Страх и отвращение предвыборной гонки – 72 - Томпсон Хантер С.. Страница 76

Кандидат от демократов вернется в Вашингтон в воскресенье. «Он собирается побыть дома и отдохнуть», — сообщил сегодня журналистам пресс-секретарь Дик Догерти. «Отдохнуть от своего отпуска», — добавил он сухо.

Блэк-Хилс в западной части Южной Дакоты — отличное место для съемок Gunsmoke или Bonanza [104]: поросшие соснами горы изобилуют каменными обрывами и узкими тропами, петляющими среди скал. Это явно не то место, где должна разыгрываться большая политическая драма, но Макговерн реагирует на происходящее как раз с хладнокровием героя вестерна.

Вероятно, он выбрал это место, чтобы помочь развитию туристического бизнеса в родном штате и ради этого в первую неделю своего визита регулярно появлялся на публике.

Он ездил верхом с повязанным на шее эскотским шелковым галстуком и выглядел даже более непринужденно, чем некоторые из сопровождавших его репортеров и помощников, которые следовали за ним в ходе кампании.

На следующий день он беззаботно подписал фотографию, на которой был изображен в профиль на фоне лиц четырех президентов, высеченных на горе Рашмор: «От Джорджа Макговерна, пятого».

Все чувствовали себя легко и свободно. Орда репортеров и телевизионщиков разбила свой лагерь примерно в восьми километрах — в мотеле «Хай Хо» в Кастере, — видимо, чтобы не нарушать право кандидата на личную жизнь. Однако каждый вечер они собирались в «Силван Лейк Лодж», чтобы свободно пообщаться с кандидатом и его сотрудниками, наслаждаясь вместе с ними видом на пик Харни и «градом» — новым баночным напитком.

Но неожиданно на горизонте стали собираться тучи. Во вторник сюда прибыл сенатор Томас Иглтон со своей свитой и публично признался в проблемах с психическим здоровьем, которые были у него в прошлом.

«Бесстрашное выступление», — сказал Фред Даттон, старший советник, придерживая свое мнение о возможных политических последствиях.

«Это может оказаться плюсом», — заявил Билл Догерти, вице-губернатор Южной Дакоты. Но его оптимизм мало кто разделил.

Макговерн отправился без рубашки играть в теннис со своим учителем, вашингтонским теннисным профи Элли Ритценбергом.

Журналисты завалили всех вопросами. День или около того Макговерн, Догерти и др. пытались отвечать на них. Нет, он не бросит Иглтона. В настоящий момент. Хорошо, значит ли это, что он мог бы так поступить? Нет, это не подразумевается.

Элли Ритценберг вернулся в Вашингтон, так же поступила и большая часть предвыборного штаба. Даттон и Дик Догерти остались консультировать кандидата, но больше для того, чтобы отбиваться от журналистов, вопросы которых становились все неприятнее.

Кандидат еще больше отдалился, перестал давать интервью, его пресс-конференция отменилась. Наконец, поскольку шум вокруг истории с Иглтоном все не затихал, он выпустил публичное предписание для своего предвыборного штаба, приказав им держать язык за зубами по этому вопросу.

Но во время Второй мировой Джордж Макговерн летал на Б-24, и его друзья утверждают, что ему по-прежнему лучше думается, когда вокруг грохочут зенитки. Во всяком случае, он сохранял хладнокровие.

Когда вчера ему позвонил помощник, сообщивший, что Джек Андерсон добавил новые обвинения против Иглтона, кандидат ответил: «Ты знаешь, как управлять каноэ?» — и предложил помощнику присоединиться к его семье в путешествии на каноэ по озеру Силван.

В тот же день он появился в кинотеатре Кастера, чтобы посмотреть рекламный показ «Кандидата» — фильма, демонстрирующего процесс превращения молодого человека-идеалиста в политика, торгующего своими идеалами.

Когда один персонаж воскликнул: «Политика — это чушь собачья!» — в кинотеатре раздались аплодисменты. А Макговерн и его семья зашлись в хохоте, когда политический администратор в фильме инструктировал пресс-секретаря: «Загоните всех журналистов в автобус для прессы и сбросьте их с ближайшей скалы».

В свой последний вечер в Южной Дакоте Макговерн вновь расслабился, поболтал с журналистами и согласился, что его отпуск обернулся фиаско. «Это не то, чего я ожидал, — сказал он. — Я хотел, чтобы у меня было время подумать».

В то утро, верный своему слову, Макговерн появился на ежегодном параде, который устраивают в Кастере для туристов в память о том, как почти 100 лет назад в долине Френч-Крик нашли золото. Он и миссис Макговерн были одеты в куртки из оленьей кожи и коричневые «стетсоны», но Секретная служба заставила их ехать в закрытой машине, а не верхом.

«Давайте просто поговорим о параде», — сказал Макговерн одному репортеру.

Впереди колонны шла лошадь, окрашенная в желтый, кроме того, там были синие и красные лошади. Вертолет службы безопасности кружил над крошечным городком, добавляя всеобщего возбуждения. Зеваки следовали за Макговерном. «Убийство семьи Метцов», подготовленное местной компанией по заготовке лесоматериалов. «Наше открытие золота» от Клуба молодых домохозяек.

Даттон, щеголявший в безвкусной ковбойской шляпе, приветствовал журналистов, пыхтевших рядом с машиной Макговерна. Туристы и жители Кастера жаловались. «Из-за вас ничего не видно!» — кричала одна дама с тротуара.

Миновали Дом-гигант, Музей освоения Запада. У салуна «Золотой пан» Макговерн вышел, чтобы пожать людям руки.

«Как ваш отдых, миссис Макговерн, беспокойным получился?» — спросила одна девушка. Элеонора Макговерн вздохнула: «Да уж».

Парад завершился на восточной окраине Кастера перед магазином «Скотт Рок», где торгуют камнем. Сенатор и его жена приняли подарки от мэра: белку и книгу, инкрустированную розовым кварцем, местным минералом.

«Нам было очень приятно побывать здесь», — заверил Макговерн мэра.

Затем кандидат от демократов смешался с туристами, прибывшими отовсюду — из Флориды, Юты, Иллинойса, Род-Айленда. Род-Айленда?

«Один из моих первых визитов будет в Провиденс, — сказал Макговерн одному человеку оттуда. — Мы, вероятно, отправимся туда в следующем месяце».

Это прозвучало так, будто он сам ждет не дождется этого.

ВАШИНГТОН, 30 июля. Самой главной политической жертвой в деле Иглтона может оказаться не сам сенатор Томас Иглтон, а человек, выбравший его в качестве кандидата на пост вице-президента. Пять дней, прошедшие с момента обнародования сенатором Иглтоном истории его лечения от нервного истощения и депрессии, кажется, свели на нет большую часть усилий сенатора Джорджа Макговерна, предпринимавшихся им на протяжении последних 18 месяцев, дабы укрепить свой имидж необычайно откровенного кандидата в президенты.

Во вторник кандидат от демократов отказался даже рассматривать предложение сенатора Иглтона о выходе из предвыборной связки, заявив, что ее состав останется неизменным. А три дня спустя он пытался убедить мистера Иглтона выйти из нее.

Комментарий Макговерна

После того как во вторник мистер Макговерн утверждал, что «нет никаких оснований сомневаться в физическом, психическом и моральном здоровье Тома Иглтона», вчера вечером на борту своего самолета, зафрахтованного для кампании, он же сказал журналистам, что «единственное, что мы знаем об Иглтоне, — это то, что он три раза лежал в больнице с депрессией».

Кандидат от демократов на пост президента публично потребовал от своих сотрудников не распространяться на тему того, что эффект от признания мистера Иглтона, возможно, скажется на шансах демократов в ноябре. А через день он умудрился через своих сотрудников собрать группу журналистов для неформального обсуждения этой темы.

Даже в глазах разочарованных членов своего предвыборного штаба мистер Макговерн оказался человеком, который говорит одно, а делает другое — а ведь именно в этом он собирался во время своей кампании обвинять президента Никсона.