Воин неба и земли - Зверев Сергей Иванович. Страница 29

— Здравствуйте, Наташа, — проговорил я, отметив, что женщина совсем не смутилась появлению на ее участке незнакомого мужчины.

— Что у вас случилось? — без ответного приветствия тут же осведомилась Наташа довольно неприязненным тоном.

— А что, для встречи с вами обязательно должно что-то случиться? — вопросом на вопрос отозвался я и улыбнулся.

Женщина была весьма приятной внешности, только глаза скрывались за темными очками. Она улыбнулась в ответ:

— Рада поверить, что вы случайный прохожий, но ведь это не так?

— Как вы определили, что я в вашей жизни неслучаен? — тут же переспросил я.

— В моей жизни, — без какой-либо интонации повторила за мной она. — Слушайте, давайте без предисловий. Я вижу вашу фигуру, походку, кулаки. Вы тренированный человек, при этом не спортсмен. И глаза у вас, уж извините… Будто съесть меня готовы.

«Зверюга и есть, — подумал я. — Получается, точно меня Степаныч охарактеризовал!»

— Ну, Наташа, вас ведь так запросто не съешь, — пожал плечами я, чувствуя, что разговор с ходу задался в нужном русле. — Можно подавиться.

— Можно, — кивнула она. — Поэтому на все ваши предложения отвечаю одним словом НЕТ.

— Разве я сделал вам предложение?

— Перестаньте! — вдруг вспылила она. — Я в отставке, вы знаете, почему. Теперь вот моя работа!

Она кивнула в сторону лежащей на деревянном пеньке книжки из серии «Детское фэнтези». Приглядевшись, я увидел, что на задней странице обложки — цветной Наташин портрет как автора книги. Глаза были без очков, мягкие, даже добрые. Увидев, что я заметил ее портрет на «фэнтези», Наташа сняла очки и я увидел те же глаза — светлые и мягкие.

— Вы таких книг не читаете? — спросила Наташа.

— Теперь обязательно прочитаю, — кивнул я.

— Как хотите. Я вот сейчас перечитываю и понимаю, что в этой книге мне удалось далеко не все, что я задумывала. И это прекрасный стимул для написания следующей… Вам это неинтересно? Вы ведь не о книгах пришли разговаривать?

— Не о книгах, — согласился я. — Я пришел к вам по просьбе Жукова.

Ни в лице, ни в глазах Наташи ничего не дрогнуло. Точно я произнес фразу типа — «Бабочки летают, соловьи поют!».

— Вы ведь знаете этого человека? — уточнил я и одновременно подумал, что Наташа могла знать Жукова под другой фамилией.

— И что? — холодно переспросила она.

— Ну… Если я правильно понял, Жуков для вас что-то значит.

Наташа в ответ лишь хмыкнула.

— Что для меня Жуков? — переспросила она после паузы, и тут же сама и ответила. — Ничего.

— Пустое место?

— Нет. Он не пустое место, просто его для меня нет. Совсем нет, понимаете?

— Понимаю, — покачал головой я.

— Тогда можете быть свободны.

В очередной раз я потерял путеводную нить, которая, казалось, была у меня в руках.

— Я буду свободен, — вновь согласился с ней я. — А вот Жуков вряд ли…

— Вы кто? — вдруг очень резко спросила Наташа, и ее правая рука скрылась за креслом.

Тем не менее возможное оружие, она доставать не торопилась.

— Я охранял Жукова, — ответил я. — Мне была поставлена задача сберечь его.

— Вы выполнили эту задачу? — чуть смягчилась Наташа.

— Не знаю, — честно ответил я.

— Послушайте… Я не очень понимаю, кто вы такой?

— Повторяю, я охранял Жукова. А сейчас он оказался у весьма странных людей. Вы знаете Комбрига?

— Возможно, если это руководитель Жукова.

— Я не любитель тайн, но я понял, что Жуков владеет какой-то секретной технологией. Причем очень опасной.

— И вы хотите остановить тех, на кого сейчас работает Жуков?

— Да, — кивнул я.

Что я еще мог ответить Наташе?

— Я вам верю, — вдруг произнесла она. — Если бы вы были провокатором, вы бы начали по-другому. А вы идете напролом, точно вам нечего терять. Что Жуков просил передать мне?

— Ничего. Он просто хотел узнать, как вы живете. Потом рассказать ему.

— Вот теперь я вам верю окончательно! Жуков наверняка даже не просил говорить, что вы от него?

— Именно так, — произнес я.

Если я правильно понял Ирму, то просьба Жукова была именно такого характера.

— Мы не можем встречаться. Никогда не сможем. Жуков и в самом деле занимается опасными разработками. Точнее говоря, мы вместе начинали ими заниматься. Я вовремя остановилась и перешла на девичьи сказки, — Наташа указала глазами на книгу «фэнтези». — А он нет. И, как я поняла, теперь он попал в руки тех, кто использует разработки Жукова в очень недобрых целях. А это, дорогой товарищ, катастрофа. Как, кстати, вас зовут?

— Валентин.

— У меня мама Валентина, — произнесла Наташа и продолжила: — Вы ведь не из наших, я только сейчас это поняла.

— Наши-ваши, — лишь развел руками я. — Я офицер разведки ВДВ. Исхожу из интересов государства, а не личных.

— Вы не наш, — согласилась женщина. — Насчет разработок Жукова вы, разумеется, не в курсе.

— Не в курсе, и слава богу! Главное, я понял, что они попали в руки тех, кто использует их в очень недобрых целях. Это ваши слова, Наташа.

— Я не совсем точно выразилась, — покачала головой моя собеседница. — Дело в том, что эти разработки в принципе нельзя использовать в добрых целях. Человечество нравственно не дошло до того открытия, которым хочет одарить его Жуков.

— Если я правильно понял, то ближайший аналог — атомная энергия. С одной стороны атомные электростанции, с другой — атомное оружие.

— Ну, с другой стороны благодаря атомной бомбе в Европе больше шестидесяти лет не было войн, — отозвалась Наташа. — Но принцип, Валентин, вы поняли правильно. Будь человечество нравственней — и атомная энергия никогда не породила бы Хиросиму. Если хотите знать мое личное мнение, то, чем занимается Жуков, опасней бомбы. Но этого многие не понимают.

— И эти «многие» находятся во властных структурах?

— К сожалению, да. Некоторыми из них поначалу двигали благие намерения, другие же с самого начала были ориентированы исключительно на личную выгоду. Сегодня различий уже не найти. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Тяга к деньгам и власти, увы, перевешивает добрые чувства… Именно поэтому теперь все свои способности и знания я реализую для написания детских книжек.

— Как все мрачно, — только и произнес я.

— Человечество никогда не было добрым. Может быть, существовал какой-то непродолжительный период, но потом снова взрывалось. Идеального общества не бывает. Точнее, бывает, но… На одном острове, вблизи Австралии, живет племя аборигенов. В этом племени полное отсутствие какой-либо иерархии, нет вождей, нет более умных, более богатых, более красивых. Религии тоже нет. Нет и преступности. Казалось бы, идеальное общество, верно?

— Ну… Наверное. Торжество демократии и равных прав.

— Еще у них нет денег, собственности, культуры, науки, истории, из одежды, правда, присутствует набедренная повязка.

— Хотите сказать, Наташа, демократия и равенство уничтожили культуру и историю? — переспросил я.

— Нет. Культуры и истории у племени не было изначально, уничтожать нечего. Почему, кстати говоря, их не было? — спросила меня Наташа.

— Дикие потому что, — только и смог ответить я.

На подобные размышления у меня не было времени.

— А почему дикие? — продолжила детская писательница. — Ответ прост — климат, — не дожидаясь, пока я соберусь с мыслями, заключила Наташа. — Он на этом острове просто идеальный для существования человеческого рода. Вот этот род на острове таким образом и существует — с утра проснулись, поели фруктов, сидят на солнце, ждут, когда согреется вода в местном озере. Вода нагрелась, можно искупаться. Потом опять поели фруктов…

— Поели, теперь можно и поспать, поспали, теперь можно и поесть, — закончил я за Наташу.

— Зато никаких войн, убийств, воровства. Потому как воровать нечего и воевать не за что. Даже на животных никто не охотится. Зачем, когда столько фруктов? Таким образом племя живет из столетия в столетие, начиная от сотворения мира, и никуда не двигается.