Логово чужих - Зверев Сергей Иванович. Страница 33

Никто из невольных свидетелей происшествия даже не пошевелился, как будто случившееся было чем-то вполне обыденным. Смотритель маяка Андре следил за дракой и тем, что «болгарского специалиста» увозят в неизвестном направлении, совершенно хладнокровно. Он продолжал пить свое безалкогольное пиво со вкусом дикой вишни. Лишь когда на дне бокала практически ничего не осталось, он спокойно поднялся, оставил на столике надлежащую сумму и медленно покинул кафе «Аквариум», чтобы через несколько минут сесть за руль своего автомобиля и уехать.

Диспетчер Гаванского международного аэропорта дал разрешение на запрос о посадке самолета, прибывшего специальным рейсом из Москвы. Крылатая машина, подобно огромной птице, показалась в небесной синеве. Посадочная полоса была готова принять эту птицу. Рабочие, обслуживавшие летное поле, с радушными улыбками наблюдали за полетом российского самолета. Выполнив необходимое маневрирование, он приблизился к земле, выпустил шасси и в намеченное графиком время совершил мягкую посадку.

По поданному к самолету трапу живо спускались россияне, прибывшие, в большей своей части, в качестве специалистов для работы на различных предприятиях Кубы. Были среди пассажиров и кубинцы, которые возвращались на родину из России после учебы, стажировки и работы. Однако среди общей массы пассажиров данного рейса на особом счету находилось четыре человека. Именно их у трапа самолета встречали представители кубинских спецслужб. Данную четверку составляли небезызвестный Андриан Власов в сопровождении Виктора Снежкова и еще двух службистов.

Поприветствовав российских коллег и бросив косые взгляды на бывшего олигарха, кубинцы предложили пройти к машине. Она представляла собой ультрасовременный хорошо оборудованный микроавтобус. Хозяева явно пытались таким образом впечатлить гостей. Снежков это прекрасно понимал и старался подыгрывать самолюбию кубинских службистов. Власов ни на что внимания не обращал, был молчалив. Со стороны казалось, что ему совсем неинтересно, куда его сейчас везут. Виктору Ивановичу подобное поведение экс-олигарха не импонировало. Поверить в то, что Андриан хорошо вошел в роль смертельно больного человека и теперь не мог из нее выйти, было крайне трудно. Впрочем, реальных причин для беспокойства Снежков не имел. Побег Власова исключался — он не сумел бы справиться без оружия даже с одним из присутствовавших в микроавтобусе людей. Поэтому Виктору Ивановичу оставалось лишь перебрасываться словами с кубинскими коллегами и наблюдать за молчаливой невозмутимостью вчерашнего зэка.

Через какое-то время микроавтобус достиг едва ли не самого дальнего края летного поля. Вся группа, четко следуя инструкциям, вышла из машины и создала своеобразный живой коридор. Невообразимо синее небо резало олигарху глаза, и он невольно заслонил их ладонью.

— Что бы вы ни говорили, но я по-прежнему чувствую себя заключенным, — сказал он Снежкову.

— Это практически у всех так после тюрьмы бывает, — абсолютно равнодушным голосом ответил службист. — Совсем скоро вы окунетесь в обыденную жизнь, и данный синдром не будет вас беспокоить.

— Вы уверяете, что я свободен, но при этом держите меня под конвоем! — раздосадованно воскликнул Андриан Евсеевич.

Кубинцы настороженно посмотрели на него, а затем на русского коллегу. Последний дал им сигнал ничего не предпринимать в отношении сопровождаемого.

— Это не совсем конвой, — стал пояснять Снежков. — На вас ведь даже наручников нет. И перевозим мы вас, если заметили, не в автозаке. То, что мы вынуждены вас сейчас сопровождать, принимайте как должное. Это в какой-то степени гарантия не только конкретно для нас, но и для вас персонально. Чем дольше мы будем оставаться рядом с вами, тем меньше у вас возникнет соблазнов начать куролесить вопреки нашим недавним договоренностям. А посему я просил бы вас, Андриан Евсеевич, больше эту пластинку не заводить. Давайте не будем задерживать наших гостеприимных кубинских друзей и пойдем вон к тому замечательному самолетику.

В ответ Власов не сказал ничего и обратил свой взор в сторону небольшого винтового самолета, на который указал его собеседник. Упорствовать было глупо. Бывший олигарх медленно побрел к винтокрылой машине.

Отправив двух своих коллег вместе с сопровождаемым в салон самолета, Снежков немного задержался. Он поблагодарил кубинцев за помощь и пообещал по окончании операции обратиться к их начальству с официальным письмом. Кубинцы не стали скрывать своего восторга.

— А почему вы с этими нянчитесь? — уже на борту взлетевшего самолета поинтересовался Власов, имея в виду кубинских службистов.

— Сразу видно, какой из вас политик, — снисходительно промолвил Снежков. — Российское присутствие на Кубе остро необходимо. В наших национальных интересах поддерживать с Гаваной самые тесные дружеские отношения. Или вы думаете, что пускай лучше сюда придут американцы?

— Я ничего не думаю. Скорее бы прибыть в Порт-о-Пренс, — экс-олигарху не хотелось начинать нового бессмысленного спора. Он повернулся к окну и посмотрел вниз, где плескались волны бирюзового моря.

Тем временем Виктор Иванович достал ноутбук, включил его и обратился к сопровождаемому:

— Взгляните, пожалуйста, сюда.

— Игра в карты на раздевание? — съязвил Власов.

— Можно сказать и так, — спокойно отреагировал Снежков. — С помощью этого ноутбука можно управлять вашими счетами.

Глаза у бывшего олигарха заметно оживились и заблестели, как, наверное, не блестели очень и очень давно.

— Вы не шутите? — только и сумел произнести он.

— Это вы у нас мастер шуток, — сказал спецслужбист. — Так вот, вскоре после нашего прилета на Гаити ваши счета будут разблокированы. Безусловно, с известной вам оговоркой: вы должны уговорить своего товарища чернокнижника прекратить любые действия или выпады против Российской Федерации.

— Я полагаю, что с этим никаких проблем не возникнет, — поспешил заверить Власов.

— Учтите, что мы будем отслеживать ваше перемещение по миру, — предупредил его Снежков и вручил новые документы.

Андриан Власов взял паспорт и стал недоверчиво его листать, словно выискивал какие-то изъяны или ошибки. Однако все было в полном порядке.

Полундра очнулся внезапно. Остатки ноющей боли в затылке порождали чудовищное ощущение, отдаленно напоминающее похмельный синдром. Понимание того, где и по чьей милости он находится, пришло к Сергею не сразу. Запах дизельного топлива, тряска и рев автомобильного мотора несколько растормошили его. Он вспомнил о том, что произошло с ним на пятачке между банком и кафе «Аквариум», а вслед за тем сообразил, что находится в багажнике автомобиля тонтон-макутов.

«Куда же эти креветки безмозглые меня везут? — спросил русский у самого себя и тут же ответил: — Наверняка к тому чертову кудеснику». Данный ответ был не более, чем предположением, но заставил Полундру заволноваться. Он попробовал пошевелиться. Руки и ноги были свободны. Молодчики Бокора второпях не успели его связать. Этот факт в определенной мере обнадеживал старлея. Блеснула надежда на то, что багажник также остался незакрытым. Полундра попытался поднять крышку багажника, однако она не поддавалась. В салоне послышались оживленные голоса тонтон-макутов. Павлов усомнился в том, что мог своей осторожной попыткой так встревожить неприятелей.

Снаружи происходило нечто странное. Сергей почувствовал, что его «водители» увеличили скорость. Он прислушался к шумам, доносившимся извне, и догадался, что бандитский «Мерседес» подвергся преследованию другого автомобиля. «Кто же это может быть? Неужели какие-нибудь другие бандиты, о которых вскользь упоминал Герника?» — вопрошал старлей. Но выяснить хоть что-либо был не в состоянии. Оставалось уповать на удачу и не думать о том, что преследователи вот-вот начнут стрельбу.

Судя по нарастающему моторному гулу, машина преследовавшая «Мерседес», пошла на обгон. Тряска в багажнике резко возросла. Тонтон-макуты в салоне зашумели еще больше. Полундра чувствовал, как «Мерседес» петлял из стороны в сторону, явно не позволяя преследователю пойти на обгон. Вдруг послышался удар о борт машины и страшный скрежет. После чего раздалось несколько выстрелов, и «мерс» съехал с откоса. «Кювет», — тихо промолвил русский в напряженном ожидании дальнейшего развития событий. Полундра отнюдь не собирался покорно принимать судьбу и был намерен вступить в бой с любым противником.