Страх и отвращение предвыборной гонки – 72 - Томпсон Хантер С.. Страница 113

Ред.: Вы думаете, что он не сумел обеспечить своему персоналу надлежащее руководство?

ХСТ: Да, я думаю, что нужен или очень сильный и решительный человек на самом верху, или команда действительно замечательных руководителей кампании. А в этом случае не было ни того ни другого. Но у него были надежные люди на низовом уровне…

Ред.: Есть ли возможность собрать их снова в 1976-м?

ХСТ: Да, определенно, но я сомневаюсь, что такой кандидат, как Макговерн, сможет мобилизовать их снова. Кандидаты типа Макговерна / Маккарти разочаровали слишком многих.

Ред.: У вас есть на примете кандидат, который мог бы мобилизовать те силы, в отличие от старых либеральных кандидатов, таких как Стивенсон, Маккарти, Макговерн?

ХСТ: Гэри Харт сказал на днях, что…

Ред.: Гэри Харт?

ХСТ: Да, он сказал, что единственный человек, о котором можно думать, что он сумеет сделать это — победить, будучи «радикальным», но не воспринимаясь при этом как левый, «рефлекторный либерал» [130], — это Гарольд Хьюз, потому что в нем есть анархическая жилка… Если бы Уоллес начал готовить свою кампанию за два года до выборов, как это сделал Макговерн, и изменил бы немного свою расистскую платформу, он мог бы быть очень опасен. Но ему никогда не удавалось свести все воедино, а теперь с ним покончено.

Ред.: С Уоллесом как с политиком покончено?

ХСТ: Да, но такой кандидат, как Уоллес, может быть очень опасен в 1976-м — как и любой кандидат, который сумеет убедить избирателей в том, что он действительно намерен резко изменить систему. Я думаю, что большинство людей устали от белых и пушистых пустозвонов, от «благодетелей человечества», которые и хотели бы делать правильные вещи, но просто не могут с этим справиться. Такого рода кандидаты скоро выйдут из моды. В частности, я не думаю, что Тед Кеннеди имеет шансы победить в 1976-м. Он во многом «старый политик» — в том смысле, в котором и Макговерн в конечном итоге оказался «старым политиком». Все эти поездки по стране для того, чтобы одобрить Ханрахана и Хикс. Например, в Миннесоте Мондейл был одним из тех, кто…

Ред.: Сенатор от Миннесоты? Фриц Мондейл?

ХСТ: Мондейл в Миннесоте почти на 15 процентов обошел Макговерна, но на бумаге различий между их точками зрения или тем, что они отстаивают, очень мало.

Ред.: Рассматриваете ли вы свою кандидатуру на руководящий пост?

ХСТ: Да, я думал о том, чтобы баллотироваться в сенат от штата Колорадо.

Ред.: В сенат от штата Колорадо?

ХСТ: Да — в сенат США от Колорадо. Я мог бы выступать против Гэри Харта на праймериз. Это было бы интересно… Я мог бы пойти не как демократ или мог бы не выдвигаться вообще. Это изнурительное испытание.

Ред.: Ну, вы уже баллотировались раньше… Выдвигались от движения «Власть фриков» на выборы шерифа в Аспене. Каковы были ваши предвыборные обещания во время этих выборов?

ХСТ: У меня их было несколько. Я собирался снять с улиц асфальт.

Ред.: Снять асфальт?

ХСТ: Отбойными молотками.

Ред.: Отбойными молотками?

ХСТ: Отправить орды фриков на улицы на утро после выборов, чтобы снять с улиц асфальт и покрыть их дерном… И использовать весь асфальт, чтобы построить огромную парковку на краю города… И еще там был вопрос о наркотиках, за который ответственна Washington Post.

Ред.: Делали ли вы какие-то предвыборные обещания, касающиеся легализации наркотиков?

ХСТ: Ну, по законам штата я не мог сказать, что не стал бы арестовывать людей за нарушение законодательства. Однако в ходе дебатов с действующим шерифом по вопросу употребления мескалина я сказал, что… ну, в конце концов, я пошел на один компромисс: я сказал, что не буду употреблять мескалин при исполнении служебных обязанностей, если одержу победу.

Ред.: Каковы были результаты этих выборов?

ХСТ: Я победил в городе Аспен.

Ред.: Вы победили в Аспене, но проиграли выборы?

ХСТ: Я здорово отстал в пригородах, вотчине избирателей Эгню.

Ред.: Какие проценты вы получили?

ХСТ: Я получил 44 процента голосов против 51 процента действующего демократа. Что эти ублюдки сделали — и чего я никогда не забуду, и я думаю, что все должны иметь это в виду, пытаясь выдвинуть стороннюю кандидатуру на национальном уровне или где-нибудь в другом месте, — чтобы не допустить нашей победы: две другие партии в вечер перед выборами провели массированную телефонную атаку на избирателей и объединили свои голоса против нас.

Ред.: Если бы вы баллотировались в сенат от Колорадо, какую кампанию вы бы провели? Вы бы пошли на выборы как демократ?

ХСТ: Только если бы оказалось совершенно невозможным победить в качестве кандидата от «третьей партии». Я должен все проверить и посмотреть. Не вижу смысла участвовать в выборах, если не настраиваться всерьез на победу.

Ред.: И какой могла бы быть ваша платформа?

ХСТ: Я не думал об этом. Но она, естественно, должна включать в себя какие-то радикальные изменения… Может быть, это уже атавизм, но, по-моему, нет смысла лезть в политику, если не собираешься как следует перетряхнуть устоявшийся порядок вещей.

Ред.: Перетряхнуть устоявшийся порядок вещей?

ХСТ: Это один из секретов. Другой… ну, все зависит от того, против кого вы выступаете. Но если отбросить дело Иглтона, Никсон вообще не должен был бы избираться. Любой кандидат, который бы предложил реальную альтернативу Никсону, — кто-то с другой концепцией — мог бы соперничать с ним и подойти к победе очень близко. Такое мнение преобладало среди демократов в ходе всех предварительных выборов, и именно поэтому было так много людей, которые так рано включились в это… Никсон казался таким уязвимым, он был таким паршивым президентом, что почти любой демократ мог бы победить его.

Ред.: Если бы вы баллотировались в сенат от Колорадо и победили, вы бы затем рассмотрели возможность выдвижения на пост президента?

ХСТ: Да, после этого я был бы готов на все, даже баллотироваться на пост президента, хотя на самом деле я не хотел бы стать президентом. В начале кампании-1972 я говорил с Джоном Линдси о том, что пришло время отменить институт президентства в том виде, в каком он существует сейчас, и выбирать этакого президента в стиле городского управляющего… Сейчас каждые четыре года разгорается эта общенациональная лихорадка — все жаждут получить спасителя, белого рыцаря, человека на коне, и кто бы ни победил, он обретает такое могущество, как Никсон теперь, и фактически речь идет о предоставлении человеку диктаторской власти на четыре года. Я думаю, что лучше было бы иметь президента по типу короля Англии — или королевы — и, кроме того, иметь кого-то типа городского управляющего, премьер-министра, кого-то, кто непосредственно отвечал бы перед конгрессом, а не человека, который сажает всех своих друзей в Белый дом и в течение четырех лет делает все что хочет. Весь институт президентства выходит из-под контроля. Дошло до того, что вы, считай, не можете баллотироваться, если не в состоянии заставить людей брызгать слюной и колотить друг друга палками. Вы должны быть почти рок-звездой, чтобы вызвать ажиотаж, необходимый для выживания в американской политике.

Ред.: И последний вопрос, доктор Томпсон. Вы будете освещать выборы 1976 года в качестве журналиста, если не станете кандидатом?

ХСТ: Думаю, да. В освещении президентской кампании есть что-то наркоманское — это затягивает. Это можно заметить почти по всем, кто состоит в корпусе прессы. Я заметил это, в частности, в Тиме Краусе, который подсел так же быстро, как подсаживаются после одного укола на героин… Сомневаюсь, что Краус, пока он жив, пропустит хоть одну кампанию. Политика вызывает мощный прилив адреналина, адский кайф, особенно когда вы выигрываете или думаете, что у вас есть шанс победить…