Манекен (сборник) - Нестерова Наталья Владимировна. Страница 9

– Доброе ли? – развернулась и вышла Эмма Леонидовна.

Она оделась, умылась, заглянула в комнату дочери. Постель, конечно, не заправлена, простыни скомканы. Любимые Нинины мягкие игрушки свалены под окном небрежно и безжалостно. Еще одно свидетельство того, что с дочерью беда. Всех нас забросила! Эмме Леонидовне в данную минуту не показалось странным приравнивать себя к бездушным старым куклам.

Она решительно направилась на кухню.

– Мамочка! – подхватилась Нина. – Позавтракаешь? Рыба, пюре? То есть… их уже…

– Я съел, – признался Сергей. – Было очень вкусно.

– Налить тебе чаю, кофе? Сделать бутерброд? – суетилась дочь.

Эмма Леонидовна не ответила, наказала дочь молчанием. Обратилась к Сергею:

– И консервы наши понравились?

– Да, спасибо.

– Мама, это были прошлогодние, – извинилась за самоуправство Нина.

У Сергея тут же возник вопрос: «Ваши прошлогодние еще съедобные, не отравили меня?» Но дразнить гусей, то есть насупленную мамашу, он не стал. На Нину было жалко смотреть: нервничает, кружит вокруг мамы, в глаза заглядывает. Принесла нелегкая… как ее?.. собака и прораб… принесла нелегкая Эмму Леонидовну. Надо бы сгладить ситуацию, поговорить о чем-нибудь умном, произвести впечатление.

– Мы тут обсуждали десять библейских заповедей, – пригласил он к разговору Эмму Леонидовну.

Она выразительно посмотрела на Нину: столь веселая тема, если ты хохотала несколько минут назад? Упрека во взгляде не поняли ни Нина, ни парень.

– Вы, молодой человек…

– Сергей, – подсказала Нина.

– У вас, Сергей, какие-то претензии к христианским заповедям?

– Весьма существенные.

Эмма Леонидовна замерла с чашкой в руке. Она еще не встречала людей, отрицавших христианскую нравственность. Такие и водятся, наверное, только в тюрьме. С кем ее дочь связалась?

«Сергей хочет произвести хорошее впечатление, – догадалась Нина. – И, похоже, перестарался».

– Запишем! – Нина с излишним энтузиазмом схватила с подоконника блокнот и ручку. – Мамочка, представляешь, я вспомнила только четыре заповеди! Итак. Не убий, не укради, не прелюбодействуй, не создай себе кумира, – записывала Нина.

– Почитай мать и отца, – не без осуждения подсказала Эмма Леонидовна.

– Верно, уже пять. А пять остальных? Кошмар! Не помним!

– Большинство не помнит, – сказал Сергей, – потому что от жизни современного человека они весьма далеки.

– Молодой человек!

– Сережа, – снова подсказала Нина.

Но мама не обратила внимания:

– Вы много на себя берете!

– Нина, у тебя Интернет подключен? – спросил Сергей и, получив подтверждающий кивок, поднялся. – Я сейчас, распечатаю текст заповедей.

Он вышел из кухни. Эмма Леонидовна повернулась к дочери:

– Что это! Кто это! Почему это!

В «это» она вложила максимум недоуменного отвращения.

– Мамочка! Сережа хороший! Очень, очень хороший! Ты увидишь.

– Увидишь? Он здесь собирается часто бывать?

– Не думаешь же ты, – нахмурилась дочь, – что я с кем попало вступаю в близкие отношения…

– Именно так я и думаю! – перебила и повысила голос Эмма Леонидовна. – Твое поведение заслуживает…

Что заслуживает, Нине услышать не довелось, потому что вернулся Сергей с листочком бумаги в руках.

– Вот, – объявил радостно, – слушайте. Текст десяти заповедей по Синодальному переводу Библии, который был опубликован в тысяча восемьсот семьдесят шестом году. Свежее не нашел, но ведь и не меняли с тех пор? Пункт первый «Я Господь, Бог твой, который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства. Да не будет у тебя других богов перед лицом моим».

– Точно! – кивнула Нина. – Имеется в виду: не создай себе кумира.

– Нет, – покачал головой Сергей. – Про кумира пункт второй. Читаю: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли, не поклоняйся им и не служи им, ибо я Господь Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих меня, и творящий милость до тысячи родов любящим меня и соблюдающим заповеди мои». Вот так по-божески наказать за вину отцов до четвертого рода! Далее, третья заповедь. «Не произноси имени Господа Бога твоего напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя его напрасно». Ну, здесь миллионы проштрафились, у нас на любой стройке, на заводе или в поле и Бога, и его матушку поминают на каждом шагу…

Эмма Леонидовна покраснела, открыла рот, чтобы выразить свое негодование. Но так и осталась с открытым ртом, потому что Сергей не замечал ее возмущения.

– А теперь про субботу. Чисто еврейские дела. «Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай всякие дела, а день седьмой – суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни вол твой, ни осел твой, ни всякий скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих; ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его». В нашей семье, например, никакого скота, кроме кошки, не имеется, а мама и папа с весны по осень на даче все выходные с рассвета до заката спины ломают.

– Есть такая поговорка, – Нина просительно-извинительно посмотрела на маму, которая также была подвижницей шести соток. – Бог тружеников не карает.

– Ага! – ухмыльнулся Сергей. – Народная мудрость противоречит библейским постулатам. Что и требуется доказать. Хотя далее мы еще имеем вами упомянутое: «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы тебе было хорошо и чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе». Не поспоришь. Конспективно: «Не убивай», «Не прелюбодействуй», «Не кради», «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего». Последняя десятая заповедь: «Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, – ничего, что у ближнего твоего». Все, список закрыт.

Сергей посмотрел на Эмму Леонидовну и Нину. Он лишь прочитал святой текст! Почему смотрят на него с осуждением? Эмма Леонидовна красная, как свекла, и губами беззвучно хлопает.

– Я только хотел сказать, – принялся оправдываться неизвестно за что Сергей, – про волов и рабов, про субботу и абстрактного ближнего люди не помнят, потому что это не актуально. Кроме того, список не полон. Получается, можно врать, старших не уважать, младших не беречь, детей бросать и пьянствовать. Честолюбие не осуждается, честность не приветствуется. Бескорыстие пропущено, а любые сексуальные извращения допустимы?

Нина и Эмма Леонидовна подавленно молчали. Будто Сергей совершил бестактность столь чудовищную, что и пенять за нее бессмысленно. Вот и читай с ними Библию! Называется – хотел понравиться, оригинальностью мышления блеснуть. Так блеснул, что их парализовало. Ничего не остается, как откланяться.

– Мне пора. Спасибо за завтрак. Приятно было познакомиться. До свидания!

Он пятился, отступал назад, спиной вывалился из кухни.

Нина вышла его проводить.

– Прокололся? – спросил ее Сергей.

– Бывает.

– Хочешь, договорюсь с Вадиком и Настей, они нас сегодня пустят на ночь?

Нина отказалась. У нее своя комната, по чужим углам скитаться не обязательно. Сергей выразил опасение: когда придет вечером, Нинина мама не огреет его по голове поварешкой? Нина обещала убрать подальше холодное оружие. Они целовались, прощаясь, затягивали момент. Сергей, задохнувшись от желания, кивнул в сторону Нининой комнаты – может, удалимся, время есть? С тяжелым вздохом Нина отказалась. Конечно, очень соблазнительно, но тогда мама точно получит инфаркт. Ох, как не хочется объясняться с ней! А надо.

Эмма Леонидовна ждала дочь. Нина подозрительно долго копошилась в прихожей. Целуются, наверное. Как дочь может переносить прикосновения этого морального урода? Возможно, не только морального, но и натурального – физического. Внешне далеко не красавец, мелкий и непородистый. В сравнении с Ванечкой-богатырем – просто пигмей. Но ведь Нину что-то ослепило, отключило ее критическое восприятие. Значит, было воздействие на девочку. В журнале читала про коварных обольстителей: сначала опоят жертву или того хуже, наркотики подсунут, одурманят сладкими речами, в глубину своего якобы гениального ума затянут, потом в постели извращенными выкрутасами разбудят патологическую чувственность. И все! Девушка превращается в рабыню, которая ради милости повелителя готова даже на преступление. Сергей мало похож на профессионального крушителя девичьих сердец. Но в статье особо подчеркивалось: внешность злодея роли не играет. Известен случай, когда лилипут пять раз женился на женщинах, которым до талии не доставал. Вот уж воистину – любовь зла! Но нам, моей дочери, козла не надо!