Плоть орхидеи - Чейз Джеймс Хедли. Страница 22

– Вернись на чердак! – прохрипел он. – Бежать некуда!

Сзади Кэрол была веранда с насквозь прогнившей балюстрадой, темный вестибюль с лестницей на чердак. Единственная дорога к свободе была за спиной этого противного человека.

– Я ухожу! – крикнула она. – Вы не имеете права задерживать меня!

– Ты никуда не уйдешь! Возвращайся на чердак! Иначе я применю силу.

При мысли о новых мучениях Кэрол на секунду растерялась. Но, когда Шеррил начал осторожно приближаться, она не шевельнулась.

– Вернись назад! – Он схватил ее за руку.

В отчаянии Кэрол ударила Шеррила кулаком по лицу. Он лишь улыбнулся – удар был совершенно безболезненный. Бросившись на него, Кэрол принялась молотить руками и ногами.

Шеррил был сильным мужчиной. Схватив девушку в охапку, он прижал ее к себе, а затем с силой стукнул по затылку. Руки Кэрол сразу обмякли. Волоча девушку по земле, он дотащил ее до вестибюля. И здесь, подняв голову, увидел мисс Лолли, направлявшую на него охотничье ружье.

– Отпусти ее! – решительно потребовала она. – Оставь ее в покое.

– Не мешай! – проворчал он. – Ты, наверное, тоже ненормальная.

Пока он увещевал Лолли, Кэрол вырвалась из его рук и отскочила к стене. В это время ружье уперлось в грудь Шеррила.

– Не вынуждай меня стрелять! – умоляла Лолли, сверкая глазами. – Девочке надо уйти. Мы не имеем права задерживать ее.

Шеррил выругался, но остался на месте, хотя Кэрол уже проскочила мимо него к проселку.

– Если бы ты только знала, что натворила! – упавшим голосом упрекнул он. – Старая сентиментальная идиотка! Как я мог доверять тебе!

Он с отчаянием наблюдал, как Кэрол с невероятной скоростью улепетывает по проселку к лесу. Он понимал, что догнать девушку у него не хватит сил. И тут вспомнил о собаке. Сбежав по ступенькам, он бросился к конуре, уже не обращая внимания на мисс Лолли.

Не слыша шагов преследователя, Кэрол во всю прыть неслась по обсаженной кипарисами дороге. Она не имела ни малейшего представления, как ей попасть в Пойнт-Брезе. Она помнила лишь, что «Паккард» ехал сюда довольно долго. Значит, самое главное – добраться до автобусной или железнодорожной станции. И она радовалась, что Сулливаны ненамного опередят ее. Ничего, что они на машине, она знает, где искать Стива, а они – нет. Магарт не оставит его в лесу. Если повезет, она сможет попасть в Пойнт-Брезе раньше Сулливанов, а большего ей не надо.

Вдруг сердце ее словно оборвалось. Она услышала собачий лай. Кэрол побежала быстрее. Наверное, собака чувствует ее след. Куда спрятаться? Как быть? Она огляделась, отыскивая взглядом какое-нибудь укрытие. И увидела несущуюся по узкой тропинке собаку – огромную, черную, свирепую. У нее была короткая шерсть, длинный хвост и горящие глаза. Затаив дыхание, Кэрол, не мигая, смотрела на рычащую собаку, замедлившую бег и теперь подкрадывающуюся к ней.

Пес оскалился, обнажив огромные ослепительно белые клыки, резко контрастирующие с его черной мордой. Шерсть собаки встала дыбом. Еще минута, и она бросится на нее. Понимая, что это ее последний шанс, Кэрол мысленно приказала собаке остановиться и медленно пошла к ней. Та вдруг пугливо взвизгнула, остановилась и попятилась. Через мгновение она уже, повиляв хвостом, бежала обратно.

Шеррил, обжигая босые ноги на раскаленном песке, бежал вдогонку и словно споткнулся: пес возвращался. Шеррил побледнел. Он понял, что все кончено. «Если ее здесь не будет, когда мы вернемся, тебе лучше исчезнуть!» – грозил Макс, а Сулливаны слов на ветер не бросают. Ничего не оставалось, как возвратиться обратно. Толкнув калитку, он вошел во двор.

Лолли, довольная свершившимся, сидела в кресле. Она ни о чем не жалела, хотя знала, что это даром для нее не пройдет. Шеррил, ничего не сказав ей, ушел в дом.

Вскоре он снова появился на террасе в сером костюме и шляпе. Мисс Лолли неожиданно вспомнила, что именно эта шляпа много лет назад привлекла ее внимание. Тогда Шеррил еще работал в цирке. Она вспомнила, с каким молодецким шиком носил он ее. Теперь же его бледное морщинистое лицо совершенно не походило на лицо юноши, некогда заставившего сильнее забиться ее сердце. В руках у Шеррила было два чемодана. Он поставил их на пол и сказал:

– Будет лучше, если ты соберешь свои вещи. Мы уезжаем.

Он спустился по ступенькам и направился к амбару. Шел, ковыляя, словно туфли немилосердно жали ему ноги.

Мисс Лолли не шевельнулась. Ее глаза наполнились слезами. В доме послышался бой часов. Они напомнили ей о прошлом, да и были частью этого прошлого. Они сопровождали ее из одного города в другой, были немыми свидетелями ее карьеры цирковой актрисы. Да и остальная мебель здесь, как бы мало ее ни было, тоже принадлежала ей и тоже напоминала о давно прошедших днях.

Большая, черная с красным, бабочка села на балюстраду совсем близко от мисс Лолли. Женщина смотрела, как трепещут ее крылышки, раскрываясь и складываясь. Потом она взмахнула ими и улетела ввысь, в прозрачный, напоенный ароматом трав и цветов воздух. Бабочка почему-то показалась мисс Лолли похожей на Кэрол. Такая же красивая и свободная.

«Красота никогда не должна находиться взаперти, – подумала она. – Я сделала доброе дело, позволив ей убежать».

Шеррил остановил перед домом большой «Форд»-фургон. Выключив зажигание, он вышел из кабины и поднялся по ступенькам.

– Большая часть вещей поместится в фургоне, но ты должна помочь мне.

– Я остаюсь здесь, – тихо, но решительно проговорила она. – Здесь мой дом.

– Теперь ты не можешь остаться здесь. Едем скорее. Спорить бесполезно… Ты же знаешь Сулливанов.

– Уезжай один. Я останусь здесь… На день, на два. Я была счастлива здесь…

Шеррил безнадежно смотрел на нее. Потом пожал плечами.

– Поступай как знаешь. Я уезжаю!

– Я поступила правильно, Текс. – Она подняла на него глаза. – Нельзя было…

– Ты поступила просто прекрасно, – едко проговорил он. – Прощай, Лолли.

– До свидания. Удачи тебе.

Она смотрела, как он укладывает вещи в кузов.

– Они сказали, что вернутся через два-три дня, – включив мотор, напомнил Шеррил.

– У меня много времени впереди, – ответила Лолли.

До Пойнт-Брезе оставалось около двадцати пяти миль, когда счастье отвернулось от Кэрол. До сих пор она пользовалась попутным транспортом. Но наступала ночь, и водители отказывались брать ее. Люди возвращались домой, и большинству не хотелось ни развлечений, ни неприятностей. Один или два замедляли ход, задавая себе вопрос, красива ли эта девушка и можно ли с ней поразвлечься. Ничего не разглядев в сгущающихся сумерках, считали, что к ним привязывается какая-то бродяжка, и резко прибавляли скорость, оставляя Кэрол на обочине. Постепенно ей снова становилось не по себе. Она старалась подбодрить себя мыслью, что вначале все шло неплохо. На автостраде ее согласился подвезти водитель фуры, вел себя прилично и даже разделил с ней скромный завтрак. Он всю дорогу болтал, и путь показался ей коротким. Высадив Кэрол на развилке, он указал нужное направление, пожелав удачи.

И действительно, через несколько минут после того, как грузовик скрылся в облаке пыли и выхлопных газов, возле нее затормозила машина коммивояжера. Нет, он не ехал в Пойнт-Брезе, так как направлялся в Кэмпвиль, но некоторое время им было по пути. Он был более любопытным и начал расспрашивать Кэрол. Почему она пользуется автостопом? Не убежала ли из дому? Может быть, ее отвезти обратно? Кэрол так неохотно отвечала, что он был вынужден сменить тему. На прощание он даже подарил ей пять долларов. Она пыталась отказаться, но он настоял:

– Вам они понадобятся. Я зарабатываю достаточно, чтобы доставить себе удовольствие помочь вам. По крайней мере вы сможете пообедать за эти деньги. Удачи вам!

В маленьком ресторанчике на главной улице Кэмпвиля Кэрол узнала, что Сулливаны тоже останавливались здесь примерно четыре часа назад, выпив по чашке кофе. Эта новость ее приободрила. Заплатив за обед, она села в грузовик, следовавший до Кинстона, очередного этапа ее путешествия. Там ей пришлось ждать целый час, прежде чем появился попутный транспорт, так как отсюда не было прямого автобуса до Пойнт-Брезе, хотя он и находился всего в двадцати милях от Кинстона. Нужно было ехать в Бир-Лейк, а оттуда маршрутным автобусом до Пойнт-Брезе, правда, пришлось бы ждать еще час-полтора, чтобы сделать пересадку.