Предельные полномочия - Зверев Сергей Иванович. Страница 35

Трое солдат схватили Мануэля и потащили его за поворот. А сеньор Чумпитас повернулся к энергетикам и объявил:

— Ну что, вы думали, что смогли улизнуть от меня? Что вам поможет ваш русский Рэмбо, прилетевший из самой Москвы? Как видите, я неплохо осведомлен! Мы не так просты, как вы полагали! И я полностью контролирую ситуацию! Знаете, что будет дальше? Сейчас сюда подъедет машина. Вы все сядете в нее. Надеюсь, вы не откажетесь — ведь именно это вы и собирались сделать! Сядете, чтобы ехать в Квесто. Но не поедете. Почему-то передумаете.

Чумпитас сделал эффектную паузу. В это время за поворотом, там, где скрылись Мануэль с солдатами, взревел автомобильный двигатель.

— Вот, машина нашлась, — констатировал капитан. — И скоро будет здесь. Но вы, как я уже говорил, в ней не поедете. Вместо этого вы станете ссориться, даже драться. У наркоманов такое часто бывает! Ну, а потом ваш друг майор Лавров вас всех перестреляет. Вы не согласны? Думаете, этого никогда не будет? Да и майора пока здесь нет… Но ведь он обязательно выйдет сюда, верно? А мы его тут встретим. Возможно, мы не сможем заставить его в вас стрелять. Живого — не заставим. Но мертвый ведь не может возражать, не так ли?

Словно в подтверждение его слов за поворотом, заглушая шум двигателя, прозвучали несколько выстрелов.

— Кажется, у нас уже есть один труп, — констатировал капитан. — Так что, если майор все же ускользнет, мы используем этого амиго — кажется, его звали Мануэль, не так ли? Когда вас найдут, вы все будете сидеть в машине, как вы и хотели. Но только мертвые. И убиты вы все будете вот из этого пистолета, принадлежавшего товарищу Мануэлю Родригесу. И находиться этот пистолет будет или в руке майора Лаврова, или в руке самого Родригеса. Оба они, конечно, тоже будут мертвы. Так что дать пояснения для прессы будет некому. Вот уж будет простор для всяких домыслов журналистов!

В это время из-за поворота показался джип. За рулем сидел один из солдат, двое других восседали на багажнике, а с заднего сиденья свешивалось тело Мануэля. Подъехав к группе беглецов, машина остановилась.

— Экипаж подан! — издевательским тоном провозгласил Чумпитас. — Прошу садиться! Первым, конечно, должен сесть старший. Давай, поднимайся, ты, инвалид! — обратился он к Луценко. — Сделай последние два шага в своей жизни!

— И не подумаю, — ответил инженер, не трогаясь с места. — Помогать тебе устраивать представление я не собираюсь. И никто из нас этого делать не будет. Ты ждал, что мы будем ползать у твоих ног, молить о пощаде? Не дождешься!

— Ах, у нас есть еще один герой! — заявил капитан. — Что ж, придется моим ребятам потрудиться, закидывать твой труп на сиденье. Но это маленькое неудобство — ничто по сравнению с удовольствием, с которым я продырявлю твою башку. Помешать мне это сделать никто не сможет — твой защитник майор еще далеко. И никто ведь даже не узнает, как ты погиб и где провел последние недели! Ты думал, мы отправили твое электронное письмо? Какая наивность! Мы и не думали этого делать. Итак, даю тебе, как и этому амиго, последний шанс. Считаю до трех. Раз, два…

Однако капитан не смог сосчитать до трех. Хайдаров, стоявший как-то боком к капитану и глядевший, казалось, куда-то в сторону, вдруг поднял руку: в ней блеснула сталь. Чумпитас не догадывался о пистолете, который Лавров передал энергетикам при расставании; теперь он пригодился. Раздался выстрел, капитан крикнул от боли и зажал раненое плечо.

Однако это был не единственный сюрприз, который ожидал Чумпитаса и его солдат. Сразу за выстрелом Хайдарова, почти слившись с ним, из сельвы послышались еще несколько выстрелов. Они были частыми и при этом убийственно меткими: солдаты, стоявшие на дороге, падали один за другим. Половина группы была перебита в течение двух секунд, прежде чем оставшиеся сообразили, что происходит, и скрылись в чаще на другой стороне дороги.

Энергетики тоже не стали медлить.

— Бежим, скорее! — воскликнул Малышев. Обхватив Луценко, он вместе с ним кинулся за машину — теперь она служила хорошим прикрытием. Остальные кинулись в лес.

На дороге остались лежать тела убитых солдат. Живым на открытом пространстве был только один человек — капитан Чумпитас. Он тоже попробовал бежать в сельву, но еще один выстрел, раздавшийся неизвестно откуда, перебил ему ногу, и капитан рухнул как подкошенный.

Укрывшиеся в сельве солдаты открыли огонь по невидимому противнику. Они успели заметить, что тот стрелял, видимо, из-за кустов рядом с поворотом, и сосредоточили огонь на этом участке. В течение нескольких минут пули изрешетили весь лес в этом месте; там не могло уцелеть ничто живое.

Но тут энергетики, укрывшиеся за деревьями, заметили, что число стрелявших уменьшается. Сначала замолчал один автомат, потом еще один… Тут оставшиеся в живых солдаты сообразили, что их противник уже успел перебраться через дорогу и находится совсем рядом с ними, убивая их одного за другим. Они вскочили и, уже не думая о сопротивлении, бросились бежать в глубь леса. Вслед им раздались еще два выстрела, и еще двое солдат свалились мертвыми в папоротники. Скрыться удалось лишь двоим из всей группы.

Выстрелы стихли, наступила тишина. Затем кусты раздвинулись, и на дорогу вышел человек. Он был в маскировочном комбинезоне, таком же, как был на Лаврове, с автоматом в руках. Высокий рост и вьющаяся бородка делали его похожим на испанского конкистадора.

— Выходите, ребята, можно больше не сидеть в кустах! — провозгласил «испанец».

Энергетики не стали ждать еще одного приглашения — было глупо скрываться от человека, который только что спас им жизнь. Один за другим они вышли на дорогу. Даже Луценко поднялся на ноги, обнимая за шею Малышева.

— Как вы вовремя! — воскликнул он по-русски, обращаясь к незнакомцу. — Еще немного — и они бы нас всех убили. Вы — товарищ Лаврова?

Незнакомец выслушал его улыбаясь, а затем ответил по-испански:

— Нет, я не говорю на вашем языке. Вы, видимо, думаете, что я приехал из России, как и тот парень, что сдерживает сейчас в сельве полсотни врагов. Нет, я совсем с другой стороны. Но так получилось, что у нас оказался общий враг, и…

Внезапно он оборвал фразу и, резко повернувшись к Чумпитасу, воскликнул:

— Не советую, капитан! Не стоит даже пытаться!

С этими словами он шагнул вперед и ногой отбросил подальше валявшийся на дороге пистолет Мануэля. Потом наклонился и вынул еще один пистолет из кобуры на поясе Чумпитаса. Капитан взглянул на своего противника, и его лицо исказилось от ужаса.

— Что, узнал меня, крыса? — насмешливо спросил «конкистадор». — Думаю, ты рад нашей встрече. А уж я как рад! Давно хотел с тобой поговорить с глазу на глаз. У меня к тебе много вопросов. Но сейчас начнем с тех, которые интересуют не только меня, но и этих русских парней. Ну-ка, скажи нам, кто приказал их похитить? И зачем? Давай, шевели языком, а не то…

И «испанец» вытащил нож.

— Я скажу, скажу… — заторопился капитан. — Это все мой начальник сеньор Эчеверрия, министр безопасности. Это он приказал создать эту базу в сельве. И он отдал распоряжение провести операцию по похищению русских.

— С какой целью? — продолжал допрос «конкистадор».

— Чтобы скомпрометировать их, — облизнув губы, признался Чумпитас. — А через них — и президента Браво, который ведет курс на сотрудничество с Россией.

— Значит, министр изменил президенту и ведет дело к перевороту, — заключил незнакомец. — А чем должна была закончиться операция с русскими?

— Я должен был их всех убить и представить дело так, что они перестреляли друг друга под влиянием наркотиков, — отвечал капитан.

— Хорошо придумано, — кивнул «испанец». — А скажи мне, друг, вот еще что: ведь такую операцию не провернешь без хорошей денежной поддержки. Кто же спонсировал товарища Эчеверрию, нашего несгибаемого борца с «контрас»? С кем он вступил в сговор?

— Я не знаю, не знаю! — воскликнул капитан.

— Что ж, раз ты больше ничего не знаешь, то и язык тебе больше ни к чему, — заключил незнакомец и, наклонившись над лежащим, одной рукой схватил его за горло, а другую, с ножом, занес, намереваясь отсечь капитану язык.