Темная сторона Швеции (сборник) - Фриманссон Ингер. Страница 56
– Да, это он… Что он тут забыл?
Она пробралась к нему сквозь толпу.
– Карл, что ты тут делаешь?
– У меня для тебя работа.
Стелла поймала на себе недовольный взгляд отца с другого конца зала.
– Ладно. Пошли со мной, – сказала она, уводя начальника прочь от любопытных взглядов гостей. Карл больше походил на бывшего военного, ставшего бомжом, чем на запоздалого посетителя вернисажа.
Стелла взяла еще один бокал шампанского для начальника и затолкала его в библиотеку. Вручив ему бокал, показала на кресло. Сама присела напротив.
– Не знал, что ты у нас папина дочка по выходным, – сказал Карл голосом, полным презрения. К шампанскому он не притронулся.
– Теперь знаешь, – ответила Стелла, не поддаваясь на эту жалкую провокацию. Он способен и на большее.
Их с Карлом связывала любовь-ненависть. Она считала, что он слишком консервативен и традиционен, хоть и хороший полицейский. Карл же считал, что Стелле нужно научиться держать язык за зубами и делать то, что скажут, а не совать свой нос в чужие дела. Другими словами, он считал ее занозой, но хорошим экспертом по фальсификации.
– Рассказывай, что же такого срочного произошло, что ты заявился собственной персоной к нам на вернисаж. Не похоже, что выставки входят в сферу твоих интересов…
– Я хочу предложить тебе пойти завтра на вечеринку с коктейлями. Думаю, такая работа тебе по вкусу.
Стелла подняла брови, но ничего не сказала.
Карл вздохнул.
– Один наш коллега работал под прикрытием в банде контрабандистов. Наконец-то его пригласили на праздник. Точнее, частный неформальный аукцион. Мы предполагаем, что там будет выставляться краденое. И нам нужна фальшивая девушка.
– Звучит несложно. Разве у вас в полиции наблюдается недостаток пышногрудых ассистенток, готовых на все? Зачем вытаскивать меня из лаборатории?
– Мне нужны твои способности. Нужно будет делать то же, что ты обычно делаешь в лаборатории. Посмотришь на картины и скажешь нам потом, настоящие они или фальшивые. Задание настолько простое, что даже такая лабораторная крыса, как ты, должна справиться.
– Но что, если кто-то из гостей меня узнает? Тогда все пойдет насмарку.
– Ну, знают больше твоего папашу, а не тебя. А тот мафиозо вряд ли приобретает картины на аукционах.
Стелла сделала глоток шампанского и вопросительно посмотрела на начальника. Чувствовалось, что он сам не рад поручать ей это задание. Видимо, никого больше не нашлось. Не может быть, чтобы все было так просто, как он это представляет. Наверняка там окажутся неприятные сюрпризы. Но будет интересно поработать вне стен лаборатории ради разнообразия.
Стелла кивнула.
– А что делает тот парень под прикрытием? Если бы они занимались контрабандой антиквариата, ты пришел бы намного раньше. Разве что тот парень сам прекрасно разбирается в искусстве и до этого момента потребности в моих услугах не возникало.
Карл был явно раздражен. Откинушись на спинку стула, он подергивал ногой.
– Они главным образом занимаются наркотиками. И торговлей оружием. Антиквариат больше как хобби.
Стелла внимательно посмотрела на него. Он явно говорил неправду. Но что делать… Она пожала плечами.
– Хорошо, я согласна.
– Молодец.
Стелла проводила его до двери: не хотела рисковать, если он заговорит с гостями. Когда она открывала входную дверь, внутрь ворвался холодный ветер со снегом. Стелла поежилась, провожая начальника взглядом, пока тот не скрылся в темноте.
– Что нужно было от тебя начальству в субботу? Я думал, эксперты у них не работают по выходным, – рядом возник Николас.
– Хотел, чтобы я поиграла в настоящего полицейского под прикрытием. Частный аукцион антикварного искусства. Вот куда меня посылают, – рассеянно ответила Стелла, все еще глядя в темноту.
– Здо?рово.
Али открыл для нее дверь лимузина. Черный костюм превосходно сидел на нем. Губы расплылись в широкой улыбке. Стелла отметила, что вид у него отменно здоровый. Черные кудри, узкие бедра, широкие плечи… Эти бедра она хорошо помнила. Они прекрасно смотрелись в одних трусах. А еще лучше – без них.
– Ты прекрасна, как всегда.
– Привет, Али. Давно не виделись.
Они вместе учились в полицейской школе много лет назад и даже пару лет были парой. Потом она выбрала криминалистику, а он – следовательскую работу, и их пути разошлись. Хотя кого она обманывает? У нее никогда не было долгих отношений. И роман с Али не был исключением.
– Залезай. Расскажу все по дороге, – поклонился Али и помог ей сесть на заднее сиденье. Потом сел рядом. Вел машину полицейский в штатском.
– Прекрасно. Куда мы направляемся?
– Юрсхольм. Оплот денег и снобизма.
– А я-то думала, что в пригород, учитывая, что у тебя под смокингом пистолет.
Он сунул руку под смокинг, поправил кобуру и сказал с виноватой миной:
– Спасибо. Микрофон тоже нужно…
Она оглядела его с ног до головы, но ничего подозрительного не заметила.
– Нет, ты выглядишь очень стильно.
– Спасибо.
Небо было чернее ночи, когда они подъехали к огромному желтому особняку на холме. Стелла шла, осторожно ступая по дорожке, посыпанной песком, на высоченных каблуках, крепко вцепившись в руку Али. Она с наслаждением пила морозный ночной воздух с нотами запаха тела Али. От него пахло чистой после душа кожей и пряностями. Стелла еще крепче сжала его руку. Али улыбнулся, но язык тела говорил, что нервы у него на пределе. Стелле было известно, что Али не из пугливых. Наоборот, он был склонен переоценивать свои возможности. Как и все мужчины, впрочем. Это только усилило ее уверенность в том, что задание не столь простое, как Карл пытался представить. С двух сторон дорожки высились белоснежные сугробы, из которых торчали свечи. Их язычки посылали живые тени на сугробы. Снегопад закончился совсем недавно.
– Все будет хорошо, – попыталась успокоить своего спутника Стелла.
Али странно посмотрел на нее.
– Конечно. Но будь осторожна с Петером. Не дразни его. У него неустойчивая психика.
– Дразнить? Да я его даже не знаю.
– Главное, веди себя хорошо. Не показывай свою истинную сущность, ладно?
– Держать язык за зубами и улыбаться? – спросила Стелла, не показывая, что эти слова ее задели.
– Именно так. И грудь вперед. Она у тебя восхитительная.
– Поняла. Улыбаться. Показывать грудь. И ради этого я училась семь лет…
– Семь?
– Ну да. Полицейская школа, факультет истории искусств, пара курсов в Англии.
Он покачал головой и прижал палец к губам:
– Молчи!
Стелла ущипнула его за руку.
– Ой, больно!
Они уже достигли дома. Охранник окинул их мрачным взглядом и впустил. Пальто они вручили не менее мрачному гардеробщику. Из зала доносился шум голосов. Они направились в гостиную, пройдя мимо пьедестала с плохо сохранившейся треснувшей урной из средиземноморского бассейна. Две тысячи лет, определила она на глаз. Но нужно осмотреть поближе. Наверняка на ней есть следы песка. Очень красивая старинная урна, покрытая патиной.
– Теперь понимаю, зачем я здесь, – прошептала Стелла Али на ухо и поцеловала в шею, чтобы не вызывать шепотом подозрений. Или просто потому что ей захотелось. Он вздрогнул.
Они вошли в гостиную, где Стелле снова пришлось наблюдать спектакль. Вежливо кивать, поднимать бокал с шампанским. «Два раза за выходные – это уже чересчур», – подумала Стелла. Обмен пустыми любезностями, которые потом никто не вспомнит. Неискренний смех. Холодные улыбки. Пустота и поверхностность. Все это Стелла ненавидела. Но она была профессионалом на задании. Как только десятый улыбчивый тип с залысиной откланялся, она притянула Али к предмету на возвышении у прозрачной стеклянной стены. Сквозь стекло можно было различить свечи в снегу. За их слабым мерцанием начиналась ночь. Сердце забилось быстрее. Стелла оглядела бронзовую статуэтку на пьедестале. Она почернела от времени, но контуры были четкими и безупречными. Статуя представляла собой сидевшего по-турецки мужчину в королевской короне. Одну руку он выставил перед собой ладонью к зрителю. Левая рука с зажатым в ней кубком лежала на бедре. Узкие полузакрытые глаза были покрыты серебром. Они как будто наблюдали за Стеллой. Нос был прямым и безупречным. Статуя казалась настолько прекрасной, что у молодой женщины перехватило дыхание. Стелла подавила желание схватить ее с пьедестала и бежать прочь. Она провела пальцем по статуэтке, прослеживая безупречные контуры. Кончики пальцев ощутили песчинки. Внутри нее начала закипать злость.