Средневековые арабские повести и новеллы - Автор неизвестен. Страница 7

Что же касается двоюродного брата царевны, то он, узнав, что она вышла замуж за царевича, умер от тоски и ревности. Так помог царевичу Аллах всеславный и всевышний одолеть брата жены и везира своего отца. Он вместе с женой благополучно и в полной радости прибыл к отцу. Царь встретил его вместе с войсками и везирами. Я надеюсь, что Аллах всевышний поможет тебе сладить с везирами, и прошу тебя взыскать за меня со своего сына».

Выслушав речь невольницы, царь велел казнить сына.

А на четвертый день к царю явился четвертый везир, поцеловал землю перед ним и сказал: «Да храни Аллах царя и да поддерживает его! Государь, повремени с делом, которое хочешь исполнить, ибо мудрые ничего не совершают, не обдумав последствий. „Кто не печется о последствиях, — гласит пословица, — тому судьба — не друг“. Если кто задумал совершить какое-нибудь дело и совершает его необдуманно, то с ним будет то же, что с человеком, которого обманывала жена».

«Как же это было?» — спросил царь.

РАССКАЗ четвертого везира о коварстве женщин

«Рассказывали мне о коварстве женщин и такое. Жил один человек, который искусно владел мечом, служил у одного из царей и был одним из его первых людей. Случилось так, что он влюбился в одну женщину и однажды отправил в ее дом своего слугу с письмом. Слуга пришел к ней и сел. В это время постучали в дверь. Женщина схватила слугу за руку и отвела в коридор, а затем открыла дверь. У двери стоял хозяин слуги с обнаженным мечом в руке. Он вошел и сел. И тут опять кто-то постучал в дверь. „Кто это?“ — спросил гость. „Это мой муж!“ — ответила она. „Как же мне поступить? — спросил он. — Что делать?“ — „Обнажи меч, — сказала она, — стань в коридоре, поноси и ругай меня. А когда войдет муж, спокойно выходи и иди своей дорогой!“ Он поступил, как она велела.

Когда вошел муж, он увидел, что тот человек стоит с обнаженным мечом в руке, ругает его жену и угрожает ей. Заметив мужа, он смутился, вложил меч в ножны и вышел из дома. „В чем дело?“ — спросил хозяин жену. „Будь благословен тот час, когда ты пришел! — воскликнула жена. — Ты спас меня от верной гибели. А случилось вот что. Я сидела на балконе и пряла. Вдруг прибежал какой-то невольник. Он едва не лишился рассудка и дрожал от страха, что его убьют. За ним прибежал с обнаженным мечом в руке тот человек, который гнался за ним. Тут невольник бросился ко мне, стал целовать мне руки и ноги и умолять меня: „Госпожа моя, спаси меня от того, кто хочет погубить меня!“ Тогда я спрятала его у нас в коридоре. Когда вошел тот человек с обнаженным мечом, я стала отрицать, что невольник находится у нас. Но он требовал выдать его, ругался и угрожал мне, как ты видел. Слава Аллаху, что ты пришел домой. Я не знала, что мне делать, и не было никого, кто мог бы защитить меня“.

„Ты прекрасно поступила! — ответил муж. — Да воздаст тебе Аллах добром за благородное и богоугодное дело“. Затем он пошел в коридор и стал звать слугу: „Выходи и не бойся“. Тот вышел, дрожа от страха. „Иди своей дорогой и не бойся ничего“, — сказал муж той женщины. Слуга начал жаловаться на свою беду и благодарить. Затем они оба вышли, и никто из них не знал о том, как уладила все это женщина. Вот, государь мой, поучительный пример коварства и уловок женщин!»

Послушав рассказ везира, царь внял доброму совету и отказался от казни сына.

На пятый день невольница явилась к царю. В руке у нее была чаша, наполненная ядом. Она стала причитать и просить о помощи, била себя по лицу и царапала себе щеки, говоря: «Государь, будь справедлив и взыщи за мою попранную честь со своего сына, или я выпью этот яд и умру, чтобы грех за мою гибель остался на тебе до дня Воскресения. Твои везиры обвиняют меня в коварстве и обмане, но знай, нет в мире более коварных людей, чем они. Разве ты не слышал, государь, рассказ о золотых дел мастере и девушке-красавице?»

«Что же было с ними?» — спросил царь. И она сказала: «Дошло до меня, счастливый государь, что жил когда-то золотых дел мастер, который любил красивые картины и вино. Однажды он пришел к одному из своих друзей и у него дома на стене увидел чудесную картину. На ней была изображена девушка, красивее, стройнее и изящнее которой никто не видел. Долго смотрел ювелир на картину и поражался красоте девушки. „Ни один художник, — воскликнул он, — никогда еще не изображал такой прекрасной женщины!“ — „Быть может, — заметил друг, — художник придумал ее и портрет является плодом его воображения“. — „Если есть на свете женщина, подобная этому изображению, — молвил ювелир, — то я прошу Аллаха всевышнего продлить мою жизнь до тех пор, пока я не увижу ее!“ Стали спрашивать: „Кто нарисовал эту картину?“ И кто-то сказал, что художник уехал в путешествие в одну из стран. Тогда друзья ювелира написали художнику письмо, в котором рассказали о печальном состоянии своего друга, и просили написать, является ли картина плодом его воображения, или он видел в жизни девушку, похожую на нее. Художник в ответном письме сообщал: „Я написал эту картину с девушки, которая служила певицей у везиров. Она живет в городе Кашмире, в Индии“. Как только ювелир, который жил в земле персов, получил эту весть, он собрался в путь и отправился в Индию. После долгих трудов и странствий он прибыл в город Кашмир и остановился там. Как-то раз он зашел к одному москательщику, а москательщик тот был человек опытный, искусный и мудрый. Ювелир начал расспрашивать его об их царе и о его нраве.

„Царь наш, — ответил москательщик, — человек благородный, добр к придворным, справедлив к подданным. Единственное, что он ненавидит на этом свете, — это волшебство. Если ему в руки попадаются волшебники или чародейки, он бросает их в яму за городом, и они погибают там от голода“. Затем золотых дел мастер спросил его о везирах. Москательщик подробно описал ему нравы везиров. Тогда он задал последний вопрос — о девушке-певице. „Она находится у такого-то везира“, — сказал москательщик. Ювелир решил обождать и потерпеть некоторое время, чтобы придумать какой-нибудь план.

Однажды в дождливую ночь, когда дул ураганный ветер и сверкали молнии, ювелир, взяв с собой нескольких воров, направился в дом везира, господина певицы. Они поставили лестницу с крючком и поднялись во дворец. Добравшись до нужного этажа, они проникли в комнату и увидели, что все служанки снят на своих ложах, а посреди комнаты на мраморном ложе лежит девушка, сияющая, словно четырнадцатидневная луна в темную ночь. Он подошел к изголовью ее ложа. Девушка была укрыта златотканым одеялом, а над головой и у ног горели светильники в блестящих золотых оправах, а сами светильники благоухали амброй. Под подушкой у девушки лежал серебряный ларец, в котором находились драгоценные украшения. Ювелир долго стоял у ее изголовья, а потом, вынув нож, уколол девушку в руку. Она проснулась в страшном испуге и, увидев мужчину, решила, что он хочет ограбить ее. Она сказала: „Возьми вот этот ларец и все, что в нем находится. Не убивай меня, я отдаюсь на твою милость“. Ювелир взял ларец и ушел.

Когда наступило утро, ювелир оделся подобающим образом, взял ларец с драгоценными украшениями, прицел к царю того края, поцеловал землю перед ним и сказал ему: „Государь, я хочу дать тебе добрый совет, родом я из Хорасана и приехал к тебе в поисках убежища, ибо слава о твоем добром нраве и справедливости к подданным широко распространилась, и мне хотелось бы остаться под твоим покровительством. Я прибыл в ваш город к вечеру и увидел, что городские ворота закрыты. Ночевал я за крепостной стеной. Я задремал и вдруг увидел четырех женщин — две были верхом на метлах, а две другие — на опахалах. Государь, я сразу понял, что они колдуньи и хотят проникнуть в твой город. Одна из них приблизилась ко мне и больно ударила меня лисьим хвостом, что был у нее в руке. Гнев обуял меня, и, вынув нож, я ударил ее и ранил в плечо. По виду она была из высокородных женщин. Раненая женщина тотчас же убежала, уронив вот этот ларец вместе с его содержимым. Я взял его, открыл и увидел, что в нем были вот эти драгоценные украшения. Возьми все это, государь, я не нуждаюсь в них, ибо я отрекся от всего мирского, странствую по горам, живу отшельником и стремлюсь предстать перед ликом Аллаха всевышнего“. Сказав это, он поставил перед царем ларец и удалился.