Большая книга ужасов – 43 - Усачева Елена Александровна. Страница 53
Влад стоял рядом с Андалузией, все такой же бледный и потрепанный, но… никакой полиции, фургона и решетки.
– Пошли, – с недовольным выражением лица распорядилась Анька.
– Как это тебе удалось?! – заорал Митька, от полноты чувств забыв о конспирации.
– Да никак, – зябко поежился Муранов, демонстрируя «остаточное явление» недавних своих переживаний. – Я колоду из коробки вынул, положил в карман – и пошел. Штрих-код же на упаковке остался, без него карты не пищат на выходе.
Митька бросил на Андалузию испепеляющий взгляд. Ему вдруг показалось, что она специально напугала его.
– Мы куда? Идем Пулю вытаскивать?
– Нас не пустят. – Аня хромала рядом с мальчишками с отсутствующим видом. Смотрела только прямо перед собой. Словно ей уже все заранее было написано.
– Чего это не пустят? – Незаметно для себя Митька вновь начал сопротивляться предугаданности событий. Хотелось спорить! Хотелось все делать наоборот! – А ну пошли! – Маленьким танком двинулся он к дому Пулейкина. – Мы зачем тебя вытаскивали? Чтобы Юрца спасти! С матерью сама потом разберешься.
– Может, не надо? – Муранов скис. Он еле плелся, шаркая всей подошвой по земле.
– Надо! Сейчас мы Пулю проверим. Пока мы будем тут на картах гадать, он там концы отдаст!
– Не отдаст. – Анька уселась на лавочку у подъезда.
И снова этот отсутствующий взгляд. Он уже начинал Емцова бесить! Мол, я все знаю, поэтому мне с вами скучно.
– Спокойно!
Митька набрал на домофоне номер квартиры. Затренькал звоночек вызова.
– А как ты все это узнаешь? – подошел к Аньке Влад.
– Я смотрю на какую-то вещь и понимаю, что должно произойти.
– Зачем тогда нужны карты? – Муранов почувствовал себя обманутым – нельзя было сказать, что операция с похищением колоды далась ему так уж легко. Поверь он в Анькины предсказания, ему было бы легче. Но ему как-то не верилось.
– Карты покажут будущее конкретного человека. Предмет же говорит о том, случится что-то или нет. Я бросила монеты, и по ним увидела, что у тебя проблем с колодой в магазине не будет. Можно гадать по птицам. Видишь, голуби летят? Если они сейчас дернутся, то Митю к Юре не пустят.
Аня не успела договорить, как сизари сложили крылья и понеслись к земле.
– Кто? – рявкнули в домофон.
– Здрасте, теть Маш, – скороговоркой забормотал Митька, – это Емцов. Я к Юрке. – И он взялся за ручку двери, готовый ее открыть.
– Уходи!
Емцов потянул дверь на себя, магнит в замке довольно крякнул, не впуская его.
– Теть Маш! Это же я, Митя!
– Уходи! – Голос Юркиной мамы заметно дрогнул.
– Я знаю, как ему помочь!
– Уходи – в этом и будет твоя помощь!
– Вы что?! – Предсказания сбывались, но Емцова это совсем не устраивало. – Я же правда знаю. Мы и француженку привели!
– Митя, зачем ты со мной споришь? Почему вы вообще спорите с взрослыми? Вы должны родителей слушаться! Твоя мама знает, что ты болтаешься по улице вместо того, чтобы дома уроки делать? Мне кажется, надо ей позвонить.
На линии повисла нехорошая тишина. Митька машинально отодвинулся от двери. Мама Емцова была адвокатом, и рука у нее была очень тяжелой. Митьку от гибели под градом ее тумаков и подзатыльников спасало лишь одно – его мать много работала, дома появлялась поздно, и если и пыталась воспитывать сына, то без особого энтузиазма. Если Митька бедокурил в школе, учителя звонили его маме, и тогда начиналось самое страшное. Потому что мама и по телефону могла очень больно ударить.
– А что, они все, родители, такие? – Побежденный Митька подошел к лавочке, на которой расположились одноклассники.
– Какие? – Анька смотрела на него, как удав – не мигая.
– Против нас. Хотят, чтобы нам было хуже!
– Они хотят, чтобы им было лучше. О тебе они не думают.
Влад молчал. Он не мог с этим согласиться.
Глава седьмая
Что было, что будет, чем сердце успокоится
Гадать они устроились в соседнем дворе – подальше от Юркиного подъезда, чтобы в случае, если тетя Маша все-таки выйдет проверить, что делает Емцов, она бы их не нашла.
Карты ложились на «распухшую» от осенних дождей лавочку. Дамы, валеты…
– Чего там? – висел над душой гадалки Митька.
Анька не отвлекалась. Бормотала что-то себе под нос, плетя завораживающий рисунок предсказаний.
– Чего? – все дергался Емцов.
– Тут у нас любовь. Василиса тебя пошлет, но ты будешь за ней еще долго ходить. Неприятности дома. Поздний разговор. Ранняя смерть… Но ее удастся избежать, если ты послушаешься длинного совета.
С каждым ее словом Митька все больше мрачнел, выдвигая нижнюю челюсть все дальше.
Карты смешались в разноцветную кучку.
– Ну вот, – удовлетворенно пробормотала Леонова, словно важное дело сделала. – А теперь давай на тебя посмотрим.
И взглянула на Емцова. Митька открыл рот, а Влад закашлялся. В последнее время он выглядел уснувшим на зиму хомяком. Что там ему выпало? Неприятности? Длинный разговор? И еще, кажется, любовь? Этого только не хватало…
Снова замелькали картинки.
– Неприятности, проблемы из-за родственницы, ссора…
– Может, не надо на меня? – пошел в неуверенную защиту Митька. – Давай сразу на тебя.
– Я на себя гадать не могу. Через вас мы узнаем, что будет дальше. Если моя мать до кого-нибудь доберется, карты это покажут. У этого человека начнутся крупные проблемы
– И чего, доберется?
– Кажется, да.
Андалузия не поднимала головы, руки ее работали, как у робота. Постукивали по дереву глянцевые картонки.
– До кого она доберется? До Влада?!
Митька мысли не допускал, что поведется на пургу с гаданиями. Не хотел он в это верить! Не хотел! Он и не верил! Совсем… Ну, почти не верил… Не верил… Но как-то неуверенно.
А Леонова все говорила и говорила:
– Были у тебя неприятности со здоровьем. Будет разбитое сердце и поздний разговор. Развеселит тебя известие. Обрадуют новости из казенного дома. Сердце успокоится… смертью!
Анька медленно отвернулась от разбросанных на лавочке карт. Митька огляделся по сторонам, надеясь, что очередной свой пристальный взгляд Андалузия дарит не ему, а некоему «везунчику», пристроившемуся незаметно за его спиной.
Рядом никого не оказалось.
– Я же ради тебя чуть не расшибся в лепешку! – Ага, сейчас Митька Емцов все бросит и кинется головой в омут неудач! Держите карман шире!
– Телефон не выключай. – Леонова поднялась с лавочки.
– Я из-за тебя с балкона прыгнул. – Митька еще надеялся, что Андалузия передумает, скажет, что расклад она делела на кого-то другого.
– От ее воздействия можно защититься.
– Я с Юркиной матерью из-за тебя поссорился!
– Бормочи какую-нибудь песенку. Такую, из прилипчивых. И ничего не бойся. Все это не взаправду.
– Не будет ничего! – Емцов насупился. – Все ты врешь!
– Если она тебя начнет одолевать, я увижу это по картам и приду.
– А давай ты сразу придешь, до того, как она вообще начнет что-либо делать? Нет! – вдруг завопил вконец запуганный Митька. – Пошли прямо сейчас к твоей матери! Пусть она тебя на запчасти разберет! И…
– Я в туалет хочу! – перебила пламенную тираду одноклассника Аня.
– Чего?! – опешил Емцов.
– В туалет хочу. Сильно. – Анька смотрела на него, не мигая. – У меня с этим проблема. – И пошла в ближайшие кусты.
Мальчишки переглянулись.
– А ты чего, в Вербицкую влюблен? – Надо было хоть что-то сказать, и Митька выпалил первое, что пришло ему в голову.
– Вообще-то нет, – неуверенно пробормотал Влад. – Она шумная очень…
– А собираешься?
– Теперь – придется…
– Лучше не начинай! – Митька дергался, не зная, что делать со своими руками, они ему мешали. – Ты прикинь – а если она целоваться полезет? Девчонки прилипчивые.
– Нет, ну, она, вообще, симпатичная…
– Да ладно! Тощая и нос большой. Одна польза – учится хорошо, списывать у нее можно.