Копье Пустыни - Бретт Питер. Страница 35

«Он принимает боль, когда видит цель», – подумал Джардир, вспомнив, как над ним издевались в первую ночь в Лабиринте.

Джардир подошел к насмешникам.

– Солнце садится, а вам больше нечего делать, кроме как высмеивать собрата по оружию? – громко спросил он. Все на стене повернулись к ним.

– Но, шарум ка, – возразил один воин, – он же всего лишь дикарь!

– Дикарь, который смотрит на врага, в то время как ты потешаешься у него за спиной, как хаффит! – возразил Джардир. – Еще одно слово, и я отправлю тебя в шатер дама’тинг учиться вежливости.

Он говорил спокойно, но даль’шарум отпрянул, как от удара.

Внимание Джардира привлек крик землепашца. Чужак стучал копьем по стене и что-то вопил на своем гортанном наречии. Он указал на пески, и Джардир внезапно понял, в чем дело.

Вставали алагай.

– По местам! – приказал он, и мехндинги снова повернулись к скорпионам.

Поле боя озарили огни масляных факелов, многократно отраженные в зеркалах. Для смертоносного искусства мехндингам требовался свет.

Землепашец внимательно наблюдал за расчетом скорпиона. Один воин заводил пружины, другой устанавливал жало на место. Третий целился и стрелял. На все про все у мехндингов уходили секунды.

Первое жало пронзило песчаного демона. Землепашец закричал от радости и выбросил кулак в воздух, совсем как Джардир, когда впервые увидел гибель демона най’шарумом.

«На севере нет скорпионов», – запомнил на будущее Джардир.

Гудели жала. Пращники таскали огромные камни, обрезали веревки противовесов и метали снаряды в растущие ряды алагай, убивая тварей поодиночке и скопом.

Но, как всегда, они словно изымали песчинки из бархана. Огненные и воздушные демоны исчислялись десятками, зато песчаные накатывали сокрушительным шквалом, который мог стереть с лица земли целую гору.

Мехндинги встали широкой дугой у великих ворот Лабиринта, готовясь распахнуть их. Когда алагай заняли нужные позиции, Джардир махнул най’шаруму, и тот извлек из Рога Шарак долгую чистую ноту. Ворота отворились почти в тот же миг. Самые старые воины племен стояли перед воротами, колотили в щиты и насмехались над демонами, подстрекая их пуститься в погоню.

Их слава не знала границ. Даже землепашец что-то выдохнул с благоговением.

Алагай завизжали и бросились в Лабиринт. Наживки улюлюкали и бежали, заводили демонов все глубже в извивы Лабиринта, где поджидали в засаде соплеменники воинов.

Через несколько минут Джардир дал сигнал закрыть ворота. Скорпионы очистили путь, и створки захлопнулись с оглушительным грохотом.

– Неси сети, – велел Джардир най’шаруму. – Мы пройдем в Лабиринт и испытаем землепашца в деле.

Но мальчик не пошевелился. Джардир с раздражением взглянул на него. На лице най’шарума был написан неприкрытый страх. Джардир обернулся и увидел, что многие из его воинов тоже застыли на месте.

– Что вы… – Он осекся, увидев в свете масляных факелов алагай, скачущего по дюнам к городу.

Но то был не обычный демон. Даже издали Джардир видел, насколько он огромен. Песчаные демоны были крупнее своих огненных и воздушных собратьев, если не считать крыльев последних, но даже песчаные демоны не превосходили размером человека и бегали на четвереньках, как собаки, достигая не больше трех футов в холке.

Незваный гость стоял на задних лапах, соединенных костным гребнем, и был более чем вдвое выше самого рослого мужчины. Даже его шипастый хвост был, похоже, длиннее человеческого роста. Рога его походили на копья, когти – на ножи мясника, черный панцирь был толстым и прочным. Одна его лапа была обрублена по локоть – такой дубинкой легко раздробить череп воину.

Джардир не подозревал, что демоны бывают такими большими. Его люди застыли на месте то ли от страха, то ли от удивления. Только землепашец, похоже, не удивился. Северянин с неприкрытой ненавистью пристально смотрел на великана.

Но почему? Вряд ли чудовище случайно пришло в ту же ночь, когда чин явился на порог его дворца, умоляя позволить ему воевать. Чем он связан с этим демоном?

Джардир горько пожалел, что не знает варварского языка землепашца.

– Чего ждете? – рыкнул он расчетам скорпионов. – Алагай есть алагай! Убейте его!

Воины стряхнули оцепенение и поспешно повиновались. Землепашец сжимал кулак, пока они целились и стреляли в великана скорпионьими жалами – массивными копьями с тяжелыми металлическими наконечниками. Копья взмывали высоко в небо и с сокрушительной силой поражали цель по дуге.

В великана попало с десяток копий, но все они расщепились о броню, а тварь даже ухом не повела. Демон яростно взревел и продолжил наступать.

Внезапно город показался беззащитным. Джардир выучился рисовать метки в Шарик Хора и знал, что каждая метка по-настоящему сильна только против одного вида демонов. Древние метки, вырезанные на стенах Красии, ни разу не подвели, но доводилось ли им выдерживать натиск подобного чудовища?

Он схватил землепашца за плечи и развернул к себе:

– Что ты знаешь? Что это за тварь, побери тебя Най?!

Землепашец кивнул, как будто понял, и осмотрелся. Он подошел к камнемету и коснулся камня в праще. Затем указал на демона.

– Алагай, – произнес чин.

Джардир кивнул и подошел к мехндингу, командиру расчета:

– Можешь попасть в него?

Даль’шарум фыркнул:

– В такую здоровенную тварь? Могу попасть ему в рабочую руку, если хочешь.

Джардир хлопнул его по спине:

– Стреляй в голову. Сварим в дегте на память.

– Ставь котел, – хмыкнул воин, регулируя натяжение и угол.

Землепашец бросился к Джардиру, тараторя на своем безобразном языке. Он размахивал руками и все больше волновался, потому что его никто не понимал. Он вновь и вновь указывал на пращу, выкрикивая, похоже, единственное красийское слово, которое знал:

– Алагай!

– Вопит, как верблюд, – фыркнул Хасик.

– Помолчи, – отрезал Джардир.

Он сощурился, но пращник крикнул:

– Готов!

– Пли! – скомандовал Джардир. Землепашец прыгнул на воина, который собирался перерезать веревку, но Хасик схватил его и оттащил в сторону.

– Я же говорил, что чину нельзя доверять, первый боец, – прохрипел он. – Он защищает демона!

Джардир не был в этом уверен и пристально смотрел на чужака, который отчаянно бился в руках Хасика. Чин снова ткнул пальцем, на этот раз вниз, и крикнул:

– Алагай!

Внезапно Джардир вспомнил истории, которые давно стали легендами, – рассказы о гигантских демонах, осаждавших стены Красии во времена первого Избавителя. Все стало предельно ясно. Землепашец указывал не на пращу; он имел в виду камень.

«Скальный демон», – холодея, понял Джардир.

– Скальный демон! – крикнул он, но было уже слишком поздно. Противовес ухнул вниз, и Джардиру оставалось лишь беспомощно наблюдать. За спиной взвыл землепашец.

Камень взмыл в воздух, человек и алагай как бы вместе затаили дыхание. Однорукий скальный демон взглянул на валун, который три воина с трудом взвалили на катапульту.

Невероятно, но демон поймал камень сгибом здоровой руки и с сокрушительной силой швырнул обратно.

Валун ударил по великим воротам, пробив дыру. Во все стороны побежала сеть трещин. Скальный демон принялся колотить по тому же месту. Магия вспыхивала и искрилась, но поврежденные метки не действовали в полную силу. Ворота шатались с каждым ударом. Одна створка слетела с петель и рухнула внутрь.

Скальный демон ворвался в пролом и с ревом бросился в Лабиринт. Демоны рекой потекли через брешь.

Джардира окатило жаром, затем холодом. На памяти живущих в великих воротах Красии не было брешей. Демоны примутся за даль’шарумов в Лабиринте, и Джардир сам виноват, что не послушал землепашца.

«Я привел своих людей к гибели», – подумал он.

Мгновение Джардир оцепенело глядел, как алагай затопляют Лабиринт.

«Откройся страху, глупец! – велел он себе. – Ночь еще можно спасти!»

– Скорпионы! – крикнул он. – Развернуться и прикрывать нас огнем, пока мы латаем брешь! Пращники! Бросать камни на головы алагай, чтобы больше ни один не прорвался!