Экстремальная зона - Зверев Сергей Иванович. Страница 38

— Вот я и говорю, — ухмыльнулась подруга губернатора.

Зная неуступчивость Коренева, она приготовила «на закуску» свой самый сильный аргумент.

— Если у нас не получится разговора, то я тебя, Володечка, просто сдам.

Коренев побагровел, и на его щеках забегали желваки.

— Угроза нешуточная…

— Это не угроза. Я с тобой шутить не собираюсь, — раздельно произнесла собеседница, — выбирай.

— Ну, хорошо, — сделав над собой усилие, — деланно рассмеялся Коренев, — делаем так: я увеличиваю твою… зарплату вдвое, и мы решаем наш вопрос.

— Не смеши меня! — повысила голос Жанна. Несмотря на то, что он совсем не собирался этого делать, Коренев продолжил торг. В конце концов Разумова согласилась на весьма круглую сумму, которая должна была выплачиваться ей ежемесячно.

— А ты своего не упустишь, — покивал Коренев, когда наконец «прения сторон» прекратились.

— Время такое, — достав из сумочки зеркальце, Разумова стала поправлять прическу, — да и с тобой иначе нельзя.

— Ну что же, раз так, то прошу меня извинить, — развел руками президент банка, — дела, дела…

— Да я и не собиралась тут долго задерживаться.

— Одну минуту, — Коренев вызвал водителя.

Разумова поднялась из-за стола и в ожидании шофера прошлась по кабинету.

— И зачем тебе, Жанночка, столько денег? — иронично прищурился банкир.

— А тебе?

— Так ведь я все в дело вкладываю.

— А я, может, тоже хочу свое дело начать.

— Какое же?

— Посмотрим…

В дверях показался водитель.

— Так, отвезешь нашу гостью, куда она пожелает, — приказал банкир, при этом выразительно кивнув.

— Понятно… Будет сделано, Владимир Иванович.

— Всего хорошего, Жанночка, — ласково сказал Коренев, — приятно было увидеться.

— Адью! — помахала рукой Разумова. — До встречи.

Когда дверь за ней и водителем закрылась, Коренев не спешил приступать к своим «делам». Он подошел к окну и, глядя вниз, стал наблюдать за тем, как гостья села в автомобиль, который через несколько мгновений исчез за воротами. Тяжелые створки снова закрылись, и во дворе опять стало тихо.

Глава 26

Дингли, отступив несколько шагов назад, снова оказался на самой кромке берега и, со счастливым видом хлопая глазами, ожидал своих спасителей — а в том, что это они, Джеймс уже и не сомневался. Судно на воздушной подушке приближалось.

— Наконец-то, — вслух проговорил британец, — наконец-то все это закончится. Боже мой, как я устал…

Сейчас ему больше всего хотелось выпить, закусить и, погрузившись в ароматическую ванну, смыть с себя грязь. Он уже представлял себе этот момент, когда…

Приятные размышления прервали совершенно неожиданно раздавшиеся выстрелы из леса. Пуля просвистела над головой Дингли, заставив его пригнуться, а затем и вовсе упасть на четвереньки. Закрутившись на месте юлой, англичанин определил, что стреляют по приближавшемуся к берегу судну. Выстрелы продолжались — огонь открыли подоспевшие Батяня, сержант и Любинский. Дингли пока не видел их, однако присутствие неожиданных визитеров ощущалось на все сто процентов.

— Господин Дингли! Не бойтесь, мы прибыли, чтобы защитить вас! — послышался мощный голос майора.

Англичанин вздрогнул, прислушиваясь.

— На катере — ваши враги. Не вздумайте оказаться в их руках. Бегите к нам, мы вас прикроем! — продолжал кричать Лавров.

Не успел Дингли как следует поразмыслить над сообщением Батяни, как в дело вступил Романенко. Катер замедлил ход, пробуя маневрировать, и огонь, открытый его людьми, превратил перестрелку в настоящее поле боя.

— Не слушайте его!

— Вы что, не видите — это же бандиты!

— Они здесь, чтобы убить вас! Сейчас мы подойдем к берегу и заберем вас! — наперебой кричал Романенко и его люди.

Распластавшись под камнем, Дингли не мог поднять головы, поскольку воздух просто гудел от пуль. В голове британца все перемешалось — ему самому казалось, что он уже близок к сумасшествию. Кто все эти люди — он уже совершенно не понимал. Как разобраться в том, какая же из сторон — друг, а какая — наоборот, у него не имелось ни малейшего представления. И те, и другие вели по противнику огонь. А между ними лежал перепуганный и сбитый с толку Дингли.

— Сюда!

— Давай к нам!

Голова разрывалась от мыслей. Не зная, как поступить, англичанин еще сильнее прижался к земле и, извиваясь ужом, пополз в сторону. Куда, он не знал, но хотелось исчезнуть отсюда. Кто из них кто — разбираться не было времени, а жизнь сохранить очень хотелось. В последнее время Дингли вообще стал ценить ее еще больше, чем ранее.

Направление движения ползущего Дингли шло вдоль берега, тем более что в этом месте имелась ложбина, позволяющая ускользнуть незамеченным от свистящих пуль и от тех, кто их выпускает.

— Вы можете перестрелять друг друга, а мне пока что жить хочется, — бормотал он, уползая по-пластунски.

— Прикройте меня! — бросил Батяня сержанту и Любинскому.

Под пулями майор полз туда, где, по его расчетам, должен был сейчас быть британец. Задание есть задание, и сейчас самым важным было спасение Дингли, пусть даже ради этого приходилось рисковать собой.

Оказавшись на месте, Батяня с немалым удивлением обнаружил, что англичанина здесь нет. Однако след в траве, тянувшийся вдоль берега, четко указывал направление. Лавров последовал туда. Двигаясь по следу, Батяня ощущал, что берег становится более высоким. И вот впереди майор увидел британца.

— Эй, мистер Дингли! — Тот оглянулся, и на лице британца появилось выражение страха.

— Я не причиню вам зла…

Свою фразу майор закончить не успел, поскольку на него сверху прыгнул Лысый.

Как оказалось, Романенко вывел свое судно за заросли камыша, спрятав его таким образом от пуль, нырнул в воду и выплыл здесь. У него были точно такие же цели — доставить британца живым и невредимым своему начальнику.

Как сразу же выяснилось, Лысый спешил воспользоваться сильным аргументом в споре — им оказался сверкнувший в солнечном свете нож. Взмахнув рукой, он с ходу, используя эффект неожиданности, попытался нанести удар, должный вывести противника из строя. Возможно, с кем-то другим это и удалось бы, но майор ВДВ тоже кое-что соображал в технике рукопашного боя.

В следующую секунду Батяня нырнул вперед, и рука его сомкнулась на запястье нападавшего. Мгновение — и нож полетел вбок, а оба противника покатились по земле в обнимку друг с другом. Никто из противоборствующих сторон — ни те, кто находился в лесу, ни те, кто покачивался в судне на волнах, не решались стрелять, опасаясь попасть в своего.

Стальные руки Романенко сомкнулись на шее противника. Внезапность нападения сыграла ему на руку. В ушах Батяни загудело, деревья над головой закружились и начали уплывать куда-то в сторону. Лавров ударил Лысого коленом в пах. Тот зашипел, но не ослабил хватку.

Извернувшись, Батяня перекатился на бок, и пятка его снизу вверх проехалась по коленной чашечке Романенко. Тот заревел во весь голос, словно потревоженный медведь. Захват, рывок — и майор, перекинув противника через себя, вскочил на ноги.

Падая, Романенко выбросил руки, и ладони его соприкоснулись с землей. Он перекатился через голову и, оттолкнувшись руками, со страшной силой ударил обеими ногами Лаврова в грудь. Тот отлетел к большому камню. Кулак Лысого на миллиметр разминулся с его челюстью. Майор нырнул и нанес противнику короткий удар в солнечное сплетение. Лысый пошатнулся, и пятка майора въехала ему в пах.

Романенко застонал. В следующую секунду он рванулся на своего противника, и его колено садануло Лаврова под ребра. Майор приземлился на землю. Он еще успел перевернуться на бок, и тут же тяжелый ботинок Лысого ударил его под подбородок. Второй удар пришелся в пустоту — на реакцию Батяня никогда не жаловался. Пора было завершать поединок. Майор рывком подтянул ноги к животу, группируясь, и в этот миг увидел вверху, в солнечном свете, искаженное лицо Лысого, ринувшегося для решительного удара. Но подобного Батяня не собирался ему позволить.