Мертвые молчат - Чейз Джеймс Хедли. Страница 48

– Шлем и очки – хорошая маскировка. А что, если свидетели видели не Диллона, а убийцу, заметавшего следы?

– Об этом я не подумал. Возможно, вы и правы.

– Диллон был высокий?

– Да нет, коротышка, вроде меня, правда крепкий и здоровый.

В этот момент раздался телефонный звонок. Я снял трубку.

– Нью-Йорк вызывает, – сообщила телефонистка. – Подождите минутку.

Из трубки донеслись какие-то щелчки, затем женский голос спросил:

– Мистер Слейден здесь? С ним хочет поговорить мистер Файетт.

– Я на проводе. Соединяйте.

Раздался голос Файетта:

– Я только что получил телеграмму от Лоу, – начал он. – Я подумал, что, возможно, вам захочется узнать ее содержание. Сейчас я прочту.

– Слушаю вас внимательно.

– Вот что он сообщает: «Женщина, которая останавливалась в „Георге V“ 3 августа прошлого года и назвалась Корнелией Ван Блейк, определенно, подчеркиваю, определенно опознана в отеле заслуживающими доверия свидетелями, как Фэй Бенсон. Немедленно возвращаюсь с заверенными показаниями. Лоу».

Файетт сделал паузу и спросил:

– Вам это интересно?

– Еще как! Это последний гвоздь в гроб. К завтрашнему дню все дело будет у меня в портфеле. Надеюсь скоро вас увидеть.

Я повесил трубку.

Глава 15

1

Скрытая облаками луна заливала город призрачным светом, когда в половине одиннадцатого мы с Бенном мчались по автостраде Тампа-Сити – Сан-Франциско. За десять минут мы добрались до ворот в имение Ван Блейка, которыми воспользовался Диллон в своей последней браконьерской вылазке.

Бенн остановил машину. Тлеющий кончик сигареты осветил его лицо, когда он обернулся ко мне.

– Я сейчас спрячу этот рыдван и пойду с вами.

– Нет, – распорядился я. – Туда я пойду один. Вам надо держаться в стороне, Сэм. Вы мне можете понадобиться в качестве свидетеля.

– А что, если вы попадете в передрягу?

– Я приму все меры, чтобы это не случилось. – Я вылез из машины. – Предоставьте это мне. Я справлюсь один.

Он с сомнением поглядел на меня.

– Ну что же. Если так, то ладно. Вы уверены?

– Вполне. Я как-нибудь выберусь своим ходом. Если я не появлюсь до рассвета, сообщите Криду. Вам не надо встревать в неприятности. Вы теперь знаете всю обстановку, и хотя бы один из нас должен оставаться в форме, чтобы распутать этот клубок.

Бенн пожал плечами.

– Вы – хозяин. Что ж, если я не нужен, мне пора отваливать. – Он выжал сцепление. – Пока, и ни пуха…

Я проводил взглядом отъехавший «Линкольн», затем перелез через ворота и двинулся по тропинке, которая, полого забираясь в гору, вела к лесу, где встретил свою насильственную смерть Ван Блейк.

Добравшись до вершины бугра, я остановился посреди поляны. Каких-то четырнадцать месяцев тому назад, объезжая имение, Ван Блейк завернул сюда. Здесь его с ружьем наготове поджидал убийца. Мгновение спустя Ван Блейк уже лежал на земле, а его лошадь скакала домой, чтобы через час поднять там тревогу.

Оттуда, где я стоял, виднелась белая ленточка автострады и далекие огни машин, двигавшихся к Тампа-Сити. На вершине холма было тихо и спокойно, но в этом было что-то жуткое, и я почувствовал страх.

Я спустился с холма, держась тропинки через лес. Луна, проглядывавшая из-за бегущих облаков, освещала мне путь.

После непродолжительной ходьбы я увидел впереди огни огромного дома Ван Блейков, распростершегося во впадине ниже меня. В свете луны были видны лужайки с аккуратно подстриженными газонами и роскошные клумбы вокруг здания.

На ходу я размышлял, дома ли Корнелия, а если дома, то чем занимается. Интересовал меня также вопрос, успел ли Ройс связаться с ней и передать, что Лидия проболталась.

Я замедлил шаг, увидев, что тропинка впереди меня выходит на поляну. Спрятавшись в чаще, я достал карту, полученную от Латимера, и сориентировался при свете карманного фонарика.

Мне следовало повернуть направо, пересечь поляну, обойти дом и около ста ярдов идти до летнего домика. Кормушка фазанов была еще в пятидесяти ярдах за ним.

Я сунул карту в карман брюк и двинулся вперед, как, должно быть, шел и Диллон в ту ночь, когда был убит.

Придерживаясь мест, где тени лежали гуще, я пересек поляну, прошел в сорока ярдах от темной громадины дома, в некоторых окнах которого горел свет, и наконец опять очутился в лесу. Там я остановился и снова сориентировался.

Где-то по правую руку должен был стоять летний домик. Тропинка вела в чащу леса, мрачного и тихого. Я тронулся дальше и, только начав натыкаться на деревья, решился освещать дорогу фонариком.

Заслоняя свет пальцами, я пошел быстрее. Неожиданно рядом захлопали крылья, и у меня буквально перехватило дыхание. Я взглянул вверх и разглядел в смутном свете множество фазанов, сидевших на ветках деревьев и таращивших на меня глаза.

Зрелище всех этих птиц, пристроившихся там крыло к крылу и разглядывавших меня, нагнало на меня страху. Я зашагал быстрее и через двадцать ярдов очутился на полянке, на середине которой стоял летний домик. Его окаймляла веранда. Темные окна, как глаза слепого, отражали лунный свет.

Я пересек поляну и поднялся по ступенькам на веранду. Дверь была заперта и не уступала моему напору. Я решил, что проще всего будет воспользоваться окном.

Я тихо прошел к задней стене дома. Мне предоставлялось выбрать из большого окна с двумя створками и пары маленьких. Быстрый осмотр убедил меня в том, что одно из маленьких не заперто на щеколду, и с помощью перочинного ножа я сумел его приоткрыть. Прежде чем забраться внутрь, я замер и прислушался.

Ночь была полна тихих и зловещих звуков. Легкий ветерок пробегал в вершинах деревьев, поскрипывали ветки под тяжестью фазанов, внезапно хлопали их крылья, шуршали о стену стебли вьющегося по ней винограда. Все эти звуки могли скрыть от меня бесшумное приближение одного из охранников.

Замирая от страха, я распахнул окно, перелез в темноту и шагнул на толстый, пушистый ковер.

Прикрыв рукой свет фонарика, я осмотрел комнату, в которой очутился.

Вдоль стен ее стояли диванчик и кресла. Я ощупал шторы и, решив, что они достаточно плотные, чтобы не пропускать свет, задернул их, нашел выключатель, зажег свет и сразу же обнаружил, что домиком давно не пользовались. Везде лежал толстый слой пыли, а с потолка свисала паутина.

Я приступил к тщательному обыску комнаты. В одном углу был небольшой бар, содержавший обширный набор бутылок. Стакан с отпечатком губной помады, невымытый, стоял около бутылки виски. Соленый миндаль в вазочке густо покрылся пылью.

У меня создалось впечатление, что летний домик был внезапно заперт, и ни одного слугу не впустили туда, чтобы он мог убрать помещение перед тем, как запереть входную дверь.

Я осмотрел поверхность большого турецкого ковра. А может, то, что я искал, скрывалось под ним? Отодвинув диванчик, я закатал угол ковра. Моему взору открылись сосновые доски пола с узорами сучьев. На них не было заметно ничего подозрительного, но я ведь осмотрел еще не весь пол.

Быстро сдвинув мебель в уже осмотренный угол, я начал обследовать остальные доски. Правая сторона комнаты вознаградила мои усилия.

Темное пятно цвета старого красного дерева размером в квадратный фут испортило янтарную желтизну пола.

Я нагнулся и подсветил себе фонариком. Не оставалось никаких сомнений – это было пятно засохшей крови. Кто-то лежал на этих досках, истекая кровью от раны. У меня даже не оставалось сомнений, что кровь текла из тела Диллона. Я достал прихваченную мной отвертку. Внимательно рассматривая шурупы, державшие доски, я заметил, что некоторые их головки были поновее, не такие ржавые, как остальные. Бойко орудуя отверткой, я вывернул все новые шурупы. Они вышли на удивление легко. Острием отвертки я зацепил одну из досок и приподнял ее. Во рту у меня было сухо, сердце отчаянно билось в груди, когда я направил в темноту луч фонарика.