—      А ты не объяснил ему, как было дело? — спросил Раджа.

—      А когда он слушал меня?! Набросился и давай лупить. С доктором вместе и сын пришел. Стоял довольный, ублюдок.

—      Слушай, Шами, мы решили убежать в Карачи, что ты на это скажешь?—перебил его Ноша.— Оставаться здесь уже нет сил. Кого ни возьми, все придираются, нападают...

Шами сначала удивленно уставился на Ношу, потом перевел взгляд на Раджу:

—      Это правда, Раджа?

—      Да! Мы так решили. Хорошо бы и ты поехал с нами — втроем веселее. Никто не будет нами командовать — живи, как хочешь!

Шами задумался, не решаясь ответить на такой вопрос. Но, вспомнив об отце и побоях, сразу согласился. Друзья стали обсуждать план побега. Прежде всего нужны деньги на билеты. Где их достать? Выход из положения нашел Шами. У него было немного денег, вырученных от продажи газет. Зайдя домой, он потихоньку забрал деньги и вернулся к товарищам. Мальчики решили, не откладывая на завтра, уехать ночным поездом.