Не все трупы неподвижны - Ушаков Борис. Страница 23

– Вы можете идти, мсье Вадим?

Откуда я знаю, что я сейчас могу? Впрочем, можно попробовать. Машинально постукиваю замёрзшими пальцами по помосту. На моём тайном языке это означает: «Будь мужественным и стойким, недотёпа».

– Вам нужно в тепло, мсье Вадим. Вы замёрзли. Вставайте, – взволнованно торопит Кассандра.

Она помогает мне подняться. Вода ручьём течёт с одежды, хлюпает в ботинках. Холода я уже не чувствую. Меня сотрясает неудержимая дрожь, зубы клацают.

– Обопритесь на меня, мсье Вадим. Не бойтесь, я сильная.

Я обнимаю Кассандру за узкие плечи, она меня за талию, включает маленький фонарик и ведёт по тропинке к «Галльскому петуху».

– Что с вами случилось, мсье Вадим? Как вы оказались в воде?

Стучу зубами в ответ:

– Сам виноват. Нечаянно оступился и упал с помоста, растяпа. Мне очень неловко.

Я решил скрыть, что кто-то пытался отправить меня на Ту Сторону. Из Яви в Навь. Пусть неизвестный злодей сидит только в моей голове.

– А ты как оказалась на берегу?

– Я шла из гаража в отель через сад. У меня с собой был фонарик. Я всегда его беру, когда на улице темнеет. Вдруг слышу крик у реки. Подумала, что что-то случилось с Анибалем или Адольфом. Помчалась сюда. Выбегаю на помост, а в воде вы захлёбываетесь. Совсем рядом. Я сняла пояс с джинсов и один конец бросила вам.

– Если бы не ты, я бы утонул, – выговариваю я непослушными губами, крепче стискивая плечи Кассандры. – Ты, когда мчалась, никого не встретила в саду?

– Нет.

Дверь отеля уже заперта. В окнах света нет. Значит, мсье Франсуа тоже отправился спать. Кассандра нетерпеливо нажимает кнопку звонка. Долго не отпускает. Наконец дверь открывается. На пороге гремит костями Адольф с яростным лицом. Зря Кассандра его упомянула всуе. Вот он и появился.

– Бонжур! – пытаюсь я улыбнуться говнюку.

Не обращая внимания на мои старания, Адольф что-то раздражённо бормочет, но я его не понимаю. Впрочем, и так всё ясно: «Какой вам ещё бонжур?! Уже ночь на дворе! Шляетесь тут. Добрым людям спать не даёте!»

Одарив нас своим лучшим злобным взглядом, Адольф запирает дверь на засов и уходит. С помощью Кассандры поднимаю себя в номер.

– У вас есть сухая одежда, мсье Вадим?

Киваю. Я знаю, что в сумке лежит спортивный костюм. Марина ничего не забывает. А может, она обладает и даром предвидения?

– Тогда переодевайтесь, а я мигом вернусь!

Девушка стремительно исчезает. Пока её нет, я снимаю с себя всю одежду, насухо вытираюсь банным полотенцем и надеваю спортивный костюм. Замечаю, что на столе записки уже нет. Ну и ладно. Всё равно мне не до неё.

Кассандра возвращается с большой кружкой в руках. Из кружки идёт горячий пар и терпкий винный аромат.

– Пейте, мсье Вадим. Это самое лучшее лекарство от простуды.

– Что за отрава?

На остреньком личике Кассандры появляется обиженная гримаска.

– Ну, вы скажете! Это превосходное красное вино из запасов тётки Шарлотты. С сахаром и пряностями. Я его хорошенько разогрела в микроволновке. Пейте осторожно, не обожгитесь.

Выпиваю, одурманиваюсь. Вино действительно превосходное.

– Теперь вам лучше, мсье Вадим?

– Не знаю. Наверное.

Какое уж там «не знаю». Меня всего колотит, мышцы сводит болезненными спазмами. Кассандра говорит, с сочувствием глядя на меня своими глазами небесного цвета:

– Чтобы согреться, вы должны лечь в постель. Давайте, я вам помогу.

Голубоглазка малютка проворно расправляет кровать. Сняв костюм, вытягиваюсь на прохладной простыне. Девушка накрывает меня толстым одеялом, но и под одеялом судороги продолжаются. Челюсти бьют барабанную дробь.

– Закройте глаза, мсье Вадим.

Кассандра тушит в комнате свет, несколько мгновений шуршит в густой тьме своими тряпками, забирается ко мне в постель и тесно прижимается. Я чувствую пламя её плоти, благоухание кудрявых золотых волос. Лежу, деликатно зажмурившись. Стараюсь не шевелиться, не дышать. Тренирую силу воли. Я дурак, да?

– Милый, ну, чего же ты ждёшь? Ты ведь знаешь, что я не смогу тебе отказать. Иди ко мне.

Кассандра принимается меня ласкать. Сначала нежными пальцами, потом, нырнув под одеяло, мягким ротиком. Эта восемнадцатилетняя девочка отлично знает мужское тело. Она настойчива, и вот – слаб человек! – я подминаю её под себя.

Кассандра дарит мне фантастический секс. Её любовный пыл способен растопить арктические льды. Задыхаясь, девочка-эльф шепчет в исступлении бесстыдные, грязные слова, от которых я хочу её ещё больше. Наконец, делаем первую остановку. Мои волосы слиплись от пота, но зато я больше не дрожу от холода. Сексотерапия помогла согреться.

Подперев растрёпанную голову рукой, Кассандра лучезарно улыбается мне в темноте. Женщины становятся особенно красивы, когда занимаются любовью. Мужики противно пыхтят, кряхтят, сопят, задыхаются, а женщины в постели превращаются в великодушных королев, которые снисходительно одаривают собой примитивных самцов. Всего одним словом они могут создать или разрушить любую мужскую вселенную.

– Почему ты такая счастливая?

– Потому что, похоже, я вас люблю, мсье Вадим. А ты меня?

– Люблю.

Вдруг Кассандра хмурится.

– А меня нельзя любить. Я приношу несчастье!

Я ворчу притворно-недовольным тоном:

– Нужно было заранее предупредить.

– Я и предупреждаю.

– Теперь поздно.

– Почему это поздно?

– Теперь я тебя уже люблю.

Кассандра удовлетворённо смеётся.

– А ты мне веришь, мой недоверчивый мсье Вадим?

– В чём?

– Что я тебя люблю.

– Верю.

Трогательная девочка. Я действительно почти поверил ей и даже себе чуть не поверил. Кассандра шаловливыми ручками напоминает, что прилегла ко мне не теоретизировать на тему «люблю не люблю», а заниматься практикой. Начинаем второй сеанс сексотерапии.

– О, какой ты нежный! О, как ты можешь долго! Не жалей меня! Я твоя! Я хочу ещё! Ооо!

Ну и тому подобный блуд…

Под утро, чмокнув меня на прощание (Чао, мой герой!), Кассандра с охапкой одежды в руках на цыпочках убегает к себе наверх. Бесшумно закрываю за ней дверь. Поворачиваю ключ в замочной скважине так, чтобы его невозможно было вытолкнуть снаружи. Баррикадирую дверь стульями. Валюсь на влажную скомканную простыню, не остывшую ещё от жара наших тел. Засыпаю. Последняя мысль: «Интересно, а хватило бы у Кассандры сил, чтобы столкнуть меня в воду?»

Я выспался, посмотрел плохой сон и вот теперь в состоянии нестояния сижу на развороченной постели. Как будто неудачно свалился в неё с луны. Раскаиваюсь: люди добрые! Я совершил безответственный, безнравственный поступок. Начертал позорнейшую страницу моей славной биографии. Я добровольно, без пыток, переспал с девочкой, годящейся мне в дочери. Почти ребёнком. Барабаню кончиками пальцев по одеялу. На моём тайном языке это означает: «Совсем берега потерял, инвалид-извращенец. Тебе лишь бы бабу потрахать!» Хуже ошибки могут быть только две ошибки. И я их обе совершил. Первая заключается в том, что я попался в ловушку, а вторая – незапланированный половой акт с Кассандрой. Кстати, вполне допустимо, акт – это ещё одна ловушка.

От самокритики меня отвлекает сигнал мобильника. Переодеваясь перед роковой прогулкой к реке, я оставил его в куртке, в которой ездил в Сет. Теперь надоедливый аппарат имеет возможность изводить меня своим гудением сколько хочет.

Поднимаю себя с кровати, доползаю до куртки, трясущимися руками вынимаю телефон из кармана. Это Марина.

– Халло!

– Халло, родной! Как ты там? Что-то мне твой голос не нравится.

– Не обращай внимания. В нашем волшебном месте всё волшебно. Лурд стоит, санктуарий парит, я гуляю.

– Извини, что не позвонила тебе вчера. Совсем замоталась. Работа, вешалки, Лукас…

– Извиняю.

– А я себе купила новое боди, – хвастается Марина. – Телесного цвета, очень эротичное. Когда вернёшься домой, надену специально для тебя. Я очень соскучилась.

С недоумением смотрю на розовые гардины, спасающие мою комнату от яркого солнца. Сначала Кассандра, теперь вот Марина. Да что они, сговорились, что ли?! Я же после инсульта! Впрочем, сейчас апрель, весна. Цветы и женщины распускаются.