Закодированная месть - Сухов Евгений Евгеньевич. Страница 41

В сторонке, в углу, на жестком стуле, под присмотром двух охранников сидел молодой, коротко стриженный блондин с угловатым черепом и крупными, едва ли не на выкате, водянистыми глазами. На правой щеке отчетливо различался красный подтек – видно, парни крепко поваляли его по полу, совершая задержание. Переносица сильно припухла, отчего отек расползался сразу на оба глаза. Руки, что он держал на коленях, стягивали белые пластиковые наручники.

Анри Обрайн невольно хмыкнул – красавец, одним словом! Поделом!

– Послушайте, произошло какое-то недоразумение, – запричитал задержанный. – Я совершенно не понимаю, в чем меня обвиняют.

– Ты показал ему запись? – спросил Обрайн у находившегося здесь же Пола Хубера.

– Еще нет, мистер Обрайн, ждал вашего разрешения, – быстро отвечал помощник.

– Тогда считай, что ты его уже получил.

– Понял… Поверните его к компьютеру.

Один из охранников пододвинул задержанного к компьютеру и дважды щелкнул мышкой. На мониторе крупным планом появился Блер Леман, оживленно разговаривавший со своим приятелем Давидом Фуксом. Вполне дружеская беседа, какая может быть только между старыми знакомыми. Оба вдруг одновременно рассмеялись, после чего заговорил Давид, энергично размахивая руками. Неожиданно оператор поднялся из-за стола и заторопился куда-то по коридору.

– Вот сейчас будет самое интересное, – сказал Пол, усмехнувшись.

Вдруг Блер Леман вытащил небольшую пластиковую коробочку, извлек из нее тонкую пластинку и быстро прикрепил ее под столом. Его лицо, запечатлевшееся в этот момент крупным планом, выглядело озороватым. В нем ровным счетом не было ничего такого, что могло бы указать на злодейство. Все могло бы напоминать шутку, если бы не попытка кражи в один миллион пятьсот тысяч долларов.

– Что вы на это скажете?

– Это всего лишь розыгрыш, – приуныл Блер Леман.

– Розыгрыш… Именно так я и подумал, – согласился Обрайн. – Что же еще может быть? Я бы посоветовал вам нанять хорошего адвоката, господин Леман. Впрочем, в вашей ситуации он вряд ли вам поможет. Тут все ясно. Выведите его из здания как-нибудь поаккуратнее, безо всяких этих киношных трюков с мешками на голове и завязанными руками за спиной. Сделайте так, чтобы его никто не видел и даже не догадался о том, что у нас имеется подозреваемый.

– Сделаем, господин помощник директора. Подгоним машину к запасному выходу и выставим оцепление. Никто ничего даже не увидит.

Неожиданно широко улыбнувшись, сделавшись сразу располагающим, Анри Обрайн добавил:

– Впереди у меня интересная беседа, и я в предвкушении.

– Послушайте, это не я! Это не то, что вы думаете. Неужели вы считаете, что я стал бы приходить, если бы действительно был виновен?

– Рассказал бы нам свою историю, и мы бы сразу тебе поверили, ведь мы славные ребята, так ведь, Пол?

– Именно так, господин помощник директора, – охотно откликнулся агент ФБР.

– Я не виноват, я не хотел причинять неприятностей.

– Если это был не ты, тогда почему ты бежал от охраны?

– Я почувствовал, что происходит что-то не так, и решил просто уйти. Но охрана банка меня задержала и приволокла сюда.

Анри Обрайн глубоко вздохнул:

– Неубедительно. Вижу, что ты не до конца со мной откровенен. И мне это очень не нравится. Ну, чего стоим? Тащите его к запасному выходу!

Нельзя сказать, что день задался, но это лучше, чем ничего. Возможно, что у этого Блера Лемана имеются сообщники, проникнувшие в банк. Останется только взять его покрепче за шкирку, чтобы вытряхнуть из него всю нужную информацию.

Дверь открылась, и в комнату вошел встревоженный Донан.

– У нас проблемы.

Анри Обрайн невольно усмехнулся:

– Разве могут быть проблемы больше тех, что уже произошли?

– Мы не можем отследить банки получателя. Такое впечатление, что деньги уходят просто в никуда.

– Что значит не можем?

– Часть платежей ушла на Кипр, затем на Каймановы острова, еще несколько на Гибралтар и в Гонконг. Мы делали туда запросы, но ответа не получили. Деньги просто растворились. У нас есть подозрение, что они ушли еще куда-то дальше, через сеть особых экономических зон.

– Каким образом?

– Деньги можно раздробить на более мелкие суммы и отправить по многим счетам, а когда они затеряются окончательно, то впоследствии просто перевести их на один счет, который нам никогда не будет известен. А вот с него уже можно снять всю сумму.

– Кажется, я тебя понимаю. Надеюсь, что этот вопрос мы сумеем решить до завтра.

– Я вот еще что подумал… Хакеры очень азартные люди, им не интересны какие-то небольшие преграды, они ставят перед собой самые большие задачи…

– К чему ты все это говоришь? – раздраженно произнес Обрайн. – Для пустой болтовни ты выбрал не самое подходящее время.

– Это не пустая болтовня, сэр, – не обиделся Донан Гольдберг. – Мне известно, что хакеры атаковали Пентагон. Для них это нечто вроде соревнования в крутости. Некоторые из них даже сумели проникнуть в его базу. Все атаки, совершенные на Пентагон, так же, как и дальнейшее следствие, являются засекреченными, может, имеет смысл обратиться в это ведомство? Не исключено, что некоторые из арестованных хакеров уже вышли на свободу и решили пополнить свой кошелек взломами банков.

– Предположение дельное, стоит проверить. Я свяжусь с людьми из Пентагона. В конце концов, охрана государства – это наше общее дело. Уверен, что они не откажут ФБР.

Донан Гольдберг ушел, неслышно прикрыв за собой дверь.

Обстоятельства с банком «Империал» усугублялись и напоминали ситуацию с брошенным в воду камнем, когда расходящиеся круги вовлекают в свою орбиту все большую площадь. Теперь на очереди предстал Пентагон.

Набрав номер военного ведомства, где у него было немало приятелей, Обрайн с некоторым напряжением принялся вслушиваться в гудки, показавшиеся в этот раз невероятно резкими и громкими.

– Слушаю, – наконец прозвучал сухой ответ.

– Боб, это ты?

– Он самый.

– Извини меня, Боб, это тебя Анри беспокоит, но мне нужна твоя помощь.

– Давай, выкладывай, друг, что там у тебя стряслось? Можешь на меня рассчитывать.

– Дело весьма серьезное. Банк «Империал» подвергся серьезной хакерской атаке, взломана база его данных, и сейчас все деньги со скоростью света улетучиваются в неизвестном направлении. Мы контролируем ситуацию и держим ее в строжайшем секрете. Но до открытия Нью-Йоркской фондовой биржи осталось всего лишь четыре дня, и утаить утечку денег из банка будет невозможно. Если за это время мы не найдем преступника, то в стране произойдет финансовый кризис, государства не досчитываются триллионов долларов. Не исключаю, что этот кризис накроет весь мир. То есть полетит к черту вся финансовая мировая система!

– Дело нешуточное.

– И я о том же.

– А что нужно от меня?

– Знаю, что у тебя в Пентагоне была схожая проблема, какие-то умники умудрились проникнуть в вашу базу данных. После чего все дела, связанные с их арестом и дальнейшим расследованием, были засекречены.

– Это так. Мы не любим шумихи вокруг Пентагона.

– Мне бы хотелось знать, что это за люди. Может, каким-то образом они причастны к кибервзлому в «Империале». Допускаю даже, что не они сами, а их талантливые ученики.

– Хм, задача не из простых, – признался Боб. – На всех этих делах стоит гриф высшей степени секретности. Думаю, что все эти дела рассекретят лет через сто! Некоторые из хакеров и сейчас находятся в нашей разработке, а другие сотрудничают. Поверь мне, я не слышал, чтобы кто-то из них хотел бы взломать банк «Империал». Может, вы не там ищете?

– Боб, как мне понимать твои слова, это мягкая форма отказа? Или мы с тобой работаем на разные государства?

– Ты все шутишь, Анри. Не нужно искать в Пентагоне шпионов. Не нервничай, у нас с тобой одни и те же задачи.

– Хорошо, что ты меня понимаешь. Сейчас у нас очень непростое время. Возможно, мы и ошибаемся, но нам нужно проверить все версии, и мы должны вычислить этого сукина сына во что бы то ни стало до торгов на Нью-Йоркской фондовой бирже.